единиц жизни.

Сработала эссенция вассальной смерти: 3 / 5. Жизни сохранены.

Повисла тишина. Все с ужасом смотрели на то место, где несколько секунд назад стоял крысомордый.

— Он… умер? — спросил охранник, который недавно подмигнул Олегу.

— Отойди от этой мерзости! — рявкнул в ответ Светлов.

Адепт ордена находился близко к ардовому артефакту. Склизкие щупальца тянулись к колену. Человек тут же отскочил, а отсекатель поднял выпавший камень Силы. Предмет самостоятельно перекочевал на металлическую цепочку.

Зерно памяти. «Гамель». В течение пяти секунд после активации игнорирует любой входящий урон. Откат — сутки.

Регенерация +100; телосложение +100.

Получен дар развоплотившегося: интуиция +1, ментальная защита +1.

Снизу послышался топот десятков ног. В квартиру, сияя доспехов, влетел Блейк. Он держал в руках щит и пистолет. Сзади него были бойцы с боевыми лентами.

— Что тут происходит? — спросил магистр, обводя взглядом собравшихся. — И что это такое? — он посмотрел на ардовый артефакт.

Олег, вспомнив наставление погибшего Гамеля, направил перчатку на главу ордена:

— Два шага назад! Дернешься — убью!

Люди, находившиеся в комнате в момент последнего откровения развоплощенного, неуверено мялись. Но всё же они достали оружие и направили его на Светлова. Гравицапа невидимой тенью скользнула на потолок и нависла над Блейком.

— Олег, всё хорошо! — магистр убрал щит с пистолетом в инвентарь. — Ты чего? Всем опустить оружие!

В дверном проеме показалась безэмоциональная фигура Хмурого. Глеб Геннадьевич растолкал всех, подошел к Светлову и ударил его по руке. От такой наглости отсекатель опешил, но всё-таки перестал направлять Сплит на главу ордена.

— Говори! — приказал мастер, переводя взгляд с Олега на комок с выступающими присосками.

— Гамель погиб. Окончательно. В конце он поделился тайной Силы и некоторыми своими умениями. И он сказал, чтобы я не доверял Блейку.

— Ясно. Осознай этот момент. Теперь ты говори! — Хмурый повернулся к магистру. Никакого почтения в голосе не было. — Клятвенно!

— Я клянусь, что не желаю Олегу зла, — сказал удивленный Блейк. — Клянусь, что в моих интересах помочь ему.

Серебристое сияние осветило его тело. Глеб Геннадьевич вскинул руки и сказал:

— Иди ко мне! — на него спикировала успокоившаяся Гравицапа. — И что это за дрянь? — он указал на щупальца.

— Ардовый артефакт. Пока только в общих чертах знаем, что это, — ответил Светлов. — Гамель сказал уничтожить его.

— Ну так уничтожь!

Олег вскинул перчатку. Плазменный сгусток в три тысячи урона понесся к предмету. Никакого эффекта не последовало. Пара бойцов достали ленты и выпустили морозный и электрический заряды. Щупальцам всё было нипочем. Артефакт не получал никакого урона. Светлов метнул меч. Сепаратум погрузился в пол на несколько сантиметров. «Вне телесный!» — озарило Олега. Он достал нож из призрачной стали. Лезвие пробило склизкую субстанцию.

Пространство начало сжиматься, затягивая всё внутрь себя.

Получен урон — 934283473.

Единовременный урон превысил выше здоровье более чем в сто тысяч раз. Вы теряете семь единиц жизни.

Вы погибли. Выберите место возрождения: 5… 4… 3… 2… 1…

Глава 6. Военная диктатура.

За пять секунд Олег успел проанализировать ситуацию. Когда-то давно он попадал в лапы монстра, способного нанести девятизначный урон. Но тогда он находился в локации, а сейчас — в настоящем мире. Неизвестно, какой радиус мог быть у сжимающегося пространства.

После смерти человек мог переместиться в любую точку, находящуюся не дальше десяти километров. Светлов представил место, где впервые встретился с Витьком: подъезд своего старого дома. По прикидкам эта территория находилась в разрешенном радиусе. Олег представил здание, окружающий двор и прочие постройки. В мыслях предательски промелькнул крейсер «Аврора», но обошлось.

Отсекатель возродился и тут же припал к земле, закрывая голову руками. Возможная ударная волна либо отсутствовала, либо ещё не добралась до этих мест. Ничего не происходило.

— Что случилось? Вам помочь? — раздался смутно знакомый голос.

Он активировал боевой транс и классовую способность. Вскочив на ноги, Светлов выхватил меч и вскинул перчатку.

— Олежа?!

— Оля? — вспомнил он имя своей соседки. — Ты чего тут делаешь?

— Я… тут… живу, — проговорила она, разделяя слова. — И ты тоже. Я к тебе заходила несколько раз. Но ты уже полторы недели тут не появлялся. Ты в другом месте решил зарегистрироваться?

— Ты же к своей семье отправилась, в Красноярск, — Светлов убрал Сепаратум в инвентарь. — Ты же мне план рассказывала. Говорила, что будешь убивать себя и перемещаться. Но не могла покончить с собой, поэтому меня попросила.

— Так барьер ведь. Запрещено покидать поселение. Я как только врезалась в него, у меня выскочило сообщение, что… — Оля замялась. — Нельзя, в общем, пересекать его.

— Ага. Зона, не имеющая привратника. Встречал я такое. Сам один раз попадался. Пять жизней отнялось, — сказал Олег, а про себя добавил: «Вот только я тогда хотел выйти за границы, отображенной на ключ-карте. Блин, да я ведь вообще не знаю, что творится в других частях города!»

— Вот-вот. Зайдешь ко мне? — предложила соседка. — На ночь у меня можешь остаться, если до своего нового дома не успеваешь. И почему я не могу проверить твой уровень?

— Пятнадцатый я, — признался Светлов. — Зайти не могу. Мне спешить надо.

— Конец света наступит, если задержишься? — как-то вымученно засмеялась девушка.

— Веришь-нет, но что-то близко к этому, — признался Олег.

— Ой, скажешь тоже, — не поверила Оля. — А ты изменился. Глаза зеленые стали. Это у тебя из-за класса? Что-то со зрением связано? Да и в плечах шире стал. И как будто вырос немного. Мы же теперь почти не меняемся, — она потрогала слегка пухлый животик. — Или это из-за твоего уровня? А ты по локациям ходишь? Это ведь системные ботинки? Хорошо, когда есть полезные знакомства. Я всегда думала, что ты ни с кем не общаешься. Ты ведь почти всегда дома сидел и редко на улицу выходил. У тебя друзья военные?

— Мне действительно надо бежать, — попытался отвязаться Светлов.

— Жаль. Знал бы ты, сколько у меня событий произошло за эту неделю. У тебя бы волосы на голове дыбом встали. Представляешь, я уже умудрилась потерять девятнадцать жизней, — печальным голосом произнесла соседка. — У меня всего двести тридцать одна осталось. И как-то страшно даже становится. Да ещё и каждый