Придя домой, Виктор не мог заставить себя даже поужинать полноценно. Сделал себе чай с бутербродом и бесконечно курил, вспоминая во всех подробностях весь сегодняшний день.

Само ограбление, или акция, как они автоматически между собой называли разбойное нападение на работников банка «Столица», прошло наилучшим образом. Денег оказалось, правда, чуть меньше, чем они рассчитывали, но это всё были мелочи. Ему не давали покоя подозрения в отношении Озерова. Особенно они усилились после последнего разговора об этой кассирше. Михайлов окончательно пришел к выводу, что Виталий ведет свою игру. Неприятно было осознавать, что всё это время их дружная компания находилась во власти этого, как оказалось в действительности, необыкновенно жестокого человека.

Да и что они про него знали? В сущности, кроме того, что половину своей жизни тот отсидел в тюрьмах — ничего. Да — он был талантливым организатором. Да — умел сплотить вокруг себя нужных ему людей. Да — под его руководством было совершено их первое преступление по фирме «Кардан», давшее им возможность начать свой бизнес. Всё это было так. По большому счету, он был их «крышей», даже находясь в местах лишения свободы. Когда возникали какие-нибудь разборки с местными бандитами, стоило только сказать, кто являлся их партнером, как все вопросы сразу же отпадали. К ним относились с уважением, и практически никто и никогда на них не «наезжал». Они многим ему обязаны. Но ведь они всю долю Озерова, когда того приняли менты, сохранили, вложили в дело и приумножили во много раз. А не решил ли он, что всё это принадлежит ему одному, и этот последний аккорд с банком был способом постепенного устранения всей группировки, всех друзей Михайлова и его самого, с элементарной заменой на другой состав, более устраивающий Виталия? Могло ли такое быть? — вполне!

Официально Озеров в фирме не числился. Как и прежде, все работники, кто был хоть немного в курсе их отношений, считали его просто опекуном, «крышей», тогда как учредителей было всего трое — Михайлов, Куприн и Воробьев. И если сейчас Виталий уберет их со сцены, то останется при хорошем бизнесе и с огромными деньгами. В том, что Серега и кассирша практически не жильцы на этом свете, Виктор уже не сомневался. Он прекрасно изучил за всё это время своего старшего товарища и по его глазам часто уже предугадывал его дальнейшие действия. Вот только какая роль на завтрашний день заготовлена лично для него, Михайлова, он понять не мог.

По всей логике он должен был отвезти женщину куда-то по московской трассе, где её попросту убьют. Но ведь с ней будет ребенок, а возможно, и родители. Хотя по родителям Виталий дал четкое указание, чтобы их присутствие было сведено к нулю. А ребенок? Неужели он готов ради собственного благополучия лишить жизни и маленького мальчишку?

А возможен ли вариант устранения всех одновременно, и Михайлова — в том числе? Например, какая-нибудь крупная авария с лобовым столкновением с большегрузом? Но тогда по номерам Михайловской девятки возникнут вопросы и к их фирме. Тогда засветится и сам Озеров. Нет, это отпадает. Михайлов должен вернуться в родной город живым. Пока его ещё рано списывать в архив.

У Виктора голова шла кругом. А почему он не выдал деньги для кассирши сегодня же, там, на квартире? Почему надо заезжать за ними завтра? А может, он готовит «куклу» для бедной женщины, — зачем паковать реальные деньги, если её все равно будут убирать? Чёрт голову сломит…

Он пришел только к одному твердому выводу: завтрашний день очень многое разрешит, но нужно быть до скрупулезности внимательным, да и совсем не хотелось быть причастным к убийству бедной женщины, практически ни в чём не виноватой. Мог ли он что-нибудь изменить? Скорее всего, уже нет. Если только не поход с явкой с повинной в полицию. А этого Михайлов делать не собирался.

* * *

Ровно в половине шестого утра Михайлов вместе с Воробьевым были на съемной хате у Озерова. Сразу же бросилось в глаза, что последний был готов к выезду из квартиры — в прихожей стояли пара собранных спортивных сумок, с которыми тот и въезжал сюда. Да и обстановка внутри была уже другая. Ничего лишнего на столе, все вещи, которые ранее были чуть ли не разбросаны по квартире, отсутствовали. Виктор был уверен, что Виталий наверняка протер даже все места, за которые мог браться руками. И это подтвердилось словами Озерова, который их встретил в прихожей:

— Руками ничего не трогать, я всё уже обработал на всякий случай. Виктор, держи деньги. — Он дал довольно внушительный пакет, завернутый в газету, Михайлову, и продолжил: — Диспозиция слегка изменилась. Убеди её пока не брать с собой ребенка. Потом привезем его вместе с родителями. Они также должны остаться дома. Что хочешь делай, но это должно быть именно так.

У Михайлова несколько отлегло от сердца, но с другой стороны он понял, что повезет женщину на верную смерть.

— Всё остальное по разработанному плану, — продолжил Виталий. — Вот тебе телефон, в котором забит только мой новый номер. Как договаривались — каждые полчаса связь со мной. Вопросы есть?

Виктор отрицательно мотнул головой.

— Ты же, Серега, сразу дуй в «Северную ночь», там тебя будет ждать Куприн. Ждите моего звонка или приезда. Всё, вперёд!

Мужчины распрощались, пожав друг другу руки. Озеров остался на хате, а Михайлов с Воробьевым спустились в машину. Через десять минут они уже находились около дома Татьяны. Виктор выбрал наиболее подходящее место для наблюдения за подъездом кассирши и припарковал там свою девятку.

— Узнаешь с такого расстояния свою подопечную? — обратился он к Сергею.

— Спрашиваешь! Конечно, узнаю.

Прождали они около часа. За это время Виктор развернул пакет, данный ему Виталием, и убедился, что деньги настоящие и их действительно двести тысяч евро. Всё это было как-то странно… но могло иметь и самое простое объяснение. Это могли быть деньги для киллера, который заберет их у женщины после её устранения. Хотя, сумма для этого была более чем существенная. Видимо, у «Первого» был как всегда свой план действий, которым он не делился с членами своей группировки.

Наконец Татьяна вышла из подъезда. Слава Богу, она была одна.

— Вот она, — вымолвил Воробьев. — Всё, я сматываюсь. Удачи и до встречи!

Он вышел через заднюю левую дверь и ушел во дворы. Виктор завёл двигатель и медленно поехал за молодой женщиной, которая шла впереди автомобиля метрах в пятидесяти. Что-то необыкновенно знакомое угадывалось в её фигуре, и Виктор прибавил скорость. Когда автомобиль поравнялся с кассиршей, и Михайлов заглянул в её лицо, он в буквальном смысле остолбенел. Это была она! Та девушка, в которую он влюбился с первого взгляда на парашютных тренировках. Так значит, её зовут Татьяна. А ведь он искал ее, почти все три года искал! Но в парашютном клубе она почему-то не значилась, и никто не знал её адреса и имени. Кто-то по великому блату упросил тренера не регистрировать её, потому что она сама этого очень захотела, не объясняя причин — в наше время деньги решают всё. И вот сейчас она идет рядом с его девяткой, не подозревая о том, что в машине сидит молодой мужчина, любивший её до сих пор, и который сейчас должен отвезти её на верную смерть. Пути Господни неисповедимы. Что творилось в душе Михайлова — одному Богу известно. Он был так необыкновенно рад, что наконец-то нашел единственного любимого им человека, так, что даже забыл — для чего он здесь.