– Может быть, найдем…

Он не успел закончить мысль, как лампочки, вспыхнув еще раз, потухли. Кит растерянно покрутил головой, вокруг образовалась кромешная тьма.

– Какого черта! – тихо выругался он. – Мэдисон, где вы? Все в порядке?

Она не ответила, но он услышал ее сбивчивое дыхание, учащающееся с каждой секундой.

– Мэдисон.

Кит раскинул руки, безуспешно пытаясь дотянуться до девушки.

– Мэдисон, не волнуйтесь. Я сейчас достану телефон и включу свет. Вы слышите? Не надо нервничать, девочка моя. – Ласковые слова сами собой слетели с языка, напоминая о доме и прошлой жизни. – Дышите глубже, Мэдисон.

Кит говорил тихо, но уверенно, спешно ощупывая карманы, и вздохнул с облегчением, найдя телефон. Трижды выругавшись, он наконец снял блокировку экрана и теперь мог включить фонарик. Темноту пронзил бледный луч света, Кит крутился, освещая пространство вокруг, пока не увидел Мэдисон.

Глаза ее стали огромными, в них было столько ужаса, словно она попала в ад. Он взял ее за руку, поразившись тому, что она холодна как лед. Кит скинул куртку и набросил на плечи Мэдисон, плотно запахнув на груди, а затем принялся растирать ее руки и плечи, чтобы помочь хоть немного согреться. Мэдисон дрожала, зубы стучали, но ее дыхание постепенно стало восстанавливаться, когда Кит обнял ее и прижал к себе. Они оба вздрогнули, когда, несколько раз мигнув, ярко вспыхнул свет. Подняв голову, Мэдисон несколько мгновений, как завороженная, не сводила взгляда с ламп, а потом разрыдалась. Кит смотрел, как содрогается ее тело, как текут по лицу слезы, и не представлял, что ему делать.

– Ну-ну, успокойтесь, все хорошо. – Он принялся гладить Мэдисон по спине. Кит ощущал аромат, исходящий от ее волос, и он напомнил ему запахи весны. Казалось вполне естественным, что он обнимает ее, а ее грудь прижимается к его телу. Да, ее грудь была очень соблазнительной.

У нее тонкая талия и длинные ноги, любой мужчина был бы счастлив позволить ей закинуть их ему на спину…

Кит с трудом сглотнул и замер, направив все силы на то, чтобы прогнать неуместные фантазии. Не стоит забывать, что она влюблена, у нее есть мужчина, с которым, по ее словам, она хотела бы «сидеть, обнявшись, на садовых качелях».

Мэдисон была красивой, яркой и невероятно привлекательной. Такие заслуживают быть возведенными на пьедестал для поклонения.

Будь она свободна, она все равно не для него, такая женщина не захочет быть рядом с ним. Его удел – простушка с невыразительной внешностью, которая будет не очень его раздражать. А еще лучше жить одному, одиночество – то, что ему осталось.

Через несколько минут, за которые Кит пересчитал все плитки на отрезке стены за ее плечом, рыдания наконец стихли, дыхание Мэдисон стало ровным и почти неслышным, а слезы на щеках высохли.

– Простите, – сказала она, делая шаг назад, а Киту захотелось опять притянуть ее к себе, прижать к груди и погладить. Взгляд упал на ее губы и припухшие от слез глаза.

– Все в порядке, – кивнул он, также отступая. – Пойдемте.

– Я… я… плохо переношу темноту.

– Не нужно ничего объяснять. – Голос его звучал хрипло. – Вы можете идти? Думаю, нам обоим не помешает сейчас выпить.

Мэдисон вертела бокал с бренди, заказанный по настоянию Кита.

– Поверьте, я действительно…

– Я вам сочувствую, – перебил он. – И понимаю. Вам совсем не за что извиняться.

– Женщина двадцати шести лет от роду боится темноты до обморока, разумеется, за что тут извиняться. – Она закрыла лицо руками. – Просто кисейная барышня. А вы знаете, что я даже сплю с ночником? Как маленький ребенок.

Она не выключала на ночь свет с восьми лет, с той самой ночи, когда услышала через стенку трейлера странное сопение. В Кейп водились койоты, но на ум почему-то сразу пришли медведи. Она села и заморгала, вглядываясь в кромешную тьму. Страх парализовал ум испуганной восьмилетней девочки.

– Мама… Мамочка? – шепотом произнесла она. – Мамочка?

Она понимала, что даже если закричит во всю мощь, ее никто не услышит, потому что мама ушла, как только Мэдисон заснула, поэтому теперь она одна в этом темном трейлере, окруженном лесом. Никто не придет на ее призыв о помощи и не успокоит.

Мэдисон подняла глаза на Кита и крепче сжала бокал, она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы унять зарождающуюся панику.

– Знаете, что мне нравится в Нью-Йорке? Там никогда не бывает темно. Огни улиц всю ночь освещают окна.

Кит накрыл ее руку своей, словно желая прогнать ее страхи.

Однако справиться с ними могла только она сама. Ей нужна семья, дающая уверенность и спокойствие.

– У каждого из нас своя ахиллесова пята, – вздохнул Кит. – Никто не может всегда оставаться сильным, Мэдисон.

Она покачала головой. Он ее так и не понял.

– Я могу, – произнесла она, убирая руку. – Могу. Слабость делает человека уязвимым, я сильная.

Он посмотрел на нее так, будто хотел заглянуть в душу, проникнуть сквозь все возведенные ею барьеры.

– Что с вами произошло, Мэдисон?

Она резко подняла бокал и сделала глоток.

– Ничего. Ничего не произошло, Кит. Жизнь в некотором роде, поиск сокровищ, как в придуманных вами маршрутах. Есть победители и проигравшие, так вот, я хочу, чтобы вы знали: я привыкла побеждать.

– Вы об этом мечтали? Может, все же передумаете, и пойдем в другое место? Туда, где все живее и веселее. – Кит уставился в программку, на лице его было написано полное разочарование. – Целых три акта? Три!

– В общей сложности меньше трех часов. – Мэдисон оглядела толпу людей с явным восторгом. – Кстати, могло быть и хуже, подумайте, если бы нам предстояло слушать Вагнера.

Кит еще больше погрустнел.

– Теперь я точно знаю, что этого мероприятия не будет в моем путеводителе.

Он произнес эти слова слишком громко, и несколько голов повернулись в его сторону.

– Это же часть культурного наследия, вы обязаны предложить людям сходить в оперу. Ведь не у всех туристов обывательское отношение к театру, как у вас. Надеюсь, вы не впервые в опере?

Кит вздохнул:

– И не надейтесь. Но точно в последний. Не ожидал, что ваше содействие будет мне так дорого стоить. И кстати, помимо билетов мне пришлось еще купить джин и тоник.

Мэдисон широко улыбнулась. Он мрачен и ворчлив, но на самом деле ведет себя как истинный джентльмен.

– Спасибо вам. – Она пожала его руку. – Даже не ожидала, что вечер будет таким чудесным. Все просто потрясающе. – Ей было непросто сохранять на лице искреннее выражение благодарности и не позволить вырваться наружу бушевавшему в душе восторгу. Ведь никто в жизни не делал для нее ничего подобного…