– Карман? – озадаченно переспросил медвежонок.

Ему с самого начала было ясно, что гадать по лапе, спрятанной в карман, довольно затруднительно, поэтому он заранее вытащил обе лапы наружу. Чтобы мадам Заза было легче их рассмотреть, он начал карабкаться на стол, объясняя по дороге, зачем, собственно, пришёл.

– Осторожнее, не разбей шар! – завизжала мадам Заза, мгновенно перейдя на английский, когда стол угрожающе закачался. – Шары знаешь какие дорогие! Я поначалу не поняла, что ты иностранец, – продолжала она, – а то бы сразу стала говорить с тобой по-английски.

– Иностранец?! – возмущённо воскликнул Паддингтон. – Никакой я не иностранец! Я живу в Англии!

– В другой стране ты всё равно иностранец, – отрезала мадам Заза. – И «комман» вовсе не значит, что можно влезать на мой стол всеми четырьмя ногами!

Паддингтон вздохнул и спустился на пол. Французский язык нравился ему всё меньше и меньше. Почему-то все слова в нём значили не то, что полагается.

– И вообще, медведям я обычно не гадаю, – предупредила мадам Заза. – Но раз уж ты странник в чужом краю… Позолоти ручку, а я постараюсь как смогу.

– Что значит «позолоти ручку»? – не понял медвежонок.

– Это значит – положи в неё денежку, а то я ничего не увижу, – лукаво отозвалась мадам Заза.

Паддингтон раскрыл чемодан, вытащил шестипенсовик, зажал его в кулачке и протянул лапу мадам Заза. Оказалось, что гадание по лапе стоит вовсе не так уж дорого!

Мадам Заза бросила на него недовольный взгляд.

– Я имела в виду в МОЮ руку положи, а не в свою! – вскричала она.

Паддингтон бросил на гадалку чрезвычайно суровый взгляд, но делать нечего – пришлось разжать кулачок и отдать монетку.

– Вообще-то, я иностранные деньги не беру, – заявила мадам Заза, пробуя монету на зуб – не фальшивая ли. – Ну да ладно, так уж и быть… Давай лапу. Посмотрим для начала, что говорят линии.

Паддингтон протянул гадалке лапу, и мадам Заза взяла её в свои руки. С минуту она недоверчиво таращилась, потом протёрла глаза и вытащила из кармана лупу.

– У тебя очень длинная линия жизни, – сказала она. – Даже для медведя. Да больно уж толстая – я таких ещё никогда не видела.

И идёт чуть ли не по всей лапе.

Паддингтон и сам поглядел на свою лапу с немалым интересом.

– А, это не линия жизни, – догадался он. – Это апельсинная корочка из мармелада.

– Апельсинная корочка из мармелада? – так и опешила мадам Заза.

– Угу, – подтвердил Паддингтон. – Она прилипла за завтраком, а я лапы забыл помыть.

Мадам Заза провела по лбу дрожащей рукой. Ей показалось, что в шатре вдруг стало очень жарко.

– Ну, знаешь, – сказала она, – как же я могу гадать по лапе, если она у тебя вся в мармеладных корочках? Боюсь, придётся тебе доплатить и попробовать предсказание по шару.

Паддингтон, бросив на гадалку укоризненный взгляд, извлёк из чемодана ещё один шестипенсовик. Он уже крепко пожалел, что надумал узнать своё будущее.

Мадам Заза выхватила у него деньги и придвинула к себе стеклянный шар.

– Когда у тебя день рождения? – осведомилась она.

– В июне и в декабре, – ответил Паддингтон.

– В июне и в декабре? – окончательно растерялась мадам Заза. – Но день рождения может быть только один! Двух в году не бывает!

– У медведей бывает, – стоял на своём Паддингтон. – У медведей у всех по два дня рождения в году.

– Это сильно осложняет дело, – сказала мадам Заза. – И уж конечно, ни за какую точность я не ручаюсь.

Она помахала руками в воздухе, а потом уставилась в шар.

– Шар предвещает, что тебя ждёт дальняя дорога, – начала мадам Заза странным, загробным голосом. – И очень скоро! – Она глянула на медвежонка и добавила с тайной надеждой: – Можешь отправляться прямо сейчас.

– Дальняя дорога? – искренне изумился Паддингтон. – Но я ведь только что приехал, и очень издалека! От самого Виндзорского Сада! А он не говорит, куда именно эта дорога?

Мадам Заза снова заглянула в шар, и на лице у неё появилось коварное выражение.

– Нет, – ответила она, – но куда бы ты ни отправился, там обязательно будет страшный трам-тарарам!

Мадам Заза припомнила фейерверк, назначенный на вечер, и порадовалась, как ловко ответила на Паддингтонов вопрос. Но тут она ещё раз посмотрела в шар, и на лице её появилось озадаченное выражение. Подышав на стекло, она протёрла его кончиком шали.

– Такого со мной ещё никогда не было! – воскликнула она. – Я вижу там ещё одного медведя!

– Это не ещё один, – успокоил гадалку Паддингтон, который стоял на чемодане и заглядывал ей через плечо. – Это всё тот же я. Но, кроме себя, я ничего не вижу.

Мадам Заза поспешно накрыла шар концом шали.

– А потому что изображение пропало, – сказала она. – Думаю, тебе придётся ещё раз позолотить мне ручку.

– Ещё? – удивился Паддингтон. – Но я ведь уже позолотил!

– Ещё, – упорствовала мадам Заза. – Шести пенсов, знаешь, ненадолго хватает.

Этого Паддингтон уже не вынес. Он попятился от предсказательницы и пулей выскочил из шатра, не дожидаясь, когда с него потребуют ещё денег.

Брауны стояли неподалёку, беседуя с месье Дюпоном, и, когда медвежонок, вынырнув из шатра, бросился к ним со всех лап, устремили на него вопросительные взгляды.

– Ну как, мишка-медведь? – поинтересовалась миссис Браун. – Узнал своё будущее?

– Кажется, нет, миссис Браун, – грустно отозвался Паддингтон. – Там всё как-то неправильно. Я, наверное, не ту ручку позолотил.

Месье Дюпон сочувственно развёл руками.

– Ах, месье лё Медведь! – воскликнул он. – Если бы можно было избежать бед и несчастий, попросту заглянув в стеклянный шар, жизнь была бы куда проще! Тогда бы и я не отказался узнать своё будущее!

Казалось, месье Дюпон чем-то очень озабочен; он как раз рассказывал Браунам, какие неприятности вдруг свалились на него и на весь оркестр.

– Всего раз в год, – начал он с самого начала, чтобы и Паддингтон мог послушать, – устраиваем мы парад деревенского оркестра, и надо же было, чтобы именно сегодня ударник, который должен отбивать ритм на большом барабане, взял да и заболел!

– Какое несчастье! – посочувствовала миссис Браун. – Как, наверное, все расстроятся!

– И что, никто не может его заменить? – спросил мистер Браун.

Месье Дюпон грустно покачал головой.

– Да разве сейчас кого найдёшь, все веселятся на ярмарке, – вздохнул он. – Да и прорепетировать мы не успеем, времени-то в обрез…

При этих словах медвежонок навострил уши: он почему-то всё косился через плечо на шатёр мадам Заза.