— Дайте мадам Анжелике немного времени и, я уверен, что вскоре она сможет потягаться со многими красавицами.

Молодой человек явно дразнил Фиалку. На его выпад та лишь презрительно сморщила свой аккуратненький носик, показывая тем самым, что ей равных нет.

— Что-то быстро вас отправили в Розовую столовую, — Фиалка сощурила глаза в усмешке. — А уж мне-то понарассказывали.

— Могу представить — что, — Анжелика хотела показаться равнодушной, но не сдержалась: — Но вы не на много дольше продержались в другой столовой или не были там вовсе.

Фиалка переменилась в лице и сжала губы.

— А гостья умеет за себя постоять, — рассмеялся молодой человек и добавил — Фиалка, осторожнее. А то сломаете коготки.

Фиалка закусила губу и покраснела от злости, она развернулась к Анжелике спиной:

— Господин Фармо, я надеюсь, что вы составите мне партию?

— Конечно, дорогая, — все еще смеясь, ответил молодой человек.

Пара удалилась в другой конец комнаты к карточному столику. Анжелику хитроумно наказали, оставив в одиночестве. Постояв немного в нерешительности, девушка подошла к дивану и присела рядом с женщиной лет сорока. Почему она подошла именно к ней, Анжелика сама вряд ли поняла. Может, от того что женщина сидела несколько в стороне от других, не поддерживала ни с кем беседы, спокойно вышивала раму с цветами и улыбалась каким-то своим мыслям. Или потому, что своей позой, склоненной над рукоделием, она чем-то напомнила Анжелике мать. Та постоянно была занята чем-то и имела такое же обыкновение сидеть прямо, слегка отстранясь и склонив набок голову, будто любуясь своей работой.

Новая знакомая была одета в серое с зелёным отливом шёлковое платье, ниспадающее свободными складками и подпоясанное под грудью ярко-зеленым шарфом. Когда Анжелика присела рядом, женщина подняла голову и спросила, ласково улыбаясь:

— Вы любите вышивать?

— Я люблю смотреть, — призналась девушка. — У самой терпения не хватает. А у вас очень гладко и красиво получается.

Женщина кинула на вышивку взгляд:

— Вы мне льстите.

— Нет, — ответил Анжелика, разглядывая картину из нитей и ничуть не покривив душой.

Такого она никогда не видела. Это были цветы. Но какие! Причудливые и яркие. Пышные, с множеством завитков и лепестков. На изгибистых стеблях как золотистые капли висели маленькие плоды. Пожалуй, сама природа не смогла бы нафантазировать лучше. Все эти мысли девушка высказала вслух.

— Вы действительно так думаете? — удивилась женщина, затем с любопытством взглянула на Анжелику и добавила, протягивая руку: — Анастасия.

— Анжелика, — ответила девушка, слегка пожимая поданную ей ладонь.

— Я никогда не видела, как растут цветы. Это, наверное, так красиво. А вы? Вы видели? — спросил Анастасия в продолжение разговора.

— Конечно, — ответила Анжелика, медленно растягивая слова. Она едва верила в услышанное.

— А как это выглядит? — продолжала спрашивать собеседница.

— Как выглядят цветы? — зачем-то переспросила Анжелика и задумалась.

Какими словами можно описать цветущую природу? Как невесты, весенние вишни; жёлтые от одуванчиков луга; берега рек, заросшие нежными голубыми незабудками; поля люпинов всех сине- сиреневых оттенков; желтоглазые ромашки, розы со стыдливыми бутонами, ароматный жасмин, нежные, словно пух цыплёнка, бутоны ивы, тяжелые грозди сирени; тюльпаны, будто сложенные вместе ладошки. Как описать это разнообразие, которое воспринимают не только глаза, но и душа?

Девушка начала говорить, но её красноречие быстро иссякло. Его хватило едва-едва на сотую долю того, что всплывало в памяти. Она в нерешительности замолчала, испытующе посмотрела на Анастасию. Уж не разыгрывает ли та её этим вопросом? Но женщина была серьезна и сосредоточенна. Она сидела с закрытыми глазами и пыталась представить картину, написанную перед ней.

— Какая вы счастливая, — наконец промолвил она со вздохом и открыла глаза.

— Я не могу всего описать словами. Это надо видеть, — призналась Анжелика в своем бессилии.

— Это моя мечта, — еле слышным голосом призналась женщина.

— А вы давно здесь живёте? — задумчиво глядя на женщину, спросила Анжелика.

— С рождения.

Как это принять? Опять ловкая игра? Анжелика пристально всматривалась в серые глаза женщины, но не видела и тени лукавства. Здесь не было лжи, а значит… Или все тут под гипнозом?

Анжелика задумалась. Человек изначально лишен самого естественного и самого прекрасного. Как мало мы придаем значение окружающему нас миру, неосознанно наслаждаясь красотой природы, и только задним числом понимаем, что мы потеряли.

— Вы умеете рисовать? — спросила вдруг Анастасия, прервав размышления девушки.

— Немного, — признался Анжелика.

После этих слов женщина исчезла на несколько минут и вернулась уже с альбомом под мышкой, с коробкой акварельных красок, кисточкой в одной руке и стаканом воды в другой.

— Попробуйте нарисовать то, о чем рассказали, — снова попросил Анастасия.

— Я не уверена, что смогу, — засомневалась девушка.

— Я очень вас прошу, — умоляюще смотрела женщина. — Я понимаю, что это нелегко. Но неважно, если это не совсем будет соответствовать действительности. Все равно мне не с чем сравнить. Главное, я смогу представить. Я обещаю, что никому не покажу ваших рисунков. Пожалуйста, мне будет что рассказать моему ребёнку.

Ребёнку? Такая обыденность, как дети, почему-то удивила. Но это же так естественно. Люди должны рожать детей, иначе род человеческий вымрет. А здесь не было видно детей. Девушке ни разу не пришла в голову мысль об их существовании в этом обществе.

— У вас есть ребёнок? — спросила Анжелика.

— Скоро будет, — смущенно ответила женщина.

Только сейчас Анжелика заметила округлости её фигуры. Как она сразу не разглядела? Конечно же, эта обособленность, спокойствие и покрой платья — всё говорило о том, что женщина оберегает в себе будущее.

— Я рада за вас, искренне, — Анжелика удивилась и обрадовалась одновременно.

— Знаете, здесь многие не хотят иметь детей. Какое у них будущее? А я считаю, что без детей нет будущего у нас. Вы согласны со мной? Вы хотите иметь детей?

— Очень хочу, — ответила Анжелика, хотя она ещё не задумывалась над этим, но это было для неё само собой разумеющимся.

Остаток ночи Анжелика провела со своей новой знакомой, рисуя акварелью и стараясь, как можно более точно передать ту красоту, который был богат её мир.

Уже утром, ложась спать, видя сквозь матовое стекло окна первые лучи солнца, девушка не могла представить себе мир, где нет лесов, полей и рек, зверей и птиц. Как всё это было блекло и неинтересно.

«И что же, никто никогда не выходит никуда из этого дома? Возможно ли, что тут сменилось не одно поколение? Где же берут еду, одежду? Надо будет расспросить Гаспара. Хотя вряд ли он что-нибудь прояснит. Но почему принц отправил сегодня меня в Розовую столовую? Наверное, я провинилась своей дерзостью. Он вроде бы испытывал ко мне неподдельный