Полковник уже летел над своим войском в плетеной корзине, несомой дюжиной крылатых эльфов, и, не выпуская трубки изо рта, выкрикивал приказы. Он едва не переваливался через бортик, и эльфы выкручивались, как могли, чтобы удержать командира. Повинуясь приказам, отряды самых больших фэйри перестроились на западную сторону, но ни фланги, ни тыл не остались без защитников. А под кроной широким кольцом расположились самые мелкие из крылатых – наблюдатели.

Крысы остановились, посмотрели на противостоящее им воинство и начали превращаться. До этого момента Лиам не понимал, зачем фэйри выставлять столько воинов против шести охотников. Не выдержав боли превращения, затрещали крысиные шкурки, начали визжать и сами крысы. Лепрекон наблюдал с невозмутимостью старого вояки и джентльмена. По старым законам войны он давал крысам время на превращение.

«Глупец, – подумал Лиам, наблюдая за тем, как растут крысы, – нужно нападать, пока они уязвимы». А охотники тем временем закончили превращаться. Шесть бесформенных куч чего-то, похожего на старое тряпье, тяжело дыша, лежали на земле. Самый сильный крысолюд поднялся первым, он, скорее, походил на сгорбленного немощного старика в старом рубище, нежели на что-то опасное. Лицо скрыто под длинным капюшоном, а руки по-монашески упрятаны в огромные рукава. И все же он оказался втрое больше самого высокого фэйри. Больше лепрекон ждать не стал.

– В атаку! – заорал он, и тут же эхом отозвался горнист.

Из-за раскидистых ветвей грянули ружейные выстрелы, но большинство маленьких свинцовых пуль было остановлено тряпичными доспехами крыс. Только одного пуля щелкнула под капюшоном, оставив там маленькую кровоточащую ссадину. Невидимых стрелков поддержали крылатые эльфы, выпустив тучку мелких, как иголки, стрел. Те вязли в рубищах, иногда попадали под капюшоны, которыми крысолюди прикрывали глаза, но не наносили серьезного урона. И это лишь отвлекающий маневр, дабы самые высокие и сильные фэйри из этого войска – хобгоблины – смогли беспрепятственно подобраться к врагу.

Им почти удалось, первый хоб занес топор, целясь крысолюду в колено, и от удара гибкого полутораметрового хвоста отправился в полет через дружеские порядки. Крысолюди тоже притворялись. Хобгоблины разлетались в стороны, как мячики.

У всех, кроме главаря, оказалось оружие. Короткие, кривые, устрашающего вида лезвия рвали фэйри пополам. У одного крысолюда оказался цеп. Меньшая его часть была густо усеяна ржавыми гвоздями, что мгновенно окрасились кровью. Крыс махнул цепом, и не успевший отлететь эльф так и остался висеть на гвоздях.

Десяток кошек прыгнуло с ветвей, превращаясь в воздухе в паков[8]– фэйри никак не меньше хобгоблинов в росте, но тоньше станом и гораздо проворнее. Они не пытались нанести урон, просто стаскивали с врагов капюшоны. Стрелки в ветвях провели новый залп. Только главарь успел уклониться от неожиданной атаки одного пака и пробить другого длинными когтями. У бедняги вылезли внутренности, но главарю показалось, что этого мало. Он сунул фэйри под капюшон, откусил ему рыжую лохматую голову и отбросил тело в сторону. То ли он попал, то ли просто зацепил ветвь, но два гремлина с кремневыми ружьями полетели вниз. Голову фэйри крысолюд плюнул в подвернувшегося брауни, припечатав того к земли.

Атака имела успех. Стрельба гремлинов и эльфов ослепила трех крыс, и брауни с хобгоблинами, подрубив им колени, старались отрубить головы, но ослепшие крысы молотили в воздухе своими клинками, и фэйри приходилось осторожничать. А вот крысолюда, вооруженного цепом, убил чернявый пак. Прыгнул с земли, как кошка, и, обратившись в воздухе, рубанул по шее самодельной глефой[9], клинок которой заменяло лезвие опасной бритвы.

Потеряв сразу троих воинов, главарь издал жуткий клич – что-то среднее между пронзительным писком и собачьим лаем. С восточной стороны парка на защитников вылетело трое уже обращенных крыс, в отличие от собратьев, одетых в старые, поношенные, но еще добротные кожаные доспехи со стальными заклепками и вооруженных сильно изогнутыми саблями восточного типа и маленькими щитами. Мелочь, что защищала восточную сторону дуба, пала почти мгновенно. Трое эльфов-наблюдателей бросились к полковнику, который командовал защитой на западной стороне дуба.

Едва лепрекон понял их, он перевалился за край корзины и, что-то выкрикнув, махнул горнисту двууголкой. Что, Лиам не расслышал, но горнист сообразил. Он выдал серию быстрых мелодий, и парк на юге взорвался веселым собачьим лаем и залихватским гиканьем. Слушая старинные легенды, Лиам никогда не мог представить клурихонов[10]воинами. Но примерно два десятка этих преследователей пьяниц вылетело на поляну верхом на собаках. Кавалерия? Нет. Клурихоны внесли в ярость боя нездоровую радость и веселье. Они метали в крысолюдей крохотные глиняные бутылки и хохотали.

Глядя на весь этот фарс, Лиам и не заметил, как в животе затрепетали бабочки, а когда боль резанула по затылку, было уже поздно.

«Святые небеса, только не туда! – подумал он, но на всякий случай вытянул стилет и скиннер. – Да что они могут против сабель?» И тут же удивился сам себе. Немыслимо, невероятно, Лиам поддерживает фэйри! Он еще успел увидеть, как эльфы запустили зажигательные стрелы, и трое крысолюдей вспыхнули, словно факелы. А клурихоны бешено носились по кругу и хохотали, хохотали. Глаза заволакивало туманной дымкой. Лиам развернулся, пытаясь уйти.

– Эй, парнишка! – Лепрекон похлопал Лиама по щеке, но реакции не последовало. Тогда он снял левый башмак и сильно треснул парня по лицу.

– Хр-р-р, – издал Лиам странный звук, рывком сел и схватился за челюсть.

За спиной дуб, впереди лепрекон. А за спиной лепрекона два хобгоблина деловито разделывают вожака крыс мясницкими тесаками.

– Извини, – произнес невинным голосом лепрекон и надел башмак на ногу.

– Э-э-э…

– Предупреждаю сразу. Золота у меня нет, желания я не исполняю, – уже более сурово произнес он.

– Да мне как бы и не нужно…

– Вот и прекрасно… – уже веселее начал лепрекон, но его бесцеремонно перебил клурихон в зеленом сюртуке и мятой треуголке:

– Парень, было здорово! – Он оперся на лепрекона грязной рукой и, запрокинув голову, отхлебнул из глиняной бутылки. – Будешь? – протянул он бутылку.

– Спасибо, – решил не отказываться Лиам.

Злить фэйри не стоило. Бутылка была маленькой, объемом примерно с рюмку. Лиам взял ее двумя пальцами и только сейчас заметил, насколько похожи клурихон с лепреконом. Правда, на лице первого играла веселая улыбка, и на ногах он держался с трудом, а лепрекон, похоже, был не в восторге от такого общества.