Джошу редко случалось видеть на лице у Марты такую грусть. Как хотел бы он сжать ее в объятиях, утешить своими ласками и нежными словами! Но Марта уже заметила его и повернулась, чтобы поздороваться, при этом стала еще заметнее печаль, переполняющая огромные темные глаза.

О чем грустить Марте? Она влюблена, помолвлена — Джош метнул взгляд на кольцо с бриллиантом — и скоро выйдет замуж. Она — прелестная, умная, талантливая женщина, чуждая всяких комплексов Именно этим она всегда его и восхищала. Что касается карьеры, то сейчас Марта на вершине, и ее успеху ничто не угрожает, ибо успех этот заработан только собственным талантом и трудом.

Джош поздоровался и сел за столик, все еще недоумевая, что с ней. Впрочем, Марта и раньше часто его удивляла. Она заметно осунулась, под глазами залегли темные тени, и вся она выглядела какой-то измученной, что очень необычно для Марты Бреннан. Но Джош предпочел думать, что она просто устала после долгого перелета.

— Когда ты вернулась? — спросил Джош, не тратя времени на предисловия.

— Вчера днем.

— Недолго ты пробыла в Лондоне.

— Я и не собиралась там надолго задерживаться.

Джош хотел спросить, назначили ли они с Эшфордом дату свадьбы. Еще ему хотелось знать, действительно ли она любит Эшфорда и хорошо ли ей было с ним в Лондоне. Но он сурово напомнил себе, что все это — не его дело, и вместо этого спросил, что она будет пить.

— Может быть, чинзано, — напряженно ответила Марта.

Обычно Джош не пил за обедом. От спиртного, выпитого посреди дня, его клонило в сон, а на деловых встречах, происходящих обычно в послеобеденное время, необходима была трезвая голова. Но сейчас, к собственному удивлению, он заказал себе мартини.

— Что с тобой? — спросил он, разглядывая темные круги под глазами у Марты. — Трудный перелет? Или смена поясов так действует?

Марта слабо улыбнулась.

— Неужели это так заметно?

— Просто у тебя усталый вид. — Марта опустила глаза.

— Да, наверно, мне не мешает поспать, — признала она. — И потом…

— Что?

Марта заметила, что Джош то и дело косится на ее бриллиант. Лицо его было непроницаемо, как всегда, но Марте показалось, что кольцо его раздражает.

«Это добрый знак», — подумала Марта. Ее так и подмывало сообщить Джошу о разрыве помолвки. Однако она обещала Тони носить кольцо до конца весны. Она обещала, что даст их отношениям еще один шанс, что увидит Джоша лишь для того, чтобы разобраться в своих чувствах. Но в чем тут было разбираться? Она не проговорила с Джошем и пяти минут, а правда уже рвалась наружу, властно требуя выхода. С Тони все кончено — окончательно и бесповоротно! Она любит только Джоша! Марта опустила глаза, боясь, что Джош догадается о ее чувствах.

Джош смотрел на нее с возрастающим удивлением, а Марта отчаянно придумывала тему для разговора, которая удержит его от нежелательных вопросов.

— Джош, так ты займешься той статьей о политиках? — спросила она наконец.

Джош не был готов к прямому ответу. Он напомнил себе, что теперь не время для деликатности. Как бы он ни любил Марту, сейчас он должен видеть в ней врага.

— Нет, — ответил он, покачав головой. — Я решил пока отложить этот проект. Он займет больше времени, чем я могу себе позволить. — Марта молчала, и он продолжал: — Ты ведь сама сказала, что четырьмя регионами мы не обойдемся.

— Да, я говорила что-то в этом роде.

— И в любом случае у меня здесь, в Нью-Йорке, куча материала, которым нужно заняться в первую очередь. Понимаешь, я не могу сейчас уезжать в командировку, — продолжал Джош, сам не понимая, зачем оправдывается. — У меня неотложные дела, которые нельзя бросать.

— Да, конечно.

— Может быть, займемся этим в будущем году. Разработаем план, все тщательно продумаем…

Наступило молчание. Наконец Марта тихо сказала:

— Джош, тебе незачем придумывать оправдания.

До сих пор Джош смотрел в стакан, на тарелку, на скатерть — куда угодно, только не в глаза Марте. Но ее тон заставил его поднять голову.

Лицо Марты оставалось совершенно спокойным, только нижняя губа чуть заметно вздрагивала. По этому конвульсивному подергиванию Джош понял, что она держится из последних сил. И почему у нее так блестят глаза? Марта Бреннан не из тех, кто ударяется в слезы по пустякам.

Сердце Джоша разрывалось от жалости, но он сдержанно ответил:

— Марта, я не ничего не выдумываю. Подумай немного, и ты согласишься, что я говорю разумно.

— Нет, Джош, я не думаю, что это разумно, — дрогнувшим голосом ответила Марта. — Почему бы не сказать правду? Ты просто не хочешь, чтобы я работала для твоего журнала.

На лице Джоша отразилось искреннее удивление.

— Во-первых, — возразил он, — «Стиль жизни» — не мой журнал. Во-вторых…

Джош понимал, что Марта права. Он не может мыслить спокойно и беспристрастно, слишком много душевной боли связано для него с этим проектом.

Джош заговорил о политическом фоторепортаже импульсивно, едва увидел обручальное кольцо на руке Марты. Хитрость, порожденная отчаянием. Хотя рассудок убеждал его, что свадьба Марты и ее переезд в Англию — лучший выход для них обоих, все существо Джоша восставало при одной мысли об этом. Однако он напрасно предложил Марте работу, да еще связанную с совместной командировкой. Это не приведет ни к чему, только добавит еще одну рану в сердце.

Джош оценил свой замысел с профессиональной точки зрения и понял, что, хотя мысль хороша, на воплощение ее сейчас нет времени. В этом он Марте не лгал. Но в то же время, как профессионал, он понимал, что фотографии, сделанные Мартой Бреннан, — подарок для любого журнала, и упускать такой случай нельзя.

Джош знал, чтобы отдалить разлуку с Мартой, ему достаточно заказать ей материал для журнала. Он презирал себя за слабость, но отказаться от этой козырной карты не мог.

Наконец Джош прервал молчание.

— Ты, видимо, неправильно поняла! — воскликнул он фальшиво-бодрым голосом, вовсе ему не свойственным. — Ты ведь теперь знаменитость! — добавил он, неестественно улыбаясь. — Одно твое имя на обложке гарантирует успех! А я, как все редакторы, забочусь об успехе журнала…

На мгновение ему показалось, что Марта сейчас выплеснет вермут ему в лицо. Однако она просто воскликнула:

— Хватит, Джош! Раньше по крайней мере ты был со мной честен!

— Я и сейчас честен… — начал Джош и вдруг умолк.

К своему ужасу, он увидел, что не ошибся. Марта плакала: слезы текли по бледным щекам.

Она выхватила носовой платок, сердито смахнула слезы с глаз и вскочила с такой поспешностью, что едва не опрокинула кресло.

— Извини, — пробормотала она и кинулась в дамскую комнату.