Часть 3. Яксил Тун

Море внешне безжизненно, но оно полно чудовищной жизни,

которую не дано постичь, пока не пойдёшь на дно.

Иосиф Бродский

Глава 7. «Эсмеральда»

Иероглиф 11

И вот Франко и Элиза оказались на нужной глубине. Они включили свои дайверские фонарики, так как в море было достаточно темно, и солнце начало клониться к закату. Подводный компьютер показывал двадцать пять метров, а на манометре оставалось всего семьдесят бар кислорода. У них было около двадцати бар, а то и меньше, если учитывать необходимость в двух остановках около шести минут во избежание кессонной болезни. Но наши герои всё же решили рискнуть. Так бывает с профессионалами, которые нередко переоценивают свои возможности.

Давление от воды ощущалось всё сильнее, но через минуту-другую выровнялось, и водолазы с энтузиазмом принялись за исследование корабля.

Приблизившись к своей удивительной находке на расстояние вытянутой руки, Элиза и Франко с удивлением рассматривали это величественное судно. Военно-транспортный парусный двухпалубный галеон имел удлинённый корпус с прямоугольной высокой кормой и гальюном на носу, правда, без фигуры, которая, судя по всему, на нём когда-то была. Корма, нос и другие детали были позолочены. Корпус загадочного корабля со звучным именем «Эсмеральда» был построен из дуба и очень неплохо сохранился, учитывая время, проведённое в морской пучине. Парусное вооружение состояло из трёх мачт с фрагментами ткани, остатки которой смотрели на небеса под водой.

Увлечённые ныряльщики поплыли в направлении кормовой надстройки, которая была высокой и узкой и размещалась на срезанной корме. Она имела несколько ярусов, в которых находились жилые помещения для офицеров и пассажиров. Сама же корма была украшена резьбой и балконами. Вокруг крошечных кают то и дело сновали маленькие коралловые рыбки, и всё внутреннее убранство изрядно заросло разноцветными кораллами и полипами.

Миновав нижнюю палубу с пороховым погребом и большим количеством отлично сохранившихся пороховых бочек, они направились к каюте капитана. Она находилась в корме, в надстройках верхней палубы, и наши искатели приключений с нескрываемым удовольствием юркнули внутрь этой просторной по сравнению с другими помещениями комнаты.

Капитанская каюта выглядела необычайно и загадочно, словно из фильмов о пиратских кораблях. В ней чувствовалось какое-то необъяснимое таинство, которое Элиза улавливала всеми фибрами души. Деревянная обшивка комнаты была покрыта кораллами. На рабочем столе суетились разноцветные крабы. Старинный глобус на четырёх ножках-креплениях, казалось, манил отправиться в какое-нибудь путешествие. На полу, тут и там, покоились остатки посуды, фрагменты книг и морских карт. Две большие янтарные лампы-фонари в металлических каркасах, подвешенные на стене, казалось, готовы были загореться снова.

Франко заинтересованно склонился над одной из морских карт. Похоже было, что корабль следовал из Мексики в Испанию через Кубу в южном направлении. В головах у биологов зарождалось множество вопросов, догадок и предположений.

«Что произошло с галеоном? Почему он затонул? Что везли на корабле? Какие-то несметные сокровища?»

Взгляд Элизы остановился на большом кованом сундуке.

«А вот и сундук с сокровищами! Интересно, что там?» — с восторгом подумала девушка.

Что-то внутри нашёптывало ей: «Открой! Открой же скорее!»

И Элиза, позабыв обо всём на свете, схватилась за крышку сундука, которая, однако, не собиралась поддаваться. То ли давление воды не давало сундуку открыться, то ли он просто был заперт на ключ. На помощь пришёл Франко. Он что-то нащупал на крышке сундука, и вдруг раздался щелчок, после чего подводники, приложив немалые усилия, наконец открыли свою находку.

