– Война уже международная, – фыркнула Альба. – Они останавливают любое судно, идущее в Галатию, обыскивают его и допрашивают экипаж. Если судно принадлежит реформаторам, оно становится добычей.

– И почему ты мне говоришь об этом только сейчас? – сердито выдохнула я.

– Мне следовало догадаться раньше. Но до меня не доходили никакие слухи, как и до тебя. Капитан, похоже, был предупрежден, но не соизволил нам рассказать. Как и эта крыса Эрдвин! Мы с тобой все обсудим чуть позже за чаем, а пока я хотела бы избежать поимки.

– Снова укроемся в трюме?

– Дай подумать… Понимаешь ли, если мы спрячемся, значит, нам есть что скрывать. Кому нужно прятаться? Шпионам, дезертирам, весьма важным для врага пассажирам…

– Понимаю… Значит, остаемся на палубе в надежде на лучшее?

– Если нас захватят, то могут ограничиться изъятием ценностей. Вдруг сам корабль им не нужен? К чему тогда утруждаться и тащить эту старую развалину в порт? Но если нас узнают и схватят, ты пострадаешь больше всех. Меня наверняка просто отправят домой, а вот тебя…

– Увезут с собой и, возможно, казнят.

Холодный соленый воздух, что я вдохнула, болезненно бодрил.

– Ты столько всего могла бы сделать для Галатии! – Альба заколебалась. – Не то чтобы я не ценю тебя саму по себе, очень ценю, но я знаю, как ты к себе относишься. Поверь, ты далеко не расходный материал. Однако это твоя жизнь. Я не могу сделать выбор за тебя.

Из-за моего невежества и неопытности до сих пор Альба этот выбор делала. Я медленно вдохнула, успокаиваясь, – пока это испытание не закончится, покоя мне больше не видать.

– Если мы останемся на палубе, – сказала я, не радуясь тому, что обязана была сказать, – я смогу колдовать.

Как ни старались фенианцы уйти от захватчиков, до маневренности галатинского корабля нам было далеко. Альба высказала верную мысль: старая посудина с ее широким брюхом отлично подходила для перевоза товара, но из-за этого теряла в скорости.

– Кажется, он хочет нас захватить, – как бы между делом заметила Альба. Мое сердце пустилось вскачь. – Вряд ли они собираются уничтожать наш корабль. Думаю, им нужен груз. А это повышает наши шансы выжить. Они ведь не станут топить добычу.

Таким же тоном она могла бы рассуждать о погоде, спевке хора или ягодном пироге.

– Ты так спокойно разглагольствуешь! – возмутилась я. – Через час нас могут убить!

Альба не дрогнула.

– Я знаю, что рано или поздно умру.

– Вот так утешила! – побелела я.

– Отнюдь. Я знаю, что корабль моего тела когда-нибудь пойдет ко дну, так же, как гибнет сейчас наше суденышко. Простая логика. Создания смертны, Создатель бессмертен, в этом нет ничего противоестественного.

Я с трудом сглотнула пересохшим ртом.

– Я не нуждаюсь в напоминании о своей гибели, тем более, если она так быстро приближается.

– Ты же сама поинтересовалась. Смерть – это естественный исход жизни.

– Пожалуйста, хватит говорить об этом!

Галатинский корабль натянул паруса и разворачивался к нам носом.

– Конечно. Ты хочешь начать колдовать?

Я кивнула. Стратегию я до конца обмозговать не успела. Знай я заранее, что нас могут перехватить роялисты, придумала бы варианты получше. Или нет – в маневрах на воде я совершенно не разбиралась, а сама мысль использовать магию как оружие была мне противна. Но если я хочу выжить и помочь реформаторам, лучше забыть о жеманстве.

Сначала – чары, решила я. В них я была уверена и примерно знала, каким будет результат. Я быстро потянула из эфира длинные плотные нити золотистого света. Они бросились ко мне – сильные и сияющие. Я свернула их в три кольца – огромных кольца, размером с корабль, водя пальцем по кругу. Я обернула их вокруг нашего судна, одно над корпусом, второе над палубой и третье – над парусами. Заставила магию впитаться в парусину, а потом, приложив немало усилий и даже вспотев, – в дерево. Она едва отпечаталась на поверхности, бледный свет просочился в воду и рассеялся, стоило мне привязать чары к корпусу.

Мимо сновали моряки, не обращая на меня ни малейшего внимания, хотя я могла оказаться у них на пути, мешая выверенным движениям. Альба, словно безмолвный часовой, застыла рядом.

На палубе имелись вертлюжные пушки – жалкий ответ полновесной артиллерии галатинского корабля. Я направила на них чары. Мы не знали, как магия влияет на точность и безопасность оружия, и сейчас вообще-то было не время проверять теорию. Юнга вытащил из трюма ящик с пушечными снарядами.

Я ненадолго задумалась, смогу ли подвергнуть воздействию магии порох. Еще я могла попытаться обезвредить взрывчатку на вражеском корабле. Покачав головой, я повернулась к матросам. Хотела зачаровать их одежду, но передумала. Фенианцы бы воспротивились. Накладывать на них чары против их желания было чудовищно. Без согласия я бы не стала зачаровывать личные вещи или самих владельцев, только корабль или боеприпасы. Галатинские солдаты и форма, зачарованная для них, – другое дело. Некоторые просто не верили в магию, но и моральных терзаний по этому поводу не имели.

В итоге я снова занялась парусами, сильнее пропитывая их магией, обвивая снасти толстыми канатами чар. Капитан остановился ненадолго сказать пару слов Альбе. Из разговора я поняла одно: он весьма категорически приказывал нам спуститься вниз, но по его покрасневшему лицу догадалась, что Альба наотрез отказалась послушаться. Капитан что-то выкрикнул на фенианском, а састра-сет тихо задала вопрос. Я изо всех сил пыталась сосредоточиться на парусах, но меня отвлек выстрел с корабля роялистов. Выстрел был предупредительным, однако я, не сдержавшись, вздрогнула.

– Капитан хочет сдаться, – сердито сообщила мне Альба. – Не желает вступать в бой, чтобы сохранить груз.

Я прикусила губу. Разумеется, нашей посудине не выстоять против галатинцев. Зря я пыталась оградить нас чарами, глупо надеясь на победу. Магия не делает возможным невозможное.

Альба все спорила с капитаном, а галатинский корабль тем временем подошел ближе и уже готовился дать новый залп. Теперь они ударят по нам, станут целиться в паруса и снасти, чтобы вывести наше судно из строя и взять его на абордаж. И тогда меня обнаружат.

Забыв о последствиях, я быстро потянула из эфира темную нить. Вложила в нее эманации горя и погибели, а потом свернула в клубок. Я стиснула кулаки. Сердце гулко колотилось в ребра. Я подняла клубок тьмы и швырнула в корабль роялистов: прямо в орудийную амбразуру, в зев пушки, что как раз заряжали матросы.

Черный блестящий шар впечатался в чугун и окутал его, но не проник внутрь. Такого я не ожидала, но не успела решить, что делать дальше – попытаться ли все же каким-то образом внедрить магию в неподатливый металл, но тут пушка пальнула. И взорвалась.