Конечно, кому понравится, если украдут и поработят его душу? Кенарду стало как-то совсем неуютно, он со страхом оглянулся вокруг. Теплый зал с коврами и гобеленами на стенах, обычно такой уютный, показался ему пропитанным холодом и смертью. Вот уж действительно: не знаешь, откуда придет в дом беда.

– И как вы думаете, мастер Альс, кто этот колдун? – осторожно спросил Крэнг.

– Не колдун, а колдунья, – поправил его эльф. – Это магия женщины. Я почти уверен. Причем некромантка не слишком опытна, хотя и сильна. Иначе не потратила бы на обряд столько сил. Все это наведение снов – лишь свидетельство малого опыта. Будь на ее месте опытный шаман, все обитатели замка уже давно стали бы покорными живыми покойниками.

– Женщина? Может быть, Голта? – предположил Кенард.

Старая орка, вся ссохшаяся, как кочерыжка, сварливая и злющая, каждый раз как видела Кенарда, норовила сказать ему вслед какую-нибудь гадость. Ее черная татуировка, словно уродливый цветок, росла из левого плеча и покрывала всю шею, отчего старуха казалась еще страшнее. Настоящая старая ведьма. Кенард был уверен, что она и есть некромантка.

– Нет, Голта совершенно ни при чем, – сказал Альс. – Равно как и все остальные орки в замке. Зря ты возводишь напраслину на уважаемую женщину. Ты должен знать, что некромантией могут заниматься люди. И только они.

– А вы тоже колдун, мастер? – вырвалось у Кенарда, и он мгновенно пожалел о своей оплошности. Негоже самому младшему высказываться впереди лорда, но, похоже, этого никто не заметил. И сам барон тоже.

Эльф невесело усмехнулся, искривив и без того кривой рот:

– Нет, я не колдун. Хотя отрицать не стану: у меня тоже есть дар, но он несколько иного свойства. Можно так сказать.

– Поэтому вы и учуяли некроманта, – догадался барон. – Я заметил, что вы охотитесь за кем-то. Прямо как снежный барс.

– Я охочусь как эльф, милорд, – улыбнулся Альс и изобразил легкий поклон. – Каковым и являюсь. Но вы достойны похвалы за наблюдательность. Мое прозвище так и переводится с ти'эрсона. «Альс» означает «охотник».

– Значит, под подозрением у нас женщины, все людские женщины. Все? – спросил молчавший до сих пор сэр Донар.

– Абсолютно, – кивнул эльф.

– Даже леди Тарисса и леди Гилгит? – изумился Кенард. – Они тоже?

– Разумеется.

«Только не Гилгит, – подумал рыцарь. – Она – самое невинное создание на свете».

С тех пор как Кенард появился в Тэвре и увидел дочку лорда Крэнга, многое в его жизни изменилось. Раньше он не понимал, как это может быть, чтобы взрослый мужчина ночи напролет думал о тоненькой пряди на виске, об изгибе стройной шеи и о… всем остальном. А теперь молодой человек именно этим и занимался. Он прекрасно понимал, что никакой надежды на общее будущее у них нет и быть не может. Но разве не благородно любить прекрасную деву издалека и без взаимности? Только так и можно, если желаешь считать себя человеком, наделенным душой.

– Что же мы станем делать? – решительно спросил сэр Гэррик. Он был уверен, что эльф уже успел придумать что-то для противостояния черному колдовству. – Если не с колдуньей, то с крысами?

Эльф нехорошо прищурился, словно разглядывая что-то одному ему видимое прямо сквозь стену.

– Я думаю, даже если крысолов не найдется, у дарра Минго, вашего жреца, в храмовых свитках должно иметься хоть одно заклинание против грызунов. А вот что касается некромантки… Тут дело сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Я постараюсь что-нибудь придумать. А пока, я думаю, стоит наложить запрет на выход из замка.

– Для всех женщин? – уточнил Гэррик.

– Вообще для всех. Так будет менее подозрительно, – приказал барон, понимающе переглянувшись с эльфом. – И еще, есть и у меня одна мыслишка.

Некоторое время барон размышлял, размеренно прохаживаясь от стены к стене, заложив по привычке большие пальцы за широкий пояс. Рыцари терпеливо ждали.

– В Мельницах уже лет десять живет колдун. Вернее сказать, настоящий маг. Звать его Тронгарс, – весьма недовольным тоном начал Крэнг.

– Тот самый Тронгарс? – нахмурился сэр Соланг.

– Тот самый. Говнюк он, и связываться с ним себе дороже выходит, но, видно, делать нечего. Ты только не подумай, господин Альс, что я тебе не доверяю. Однако ж стоит подстраховаться. Маг нам не помешает. Ты, сэр Гэррик, возьми несколько человек и отправляйся в Мельницы за Тронгарсом. Сули денег не скупясь и без колдуна не возвращайся.

Рыцарь согласно кивнул. Все почему-то посмотрели на эльфа, но у него не нашлось возражений. В одиночку воевать некроманта ему не хотелось.

– Милорд, а не одолжите ли вы мне в помощь Рыцаря Эртэ? – внезапно попросил Альс. – Он человек смышленый и вполне заслуживающий доверия, – загадочно проговорил он.

Барон, конечно, согласился. Кенард же остался в полном недоумении и растерянности. С одной стороны, находиться на побегушках у эльфа удовольствие сомнительное, но, с другой – с Альсом он будет защищен от чар неизвестной колдуньи, способной захватить его душу в плен. Кенард прекрасно помнил жуткие сказки, которыми любила потчевать их с сестрами старая нянька. В них все всегда кончалось плохо. В северных сказках всегда в самом конце героев настигали проклятия, по их душу являлись демоны и утягивали бедолаг в Нижние миры. А все это случалось по наущению обидчивого и злопамятного мага-шамана.

«И почему я всегда считал эти сказки выдумкой?», – подумал с тоской Кенард.

То, что мастер Альс не знает, что такое отдых и пощада, Кен догадывался и раньше, но убедиться в этом на собственной шкуре ему пришлось без всяких скидок на возраст и неопытность. Почти весь день, холодный и ветреный, они провели в седле, объехав округу в поисках чего-то, Кену совершенно неясного. Эльф ни в какие подробности его не посвящал, досадливо отмахиваясь от любой помощи. В Клычьем урочище они насобирали целую вязанку сухого огнецвета. Потом долго петляли меж кривых айсенн у болота, пока эльф наковырял каких-то корешков, а уже под вечер очутились на старом погосте. Здесь лет двадцать никого не хоронили, многие могилы провалились, а кусты и деревья, наоборот, разрослись, и кладбище, особенно летом, больше походило на небольшую рощицу. Летом детишки из Тэвра днем бегали сюда за ягодами, а новолунными темными ночами жаждущие отличиться мальчишки испытывали себя на смелость. Место мрачноватое, но, на взгляд Кенарда, не опасное и не страшное.

– Иди-ка сюда! – позвал его эльф, и голос его рыцарю не понравился.

То, что он увидел, тоже не понравилось. Совсем.

Альс сидел на корточках возле разрытой ямы и вертел в руках деревянную дощечку с грубыми, выжженными огнем рунами. «Милика Бэннф» написано было там на общем.

– Скорее всего, эта Милика была женщиной бедной и одинокой. И когда она умерла, ее закопали на брошенном кладбище, а не на новой освященной земле, – рассуждал Альс вслух.