Конечно, девушка отдавала себе отчет в том, что в чужом городе никто не ждет ее с распростертыми объятиями и никто не предложит ей руку и сердце прямо сразу, едва она сойдет с поезда. Поэтому она решила, что ей необходимо во что бы то ни стало поступить в театральный институт, поскольку актрисам легче пробиться в свет. Если же в этой сфере ничего не получится, то про запас она держала вариант с модельным бизнесом. Быть манекенщицей тоже неплохо: представительницы этой профессии вхожи в самые высшие слои общества и, конечно же, окружены богатыми мужчинами.

– Постойте, Михаил, – перебила я Сидельникова на этом месте. – Я что-то не пойму, откуда вам известны планы Олимпиады. Неужели она сама вам все это рассказывала?

– Нет, что вы, конечно нет! – замахал руками Михаил. – Я узнал все от Анны Васильевны, мамы Липы, когда мы после свадьбы приехали в Волгоград.

– И что же? Удалось ей стать актрисой или манекенщицей?

– Нет, не удалось, – вздохнул Сидельников. – Никуда она не поступила, деньги у нее закончились, и квартирная хозяйка выставила ее на улицу. Там мы с ней и познакомились.

А как же командировка в Пензу? Опять несовпадение!

– Значит, вы тоже оказались в столице? – спросила я. – Какими судьбами?

– Я приехал на семинар по программированию. Жил я тогда в квартире друга – он сам на тот момент был за границей. И вот еду я как-то по улице (друг оставил мне еще и ключи от своей машины и доверенность) – и вижу девушку сказочной красоты! А по щекам у нее катятся слезы. Она была похожа на Белоснежку. Я только взглянул на нее – и все, влюбился с первого взгляда! Сразу почувствовал, что это моя судьба. Я остановил машину и спросил: «У вас что-то случилось? Могу я чем-нибудь помочь?» И она мне все рассказала: о том, как не поступила в театральный и как хозяйка выгнала ее из квартиры. Я обрадовался, что могу чем-то помочь такой прекрасной девушке, и сказал, что готов приютить ее на время, пока она не решит, что будет делать дальше. Она согласилась поехать со мной, и я привез ее туда, где жил сам. Мы немного поговорили, потом я накормил ее ужином. В квартире было две комнаты, так что мы не испытывали неловкости. Утром Липа сказала, что домой, в Волгоград, она ни за что не вернется. И тогда я предложил ей поехать со мной в Тарасов. Рассказал, что в нашем городе есть театральный факультет при консерватории, что там преподают очень известные театральные педагоги, не хуже московских. Даже пообещал нанять ей репетиторов по сценическому мастерству, чтобы подготовиться как следует к вступительным экзаменам. А если она захочет учиться в Москве, можно будет попытаться на следующий год. Липа согласилась, и мы приехали в Тарасов. А потом я сделал ей предложение, и она его приняла.

– И вас не насторожило, что она так легко согласилась принять вашу помощь? Не закралось подозрение, что она охотно согласилась бы переселиться к любому мужчине, готовому ее содержать?

– Понимаете, я тогда вообще не думал об этом. Чувствовал только, что мне невероятно повезло заполучить к себе такую красавицу, и был готов на все, чтобы удержать ее.

– Но Олимпиада все равно ушла от вас, – заметила я.

– Это я сам, наверное, виноват, – печально сказал Михаил.

– Чем же вы виноваты?

– Я очень хотел детей и все время уговаривал ее завести ребенка. А она наотрез отказывалась.

– И чем же она объясняла свой отказ?

– Говорила, что хочет сделать карьеру, а дети свяжут ее по рукам и ногам. А я настаивал. Не надо, наверное, было давить на нее. – Михаил сокрушенно покачал головой.

– Скажите, а здесь, в Тарасове, ваша жена устроилась на работу? Вообще, чем она занималась?

– Липа не работала. Я настолько ее любил, что боялся даже из дома выпускать. В общем, это было какое-то безумие! – Он поднял на меня измученные глаза. – Потом я осознал, что неправильно вел себя с ней, напрасно заточил ее в четырех стенах. Но чтобы она не заскучала совсем, мы принимали гостей и сами выходили куда-нибудь. Я приглашал всех своих знакомых и друзей, они приглашали нас. С этого все и началось.

– Что началось? – не поняла я.

– Однажды мы были в гостях у моего университетского друга Валерия. Он тоже окончил механико-математический факультет, но работал в правительстве области и получал очень хорошую зарплату. Помню, как Липа была очарована их квартирой и обстановкой. Жена Валерки, Оксана, естественно, не работала, роскошно одевалась и не вылезала из косметических салонов. Я, конечно, не мог обеспечить Липе такой уровень жизни. А она, побывав в том доме, затосковала, все ей стало немило. Я даже на глаза боялся ей попадаться – с таким раздражением она на меня смотрела. Решил уехать ненадолго в Самару к больному отцу, надеялся, что она соскучится за время моего отсутствия и станет поласковее. Лучше б не уезжал никуда! Пока меня не было, Липа собрала все свои вещи и ушла.

– Куда? Разве ей было куда уходить?

– Она ушла в тот самый богатый дом, который так ей понравился. Оксана прониклась к ней сочувствием и предложила какое-то время пожить у нее. А потом порекомендовала ее одной своей знакомой в качестве домработницы.

Ага, вот с этого места информация Виктории Артемьевны подтверждается!

– И что, Олимпиада так легко оставила мечту стать актрисой ради карьеры домработницы?

– Насколько я понял, она и не собиралась всерьез становиться актрисой, – горько вздохнул Михаил. – Ей просто хотелось быть в центре внимания и наслаждаться роскошью. А каким путем к этому идти – для нее было совершенно неважно. Когда я вернулся из Самары в Тарасов и узнал, что она покинула меня, я чуть с ума не сошел. Первым делом помчался к Оксане, буквально вытряс из нее адрес этой дамы, к которой устроилась Липа. А потом поехал туда, чтобы поговорить с ней.

– И как поговорили?

– Липа и слушать меня не захотела. Она сказала, что между нами все кончено, что она подает на развод. И еще сказала, что ей очень нравится на новом месте. Еще бы! Там такие хоромы, по сравнению с которыми даже Валеркин дом – так себе конура. Липа сообщила, что у нее прекрасная хозяйка, Светлана Евгеньевна, – настоящая светская дама, очень вежливая, никогда не повышает голоса, такая вся рафинированная. А позже я узнал, что эта самая дама занимается каким-то сомнительным бизнесом. В ее особняке часто собирались богатые бизнесмены, и Липа пользовалась у них большим успехом.

– Никогда не поверю, что домработница может привлечь внимание деловых мужчин, – заметила я.

– Со временем Липа стала у хозяйки чем-то вроде компаньонки, – пояснил Сидельников. – Светлана Евгеньевна научила ее, как надо одеваться, как вести себя в обществе, привила хорошие манеры. Когда Липа пришла в зал суда по поводу развода, я ее не сразу узнал: такая вся элегантная и неприступная – просто светская львица!

– С кем поведешься, от того и наберешься, – хмыкнула я.

– Да уж, – кивнул Михаил. – А потом я узнал, что Липу часто приглашают в рестораны, на пикники. И даже в сочинские пансионаты.