Учёных заворожило сияние золота. Здесь были и золотые слитки, и монеты, и драгоценные статуэтки. Всё это богатство выглядело совершенно невероятным. Странные мысли проносились у Элизы и Франко. Какая-то невидимая пелена стала застилать им глаза. Элиза запустила руку в пригоршню золотых монет и нащупала что-то твёрдое. В её голове зазвучал голос Педро, и она отчётливо увидела его образ под водой:

«Лиззи, когда ты найдёшь себя настоящую, тебе больше не захочется возвращаться к себе прежней. Эта другая Элиза познает много нового, и перед ней откроется совершенно иной, неведомый ей доселе мир. Я всегда тебе говорил, девочка, слушай своё сердце… Своё сердце. Назад дороги нет… Потому что ты выросла… И потому что это твой непроторённый путь…»

Сердце Элизы гулко забилось. На её ладони лежала чёрная бархатная коробочка с непонятными золотыми письменами.

Медленно, полностью находясь в настоящем моменте, она приоткрыла свою находку. Неожиданно каюту осветил необычайно яркий свет. На мгновение биологи даже зажмурили глаза. Но любопытство было очень сильным, и Элиза, преодолев себя, взглянула на то, что лежало на чёрной бархатной подушечке коробки.

Это была прекрасная жемчужина. Крупная, переливающаяся всеми цветами радуги, она освещала всё окружающее пространство, и это было необъяснимо, словно волшебство из забытой сказки. Какая-то магическая энергия и сила исходила от этого драгоценного творения, невольно подчиняя себе наших героев. Мысли Элизы обратились к её любимым раковинам-наутилусам, а Франко представил себе своих обожаемых синекольчатых осьминогов. В этот момент время для них остановилось, они пребывали в необычайной неге и покое. Биологи забыли обо всём на свете, о настоящем и прошлом, не обращали внимания на настойчивые звонки их компьютеров, предупреждающие о почти израсходованном кислороде.

«Яксил Тун… Яксил Тун… Яксил Тун…» — настойчивый голос в их головах повторял эти непонятные слова, будто звал куда-то.

Элиза, на секунду вырвавшись из этого странного состояния, мельком взглянула на манометр. Воздуха практически не было, как, впрочем, и страха смерти.

«Если бы они находились на глубине десяти метров, то существовал бы небольшой шанс на спасение. Можно было бы совершить аварийное всплытие, вместо вдоха медленно выдыхая и издавая звук „а-а-а“. В этом случае, конечно, можно заполучить кессонную болезнь, но зато, возможно, выжить. Однако они находились на глубине двадцати пяти метров без кислорода и без малейшего шанса на спасение. Какая нелепая смерть… Они обнаружили нечто невероятное и погибнут вместе с этой находкой», — спокойно рассуждала Элиза.

«Если говорить о смерти, то я желала бы умереть именно так… в воде, в своём любимом море, в своей ненаглядной гавани».

Она украдкой взглянула на Франко. Её напарник тоже был спокоен. Одной рукой он крепко держал маленькую ладонь Элизы, а другой показывал ей знак «ок». Его светлые глаза смотрели на девушку с любовью и грустью. В следующую секунду кислород перестал поступать в регулятор. Элиза выдохнула из своих лёгких последний воздух и, прощаясь с этим бренным миром, закрыла глаза.

Иероглиф 12

* * *

Капитан Ортега был рослым крепким мужчиной тридцати пяти лет. Черты его смуглого узкого лица и близко посаженные тёмные глаза выдавали типичного испанского кабальеро. Он был без своего привычного железного шлема, и лёгкий ветерок с озорством скользил по его тёмным волосам. Ортега смотрел вдаль с капитанского мостика «Эсмеральды» на приближающийся кусочек острова Юкатан. В его голове роилось множество мыслей и планов.

«Вот он — этот маленький, но такой важный клочок земли, где его ждёт великая миссия. Возможно, самая существенная миссия в его жизни. Очень