– Ах, вы ж гады! – закричал Стакан, вскакивая, но удар в челюсть вернул его на место.

– Двадцать четыре часа! – быстро проговорил Лёха, заканчивая разговор.

Уже собираясь уйти, он молча достал карту из колоды и показал её Стакану:

– Не умеешь играть, не садись за стол. Судьба таких ошибок не прощает.

Убрав карту обратно в колоду и перетасовав, он снова направился к барной стойке. За ним поспешил Зяма, разминая отбитую руку.

– Постой, Джокер. – Уже возле девушки он остановил Лёху.

– Ну…

– Туз пик – это же к смерти. Как тогда он нам деньги отдаст?..

– Расслабься… – Лёха хлопнул его по плечу. – Эту карту кто достал? Я? Правильно. Спецом это. Пускай подумает о грешной своей судьбе. Меня другое беспокоит… Через день из-за Рубежа будут сквозить сталкеры. Куда они пойдут?

– Сюда, – удивлённо ответил Зяма.

– Почти прямым путём! А нам главное что?..

– …Шо?

– Чтоб лохов побольше было! Стакан же сам и предложит развести на партейку вернувшихся. Под это дело и молодняк подтянется…

– А-а-а… – сообразив, о чём речь, протянул Зяма. – Но должен же он?

– Что должен – отдаст. Нет, да и чёрт с ним! Там того долга… – Лёха повернулся к ожидавшей его Миле и спросил у неё: – Не в деньгах счастье, правда?

Она, подумав немного, утвердительно кивнула. Лёха, вновь увидев её зелёные глаза, чуть не забыл обо всём на свете.

– Поехали? – она прервала вопросом его полёт фантазии.

– Поехали?.. – переспросил он, но тут же вспомнил, о чем шла речь. – А! Ужинать! Прошу. – Он пропустил девушку вперёд.

– Но прежде можно вопрос? – спросила Мила. – Это кто? – Она кивнула в сторону Стакана, всё ещё сидевшего в углу и колючими глазами следящего за Лёхой.

– Он? Сталкер. – Брови девушки чуть сдвинулись, и парень счёл должным пояснить: – Они мародёры и любители халявы. Мила, давай в более спокойном месте поговорим?

Она промолчала и, задумавшись, направилась к выходу. Ей сейчас было всё равно, куда и с кем ехать, главное – чувствовать защищённость. Ведь этот провинциальный парень с его непосредственностью сумел за несколько секунд вытащить Милену из той раковины, в которую она забралась, и дал почувствовать толику спокойствия. Этого пока ещё никому не удавалось.

Лёха забрал сумку девушки и махнул рукой товарищу, чтобы тот не ждал. Оказавшись на улице, он поймал такси, которое унесло их прочь от затхлой забегаловки.

* * *

Ресторанчик, в который они приехали, оказался совсем маленьким, но его обстановка заметно выигрывала по сравнению с покинутым баром: всё чистенько, опрятно, на столиках белые скатерти и кружевные салфетки, маленькие круглые букетики и горящие свечи. Из динамиков, висящих под потолком, доносилась негромкая российская рок-музыка.

Они заняли столик в углу. Лёха откинулся на спинку стула, а девушка задумалась над тем, подходит ли её одежда для пребывания в таком месте. Не спрашивая разрешения у парня, она подхватила сумку и быстро направилась в уборную. Там она сменила розовый спортивный костюм на лёгкую тунику и лосины, остановилась перед зеркалом и чуть снова не расплакалась – ей сейчас бы пудру, чтобы скрыть эту чёртову бледность! Журчание воды из открытого крана постепенно успокоило. Решив, что всё это уже не важно, она умылась холодной водой и уверенным шагом направилась к новому знакомому.

Он как раз закончил диктовать официанту заказ. Потянулось неспешное ожидание первых заказанных блюд. Внезапно Милена сообразила, что Лёша смотрит на неё, ни на секунду не отводя глаз. Она поймала его взгляд, и в горле пересохло, а сердце затряслось от страха. Будто кто-то подкрался сзади и стоит, готовый нанести удар по затылку, а она сделать ничего не может. Ни обернуться, ни закричать… «Может, он маньяк? Ведь жертвы всегда себя чувствуют рядом с ними, как под охраной… – пронеслось в голове у Милы. – Вон, взгляд какой дикий». Она прищурилась, но глаз не отвела. Тут подошёл официант, поставил на столик бутылку красного вина и пару бокалов, которые сразу же наполнил. Рядом расположил блюдо с закусками: канапе и фрукты. Девушка пригубила вино. Никогда особо никого не смущавшаяся, при Лёхе она отчего-то робела. Однако спиртное на голодный желудок сделало своё дело, и язык Милы начал работать в автономном режиме.

– Не боишься глаза стереть? – насмешливо спросила она.

Лёша улыбнулся. Милена поёжилась – зрелище почему-то напомнило ей сцены из фильмов ужасов. «Сейчас предложит выйти, а там нож из кармана…» – подумала она, ощущая бегающие по спине мурашки.

– Чёрт, не могу молчать! – Лёха тоже поднял бокал. – За тебя, Милена! За твою красоту! – провозгласил он и залпом выпил вино.

Затем он снова уставился на Милу, как на музейный экспонат. Только вот даже в музее смотрят с чуть меньшим энтузиазмом. И не так… злобно, что ли.

– Слушай, перестань так смотреть! – воскликнула Милена, забыв о том, где они находятся.

– Как «так»?

– Будто сейчас меня тут же съешь. И вином запьёшь.

– Это так выглядит? – засмеялся Лёха. – Правда? – Он провёл ладонью по лицу. – Прости, я не хотел тебя напугать… просто ты… мне… нравишься.

Так вот в чём причина! Тут же девушке стало легче на душе. Со своей болезнью Мила совсем забыла, что всегда привлекала парней. И даже сейчас её природная красота оставалась при ней. Девушка с улыбкой, от которой у Алексея в горле встал ком, допила вино и взялась за канапе.

– Ты мне тоже, – чуть ли не шёпотом произнесла Мила, внезапно осознав, что принятое за страх чувство – и не страх вовсе, а нечто совсем другое, доселе незнакомое.

– Откуда ты вообще? – Лёха, протянув через столик руку, сжал ладонь девушки. По телу Милы снова побежали мурашки, щёки покраснели, как у тринадцатилетней девчонки. – Я тебя раньше в этом городе не видел.

– Из России, – ответила она. – Из Питера. А ты, конечно, местный?

– А то. С детства помню, по крышам гаражей тут голубей гонял…

– Детство… – вздохнула девушка.

Потом она вспомнила сцену в баре и спросила:

– А в настоящее время чем занимаешься?

– Это так важно? – слегка скривился Лёха.

Мила пожала плечами. Что вообще может быть важного в разговоре с человеком, который так сильно её привлекает?

– Параллельно, – произнесла, наконец, Мила.

– Тебя как сюда судьба забросила? В тот бар от хорошей жизни не заходят.

Девушка уже открыла рот, чтобы рассказать о своей болезни, но остановилась. Стоит ли загружать человека, с которым едва знакома, своими проблемами?

– Я проездом, – ответила она. – Вроде как путешествую.

– По барам? – уточнил Лёха.