надо знать его координаты. Даже ваши маги с легкостью справятся с этой задачей.

Оливер Бенли кивнул.

— Мои три тысячи воинов, сто единиц легкой и триста единиц тяжелой конницы в вашем распоряжении по первому требованию, — аккуратно вкладывая портал обратно в гнездо, уверил Оливер.

— Ориентировочно, готовность через десять дней. Пройдете порталом, который откроется с нашей стороны на границе с Гренфелтом и будете расквартированы в одном из оставшихся гарнизонов Руоха. Сообщение я вам пошлю. Вы сами поведете воинов?

— Да.

Они пожали друг другу руки. Над ладонями тут же вспыхнул алый шар и лопнув, осыпал запястья легкими сухими хлопьями, похожими на пивную пену.

Человек непроизвольно выдернул ладонь и затряс ею.

— Не пугайтесь, — улыбнулся Эндвид, — так действует магическое соглашение.

— Я не подведу вас, — серьезно заверил Оливер, хмурясь. Магические штучки айнов его всегда несколько пугали.

— Не сомневаюсь в этом. Но того требует протокол.

— Я помню, что за несоблюдение условий сделки, будут наложены санкции, нам не выгодно вас предавать, — напрягся человек, — Если уж не до конца мне доверяете, то хочу вам сказать, что кто-то из ваших волшебников контрабандно торгует вот такими же порталами. Мой сюзерен настоятельно требует разобраться с этим, так как хочет быть монополистом в распространении порталов на нашей территории.

— Я же говорю, это всего лишь дань правилам, — спокойно уверил Эндвид, — вам не о чем переживать, — А на счет последнего, я обязательно разберусь, уверяю вас.

Эндвид скрипнул зубами. Сколько же крыс развелось рядом с ним. Он стал слишком добр.

— Что-ж, раз так, то мне пора, — легко поклонился Оливер.

— Попробуйте воспользоваться порталом, — предложил Эндвид, — заодно убедитесь, что все работает исправно.

— Пожалуй, — кивнул человек, — будет интересно.

Он взял шарик из гнезда и прикрыв глаза, чуть напрягся.

Эндвид усмехнулся про себя. Все в первый раз напряженно представляют место назначения, даже айны. Но заклинание на сокрытие координат замка мысленно произнести не забыл.

Воздух перед воином замерцал, раскрывая окно в незнакомую комнату. Темную, похожую скорее на подземелье.

— Вот это да! — воскликнул восхищенный Оливер, — Что ж, жду вашего сообщения и до встречи.

Он тепло пожал руку Эндвиду и тот увидел, как во взгляде у человека плещется неприкрытый восторг.

— Взаимно. Всего доброго.

Оливер наклонился, и с видимым усилием потащил сундук к порталу.

Эндвид был уверен, что кто-то из лордов обязательно откажется от сотрудничества с дайнами и будет не согласен с его миссией. А уж по поводу Офлейфа вообще не сомневался. Поэтому как говориться у людей — подстелил соломки. На счет того, что люди начнут неожиданно появляться в его владениях он не беспокоился. Все порталы были настроены на определенную область и такой угрозы не существовало.

А вот с контрабандой следовало разобраться и побыстрее. Эх, только где взять время?

Глава 6

Три дня прошли муторно. Слуги были предупредительно-вежливы, но смотрели с осуждением и опаской. Словно она сумасшедшая и может выкинуть какую-нибудь каверзу. Даже болтушка Мира, что причесывала ее по утрам была тиха и тошнотворно-услужлива. А ведь Иэнель полагала, что они с первого дня нашли общий язык.

Утром следующего дня (после скандала) она хотела прогуляться в парке, но как на зло, из окна комнаты увидела, как дайн возился с рассадой. Пришлось отложить. Как пришлось отложить и прогулку к морю, потому что идти пришлось бы всё через тот же парк.

Сначала Урмэд разговаривал с садовником, а когда тот ушел, принялся сам высаживать какие-то растения что тот привез с собой в тачке. Сажал, надо сказать, со знанием дела. В зависимости от высоты растения, времени и продолжительности его цветения.

Парк, с точки зрения обыкновенного человека или дайна, являл из себя обычный лес. Но Иэнель прекрасно знала, чего стоят усилия такой видимости. Каждое дерево, куст, цветок, травинка находились на строго отведенном ему месте.

Словно островки древности по парку были разбросаны «забытые» в зарослях беседки, фонтанчики, прудики и полянки. Ей так хотелось побродить в свежести трав и воды, но от злости приходилось лишь кусать локти.

На второй день полил дождь. Книги насучили уже к обеду. В большую библиотеку она соваться остереглась, а те, что были на полках в ее комнате составляли в основном женские развлекательные романы.

Стараясь не попадаться на глаза Урмэду (спрашивать о нём у Нейдана было стыдно), она периодически смотрела в окна и слушала у дверей, чтобы ненароком не пересечься в коридорах. А когда поймала себя на мысли, что начинает следить за ним, устыдилась и старалась вовсе не выходить из комнат. Но теперь даже он страшил ее меньше, чем затворничество. Сама себя загнала в эту ловушку, но выхода пока не видела. Во-первых, сначала поди, поймай этого Урмэда, во-вторых это ж извиняться придется. А так, смотришь, не трогает никто и хорошо, и день прошел.

Ела в одиночестве, как и было условлено, никто ни разу не составил ей компанию. Даже слуги. Все ссылались на занятость и давний, размеренный график. Вроде и честно, но не менее от этого обидно. Лишь один раз мальчишка-посыльный, имени которого она так пока и не узнала, забегал поживиться яблоком из всегда стоящей на столе вазы.

К вечеру третьего дня готова была выть от тоски. Тяготило отсутствие новостей: как там отец, как идут поиски убийцы Ридана, да и нашелся ли осведомитель во дворце? Все эти вопросы терзали ее по ночам, и она почти перестала спать. Утром была вялая, с тенями вокруг глаз, злая на саму себя и на дайна. Поэтому на четвертый день сорвалась на Миру и та выбежала из комнаты в слезах.

«Нет, так не годится! Если и дальше так пойдет, то действительно сойду с ума».

Чуть позже догнала служанку в коридоре и извинилась. Та уверяла, что все в порядке, но по глазам Иэнель поняла, что та ее боится.

— Скажи, а ты не знаешь, где сейчас дайн, то есть Урмэд? — поправилась она.

Мира смерила ее опасливым взглядом.

— Был в правом крыле с утра, по весне крыша подтекала, так он чинит.

Иэнель поблагодарила и пошла на поиски.

«Даже хорошо, что он там один, можно поговорить без лишних свидетелей. И начать уже жить как прежде. В конце концов с ним можно не разговаривать, и в его сторону не смотреть».

По коридорам блуждал сквозняк. Он забирался под изъеденные временем гобелены, выл в старых растрескавшихся досках, раскачивал клоки паутины под потолком. Пахло пылью, заброшенностью и одиночеством. Коридоры на всех трех этажах заканчивались забитыми дверьми