— А Каневский?

— Михал Михалыч по-разному. Может, и там, может, уедет куда.

— Хорошо, — Тимур смотрит на часы. — Предлагаю и нам пообедать.

Это звучит так неоднозначно, что я переспрашиваю:

— Нам?

— Да, — он упирается в меня взглядом. — Ты же составишь мне компанию?

Улыбается, хотя мы оба понимаем, что в этой улыбке мало естественного.

— Это обязательно?

— Хочешь, чтобы я тебе приказал? — он продолжает смотреть насмешливо, но в глубине глаз мне видится темнота, та самая, затягивающая, от которой когда-то не убежала и я.

— Ты мне не начальник, — отвечаю все же, поднимаясь. Закидываю сумочку на плечо, Тимур поднимается следом. Мы подходим к двери, открываю ее и почти натыкаюсь на Михал Михалыча.

— О, на обед, Милана? — он переводит взгляд на Тимура, стоящего позади меня. — Как раз хотел позвать вас, Тимур.

— Я пообедаю с Миланой, внизу, если вы не против. Если есть какие-то вопросы, обсудим их после у вас в кабинете. И надеюсь, за время обеда нам в кабинет принесут второй стол.

Каневский теряется, но все же пожимает плечами. Я стою на месте, потому что проход закрыт, и чувствую, что Тимур слишком близко ко мне. Словно одно движение, и коснется.

Как тогда, в такси.

— Идем, Милана, — мне на поясницу ложится ладонь, вздрагиваю от неожиданности и подаюсь вперед, чуть не сбивая Михалыча. Он недоуменно вздергивает брови, пропуская нас.

Дверь Тимур закрывает на ключ, мы подходим к лифту. Сзади быстро собирается народ. Мне удается занять место в углу. Вжимаюсь в стену, потому что Тимур встает передо мной. Этажом ниже народу прибавляется, становится тесно, Тимур оказывается почти вплотную ко мне, упирается ладонью в стену рядом с моей головой.

Он так близко, что я чувствую запах его туалетной воды, а еще дразнящий, хотя и едва уловимый, запах тела. Рассматриваю пуговицы на его рубашке, пока еще этажом ниже нас не прижимают так, что Тимур все-таки касается меня. Отворачиваюсь в сторону, чувствуя, что сердце отчего-то бьется быстрей. А следом слышу на ухо:

— Какая ты стала скромная, Милана. Хотя не менее сексуальная.

Его дыхание щекочет кожу, запуская мурашки, которые наверняка заметны и Тимуру. Он кажется мне сейчас таким высоким, сильным, подавляющим, я словно в клетке между его ладоней, прижатых по сторонам от моей головы. В лифте и так душно, а теперь кажется, что весь воздух выкачали.

Он не имеет права говорить мне такое. Не имеет. Стискиваю одну ладонь другой, нахожу обручальное кольцо, несколько раз кручу на пальце, прикрыв глаза. Просто собраться с духом и ответить ему.

Резко поворачиваюсь и замираю. Его лицо в считанных сантиметрах от моего, так близко, что еще мгновение, и…

Лифт звякает, оповещая о прибытии на первый этаж. Открываются двери, толпа шумно покидает узкое пространство. Тимур отстраняется, в уголках губ усмешка, смотрит на меня снисходительно.

Сжимаю зубы, тяжело выдыхая. Мы идем в сторону кафе, я цежу сквозь зубы:

— Перестань так себя вести. Что бы там между нами ни случилось много лет назад, ты не имеешь права говорить такое.

Ловлю его взгляд, и вспоминаю снова те чертовы слова. И даже кажется, что он тоже их вспомнил сейчас. Но это, конечно, глупость. Он просто хотел переспать с понравившейся девчонкой, и уж точно не старался запомнить тот бред, что лил ей в уши.

В кафе можно попасть не только с улицы, но и прямо из здания офиса, мы с Тимуром проходим внутрь и занимаем один из свободных столиков, коих осталось уже немного. Я немного нервно оглядываюсь: здесь почти все наши, и они смотрят, перешептываются.

Для них Тимур — новое начальство, человек пока непонятный, так что все держатся особняком. Чую, мне теперь многие напишут с вопросами, что Тимур из себя представляет. Я бы могла им ответить…

— Расскажи мне о начальнике отдела продаж, — вдруг произносит Тимур, как раз кивнув тому в знак приветствия. Пару секунд недоуменно моргаю, потом откашливаюсь.

— А что ты хочешь знать?

Он пожимает плечами.

— Расскажи, что считаешь нужным.

— Так ты меня за этим позвал? — нервно усмехаюсь. — Чтобы я стучала тебе на остальных сотрудников?

Тимур вздергивает бровь, разглядывая меня.

— То есть тебе есть, что рассказать компрометирующего.

Мы несколько секунд смотрим друг на друга, пока к нам не подходит официант с дежурной речью.

— Два больших комплекса, — отвечает Тимур.

Тот начинает перечислять, они сговариваются, и официант уходит.

— А меня спрашивать необязательно? — смотрю на него.

— Думаю, от нормального обеда ты не откажешься.

— Не надо думать за меня.

Тимур усмехается.

— Я считаю, что в офисе есть крыса, — говорит вдруг, я теряюсь и от внезапного перехода, и от самой темы.

— Это как?

— Кто-то сливает заказы конкурентам. Как вариант. Или специально заваливает изначально, чтобы клиент ушел. И имеет за это свой хороший процент.

— Ты считаешь, это начальник продаж?

— Пока я не определился с человеком. Просто пытаюсь понять, кто что из себя представляет. Ты могла бы мне помочь. Я так понимаю, ты радеешь за будущее этой компании?

Я вздыхаю, отводя взгляд. Вот значит, какие у него мысли в голове. Крыса… Неужели прав? А может, это просто ход такой, чтобы раскрутить меня на разговор? С другой стороны, я ничего компрометирующего не знаю, так что… Вдруг он действительно прав, и мой рассказ поможет?

— Ладно, — вздыхаю снова, — про кого ты хочешь знать?

Обед проходит быстро, я рассказываю о людях, стараясь подбирать слова аккуратно. Тимур слушает внимательно, иногда задает вопросы. Сама не замечаю, как пролетает время, и как я справляюсь со всем бизнес-ланчем, который искренне считала сначала неподъемным. От нервов, что ли?

— Сделайте нам еще два кофе с собой. Эспрессо и… — он кидает на меня взгляд, хочу ответить, но он меня опережает. — И латте.

Так и сижу с открытым ртом, потому что Тимур угадал мой любимый напиток. Как так? Он что, всерьез посмотрел на меня и понял, какой я пью кофе? Да быть такого не может.

— Сколько я должна? — ставлю сумку на колени, ищу кошелек, пытаясь скрыть растерянность.

— Давай не будем, Милана.

Мы выходим с кофе, чувствую себя неловко. Я понимаю, что для Тимура это действительно не та сумма, но все равно как-то неправильно. Мы возвращаемся в кабинет, возле которого стоит стол и компьютерный стул, на котором сидит паренек лет двадцати, активно что-то листая в телефоне.