— Это Дикарка что ли прекрасна? — задал вопрос третий голос.

— Да не обращай внимание, у него все, кому можно засадить, прекрасные, — сказал четвёртый.

— Ты эти знаки повсюду видишь и поэтому признаёшься в любви всем особям женского пола. Готова поспорить, ты и к придурочной Дикарке готов приставать, — хмыкнула, по-видимому, Марта, хотя Пётр женщин в отряде не разглядел.

— А может тебе показалось? О чём можно говорить с гоблином? У них же одно на уме постоянно. Убить и сожрать, а если ты самка, то увести и насиловать, пока жива.

— Прям как Луи, хе-хе, — пробасила Марта. А потом её голос стал серьёзным. — Тихо, тут действительно пахнет гоблином.

Бойцы стали разбредаться по первому этажу, всего этого Пётр не видел, но услышал — всё-таки было и практическое применение этим лопухам, растущим из его головы. Если их направить в нужное ему направление, то слышать они могли очень далеко и чуть ли не обретали свойства сонара.

— У-у-у-у, — шумела Умка в проёме винтовой лестницы.

— О! Придурковатая, — тут же опознали её снизу.

— М-м-м-м, — обрадовалась Умка.

«М-мда, Умка, я смотрю, тебя здесь уважают», — поморщился Пётр.

— Как она туда забралась без посторонней помощи? — Марта.

— Хороший вопрос. Как снимать будем? — Луи.

— Да нафиг она нужна? Сама забралась, сама пускай спускается, — третий голос.

— У неё обычно с собой в мешках есть кое-что съестное. Заберём еду, а она пусть гуляет, — четвёртый.

— Scélérat merde, — выругался Луи.

— Ты что мне сказал? Засранец пушистый!

— Что слышал, вы, сударь, ведёте себя как грабитель, и мне противно дышать с вами одним воздухом.

— Да я тебя, кошак недоделанный…

— Р-р-р-р-р! — Грозно взревела Марта. — Успокоились оба. Это последнее предупреждение.

«Дисциплина у них так себе», — Пётр.

— Луи, я тебя подсажу к потолку, а ты цепляйся за край.

— Почему я? Почему не Эдгард или Алар?

— Shaize, это же ты всегда мечтал спасти прекрасную эльфийку из башни. Вот твой шанс. И потом, из нас всех ты самый дрищ, поэтому тебя легко будет подсадить и даже подбросить.

— А если там будет гоблин, ты же чувствуешь запах?

— Это, наверно, от зомби ещё никак не выветрилось.

— Он тут все пальцы стёр, пока наверх пытался забраться, вот и воняет. Ну давай, Arbeiten schneller.

— Серьёзно, Луи, будь там гоблин, там бы уже не было Дикарки, — успокаивал его третий голос.

— Шнелер, шнелер, как что, сразу шнеллер, — бухтел Луи, цепляясь за край дыры в потолке, куда когда-то вела лестница.

Пётр ухватился за мохнатую лапу, помогая Луи затащить себя на пол. Пока антропоморфный кот, не разгибаясь, полз по полу, он не видел, кто ему помогает.

— Спасибо, Дикарка, ты настоящий… — тут пушистая мордочка, не лишённая человеческих черт и украшенная большими зелёными глазами, уставилась на Петра. И если бы Луи мог побледнеть, то он бы это сделал.

— Друг, — с какой-то обречённостью договорил Луи и медленно потянулся рукой к ножу на поясе.

Его действия не остались без внимания Петра, тот бросился на него. Луи был не по-человечески быстрым и ловким, но это ему не помогло избежать сильных объятий гоблина. У которого, словно у шимпанзе, были развиты все конечности. Он без труда обездвижил Луи.

— Луи, ну, что там? — донёсся голос фрау Марты. — Спихивай её сюда, я поймаю.

— Э-э-э ребят, тут хобгоблин, и он поймал меня, — проговорил Луи, перестав вырываться из захвата Петра. — Что делать?

— Хана тебе, Луи, завещание надиктовывать будешь, если успеешь? — позлорадствовал четвёртый голос.

— Луи, держись, я сейчас что-нибудь придумаю, — прорычала Марта, внизу возникла какая-то нездоровая суета.

Все эти телодвижения серьёзно напугали Умку, она не понимала, почему зелёная аура Луи и белая аура Сталина начали бороться. В её понимании они оба должны быть друзьями. Но она не осознавала, что видела отношение, направленное на неё, а не между друг другом. Сейчас она могла только испуганно суетиться вокруг Петра и Луи.

— Сталин у-у-у-у, Сталин у-у-у-у, — беспокоилась Умка, неуверенно пытаясь выдернуть Луи из его захвата.

— Д-Р-У-Г, — прошипел Петр по-французски на ухо Луи. — Н-Е-Т Д-Р-А-К.

Сказать, что человеко-кот был охреневшим, значит ничего не сказать, но когда Пётр подобрал его нож и в знак добрых намерений протянул его Луи, зверолюд стал напоминать Умку. Потому что, похоже, разучился говорить и кроме «у-у-у» и «м-м-м» ничего из себя выдавить не мог.

— Воистину, апокалипсис близок, раз даже гоблины научились говорить по-Рафнийски, — всё же всплеснул руками Луи.

А потом им стало не до разговоров, с соседнего дерева на дом прыгнула громадная чёрная туша человеко-пса. Новое действующее лицо не стало особо разбираться, что здесь происходит, определила виновника торжества в лице гоблина Петра и замахнулась на него дубиной с вкрученными в неё болтами.

— Марта, стой, — мявкнул Луи, но на него никто не обратил внимание.

Пётр старательно улепётывал от Марты, а та его догоняла, желая прибить своей дубиной. О сопротивлении гоблин даже и не думал, существо по имени Марта было значительно сильнее и быстрее, чем он. Пока его спасали лишь ловкость и маленькие размеры, только лавируя по помещениям ему удавалось от неё уходить. А угроза была более чем серьёзная, несколькими ударами дубины Марта размозжила голову зомби-гоблину. Чтобы отправить Петра познавать новую жизнь, хватит одного попадания. В конце концов Марта всё же смогла прижать его в угол, а жаль, ему почти удалось по потолку забраться на третий этаж.

Измотались оба, плюс жажда дала о себе знать, так что Пётр уже чуть ли не сознание терял, когда Марта заносила над ним дубину.

— У-у-у-у, — с яростным урчанием Умка набросилась на Марту. Но она ни разу не боец — что она может. Только вызвать недоумение.

Марта несильно пихает Умку локтем, но ей этого хватает, чтобы плюхнуться на попу.

— Стой, Марта! — перед Петром появляется затылок Луи. — Я знаю, что это звучит как бред, но его нельзя убивать, он другой.

— Ernsthaft? — спросила Марта, раздумывая, а не прибить ли обоих.

— Natürlich! — быстро закивал Луи, переходя, кажется, на немецкий. А потом снова на французский. — Я своими ушами слышал, как он говорит на рафнийском. Его нельзя убивать, это открытие мирового масштаба.

— Пусть докажет! — потребовала Марта. — Хочу убедиться своими ушами, что эта опасная тварь не животное.

— Ну,