Она оглянулась. Граф стоял неподвижно, рассматривая ее сверху вниз, как ястреб со своего насеста. Его неподвижность начинала действовать ей на нервы. Мелисанда снова почувствовала себя мышкой в мышеловке.

— Дорогая! — Граф величественно простер к ней руку. — Подойди поближе, дай мне как следует тебя разглядеть!

Она послушно подала руку, и граф отвел ее в сторону, заставляя Мелисанду крутиться то одним боком, то другим. Она нервно стиснула свободной рукой подол платья, не зная, как вести себя в подобной ситуации.

Пока продолжался этот оскорбительный осмотр, Мелисанда успела заметить и роскошный, хотя и несколько устаревший, покрой его костюма, и золотой монокль на шнурке, и тяжелую трость с набалдашником из слоновой кости, прислоненную к камину у него за спиной. Ей так и не хватило смелости прямо ответить на его взгляд. Казалось, эти надменные черные глаза прожигают ее насквозь.

— Прелестно, — буркнул он. — Твоя чистота ласкает взор. — Граф потрогал шелковистый локон, лежавший у нее на плече, и не без издевки спросил: — Хотел бы я знать, так ли ты невинна на деле, как выглядишь?

У Мелисанды перехватило дыхание. Она что, ослышалась?

— Милорд?

— Х-м… да… — Он ухватил ее двумя пальцами за подбородок и снова принялся вертеть так и этак, как будто собирался писать с нее портрет. — Ты наделена классической красотой, как я и ожидал. Классической.

Мелисанда невольно приоткрыла губы, и он как ни в чем не бывало провел по ним пальцем.

— Милорд! — Она отшатнулась, но граф не отпускал ее. Его прикосновение обжигало, а взгляд сделался попросту оскорбительным. Мелисанде стало страшно, хотя она и сама не могла сказать почему.

Содрогаясь от ужаса и отвращения, она постаралась выпрямиться и твердо ответить на его взгляд.

— Прости, — небрежно улыбнулся он. — Я так долго вращался в высшем свете, что напрочь забыл, как уязвимы бывают юные девы, выращенные в тепличных условиях. Отец сказал, что ты провела в Лондоне всего один сезон…

— Это правда, сэр, — ответила Мелисанда и тут же сжала губы. Ей стало не по себе оттого, что он снова ласкал ее ладонь. — Не могу сказать, что Лондон произвел на меня слишком большое впечатление.

— Вот как? И почему же?

Его пальцы медленно заскользили все выше по ее руке. По спине у Мелисанды побежали мурашки. Она вздрогнула всем телом, когда граф поймал ее за локоть.

— Потому что… — Она громко вздохнула и призналась: — Потому что я не люблю, когда меня выставляют, как породистую лошадь на аукцион!

Мрачное пламя его темных глаз прожигало ее насквозь. Он крепко сжимал ее локоть.

— Но теперь у тебя есть хозяин, Мелисанда, — вполголоса произнес граф.

Она открыла рот, чтобы опровергнуть это, и хотела вырваться, но остатки здравого смысла велели ей проявить терпение. Мелисанда застыла. Она не посмеет ему перечить. Даже если ей хватит отваги обратиться к отцу с просьбой расторгнуть помолвку, ей не следует устраивать скандал сейчас.

Мелисанда напомнила себе, что в качестве будущего мужа он может рассчитывать на определенные вольности.

И потому позволил себе некоторые речи и действия, с которыми ей не приходилось сталкиваться ни разу в жизни. Вряд ли это можно считать серьезным поводом для расторжения брачного контракта. И она будет последней дурой, если попытается упорствовать в своем безумии. Вот и сейчас у нее в ушах звенит возмущенный отцовский голос: «Ведь он без пяти минут герцог!» Ей никогда в жизни не найти себе лучшего жениха — никогда! Отец попросту откажется от нее, если она не захочет стать женой Беллингема!

Тем временем лорд Беллингем уже добрался до ее плеча и шеи.

— Кожа мягкая, как соболиный мех, — шептал он, — и нежная, как у ребенка. — Его горячие пальцы и не менее распаленный взор остановились у края низкого декольте.

— Лорд Беллингем, я вас умоляю! — воскликнула Мелисанда, из последних сил сдерживаясь, чтобы не обратиться в бегство. Каким-то чудом ей удалось говорить медленно и внятно. — Мне кажется, вы слишком рано…

— Дорогая, мы скоро станем мужем и женой. — Он больно сжал ее локоть. — И нам предстоит вступить в чрезвычайно… откровенную близость. Надеюсь, ты к этому уже готова. — Он провел пальцем по краю выреза на платье. — Хотя я готов поклясться чем угодно: у тебя очень милый румянец!

— Но пока мы еще не женаты, сэр! — Не в силах больше терпеть эти издевательства, Мелисанда оттолкнула его руку.

— Нет. — Его черные глаза так и впились в ее лицо, пригвоздив к месту. Через минуту он» овладел собой. — Ты совершенно права. И я доволен тем, что твоя невинность оказалась не напускной. Видишь ли, в наши дни следует быть особенно осторожным, — его тонкие губы скривились в холодной усмешке, а голос стал угрожающим, — и я не потерплю, чтобы мне подсунули ведьму, уже познавшую мужчину!

— Ваши подозрения оскорбительны, сэр! — воскликнула Мелисанда, не желая больше думать о последствиях. — Уж не обвиняете ли вы меня?

— Конечно, нет. — Он отряхнул руки с таким видом, как будто хотел избавиться от прилипших к ним следов ее гнева. — Твое возмущение говорит само за себя, дорогая. Можно с уверенностью сказать, что ты прошла неплохую выучку. Ну а теперь хватит обсуждать эти неприятные вещи. Не пора ли нам спуститься в столовую к твоим родителям?

Мелисанда, все еще содрогаясь от возмущения, окинула его оскорбленным взором. Граф повернулся и направился было к двери, но внезапно оглянулся на неподвижно застывшую невесту. Судя по его безмятежному виду, он ни в чем не раскаивался. Он даже не заметил, что оскорбил ее до глубины души. Его совершенно не интересовали ее чувства.

Она заставила себя кивнуть в ответ и поспешила следом за графом. Когда Мелисанда собралась открыть дверь, он неожиданно поймал ее руку, обхватившую дверную ручку, и напугал до полусмерти. Девушка отскочила назад как ошпаренная.

Граф поклонился ей с холодной улыбкой. Однако Мелисанда была уверена, что в глазах у него промелькнуло злорадство.

Она потупилась и переступила через порог. Но стоило ей оказаться в коридоре, как в ушах снова раздался загадочный звук. Она сама с трудом могла описать необычное ощущение. Застыв на месте, Мелисанда прислушалась. Лорд Беллингем остановился рядом.

— Мисс Сент-Клер! Что с вами?

Она предостерегающе взмахнула рукой. Ну вот, опять! Откуда-то издалека снова донесся голос ее принца. Только теперь он не смеялся.

Череда видений мелькала у Флинна перед глазами подобно набору ярких цветных слайдов. Побагровевшая от ярости физиономия его отца. С презрительно кривящихся губ слетают жестокие, оскорбительные слова. Его мать, бледная и безразличная ко всему, неподвижно застывшая на краю отцовской могилы. Он увидел Нину, холодную и недоступную, и своего приятеля Билла, какого-то измученного, с тоскливыми глазами. Он увидел свою квартиру, как будто он идет по комнатам ночью, в полной темноте, нарушаемой только тусклыми бликами света на хромированных поверхностях и стекле.