— Но получается, что, раз девушка вышла замуж за человека ниже себя по статусу, то все сразу понимают, что она… не была девственницей?

— Да, моя госпожа. Но такой девушке всё равно уже не удастся выйти замуж за равного себе, потому что перед тем, как с ней начнёт работать сваха, она обязана посетить менталиста, который сканирует ауру. А по ауре понятно, девственна ли возможная невеста. В основном, чтобы избежать позора, такую… падшую девушку сразу вносят в списки.

— Что за списки?

Я выпрямилась, чувствуя, что меня опять начинает потряхивать. Час от часу не легче. И угораздило же меня попасть в мир, где женщины, судя по всему, бесправны!

— Есть негласные списки, куда вносят такие… случаи. Их ведут очень опытные свахи, связанные заклятием тайны. Если проболтаются, умрут на месте.

У меня по спине прошёл холодок. Да уж, законы в этом мире жестокие. И вообще, вопросов меньше не становится. Только наоборот. Голова уже начала кружиться от обилия сведений.

— А зачем же мужчине падшая девушка?

— Разные причины, моя госпожа. — Иси неловко дёрнула прядку, и я догадалась, что она нервничает. Побледнела, а руки явно затряслись. — Кто-то просто хочет породниться с благородной семьёй, кто-то в самом деле влюбляется, а бывает, что мужчина немолод, а невесты не сыскалось.

— Значит, этот господин, за которого меня отдают, старый? — Я невольно вздрогнула, представив себе обрюзгшего старика, смотрящего на меня плотоядным взглядом.

— Нет, моя госпожа. Ему тридцать семь, и он… очень даже приятный мужчина. — Иси зарделась. — И вам повезло, он из благородных господ.

— А чем он занимается?

Мужики на болоте говорили, но Иси об этом не знает.

— Господин Норден — главный имперский дознаватель.

— Но раз он такой во всех отношениях замечательный… зачем я ему нужна? Он же знает, что я не девственница. И раз это не приветствуется…

— Ох, госпожа Элианна, да откуда ж глупой Иси знать, что на уме у господина Нордена? Может, нравитесь вы ему, или просто жениться нужно. В бордель ходить не каждый захочет, — шёпотом прибавила она, хитро блеснув глазами, и тут же хлопнула себя по губам.

— Иси, бесстыдница, — пожурила я, стараясь скрыть смущение.

— Простите, моя госпожа! Так вот, вы из благородной семьи, умница и красавица. — Иси подобострастно глянула на меня и продолжила, разом посерьёзнев: — У него трагедия произошла семь лет назад. Пока был в отъезде по делам, какой-то душегуб убил всю семью — родителей, брата, жену брата и жену самого господина Нордена. А она, говорят, беременная была. В общем, только племяннице чудом удалось спастись: она, совсем крошка, заползла от страха под кровать, а негодяй этот, видимо, забыл про малышку или поленился искать. — Исидория возвела взгляд к потолку и беззвучно зашевелила губами. Похоже, молится.

— Какой ужас, — совершенно искренне прошептала я. — И что, убийцу нашли?

— Нет, моя госпожа. Поговаривают, что господин Норден до сих пор его ищет. Но он после всего случившегося замкнулся: в свет не выходит, весь в работе, друзей растерял, живёт затворником, в общем. Говорят, суровым стал, даже слишком. Ментальную магию применяет при допросах, а это делать можно только в крайних случаях. Ой, — спохватилась Иси, прикрывая рот ладошкой. — Вы, госпожа, не берите в голову. Мужчина он положительный, как говорят. Я-то его видела только… два раза — когда он свадьбу обсуждать приезжал, и когда договор подписывал с господами вашими родителями. А что суровый на работе, так ему и положено, а иначе какой же преступник в злодеянии сознается? Господин дознаватель вхож в ближний круг его величества императора дер Гленна.

— А что стало с его племянницей?

— Вот тут, моя госпожа, многого не скажу. — Иси помрачнела, втыкая в мою причёску шпильку. — Говорят, в старом родовом поместье он девочку поселил, в компании слуг и гувернантки, и приезжает туда очень редко. Говорят, что уже и жениха достойного ей подыскивает, чтобы, как только исполнится девочке семнадцать, так сразу её и сплавить куда подальше. Ходят слухи, что зол он на племянницу, мол, она вот жива осталась, а ребёночек господина Нордена и его супруги даже и родиться не успел. Но я так думаю, моя госпожа, что это всё люди просто так болтают. Сами знаете, как они любят судить всех кругом, сами бы на себя лучше смотрели.

— Тебе, я смотрю, нравится этот господин?

— Что вы, что вы, моя госпожа! Как можно! — Иси отшатнулась. — Да разве же я могу даже помыслить о том, чтобы в сторону благородного господина посмотреть, не то что…

— Иси, угомонись, я же не об этом, — поняв, что фраза прозвучала двусмысленно, поспешно поправилась я. — Нравится как человек, а не как мужчина.

— Ах, моя госпожа, ведь говорю же я вам, не обращайте внимания на свою служанку! Дурная она, как есть дурная! Маменька моя вот не зря говорит, что мелю я чушь всякую… А господин Норден, как по мне, достойный человек, и вам будет надёжным плечом.

— Спасибо, что сказала всё как есть, Иси. А то я не знала, куда себя деть от переживаний. В голове — чистый лист, ничего не помню. И как-то страшно мне идти замуж…

— Да вы не волнуйтесь так, госпожа Элианна. — Служанка явно успокоилась. — В основном браки такие, как ваш, крепкие получаются. Любовь это, конечно, хорошо, а когда по уму всё делается, так надёжнее. Детишки рождаются, потом внуки. И уж всё лучше, чем жить в богадельне и быть забытой всеми.

Я рассеянно кивнула, наблюдая в зеркале, как Иси закалывает причёску заколкой, украшенной россыпью камней.

— Ну вот, моя госпожа, всё готово. Сейчас переоденемся, и вы можете идти на обед. Ваша маменька, как я слышу, уже приехала, скоро позовут за стол.

— Спасибо, Иси. — Я постаралась, чтобы моя улыбка вышла благосклонной: надо всё-таки учиться быть Элианной, знающей себе цену, а не милой и доброй девушкой Полиной. Мне явно предстоят непростые дни, и лучше всего взять себя в руки и стараться не раскиснуть. А дальше будем смотреть по ситуации…

Глава пятая. Всё страшнее и страшнее

Иси проводила меня в столовую, где за длинным, прямоугольным столом, явно привыкшем к большим торжествам, уже восседали мои «родители». Едва я вошла, как из другой двери появилось несколько слуг, которые шустро начали расставлять на столе блюда с едой.

— А, вот и ты, наконец, — холодно проговорила мать Элианны: при свете дня она была ещё больше похожа на меня. — Садись, мы и так ждём уже целых пять минут.

Я, подобрав платье, уселась на услужливо отодвинутый