— Почему ужасное? — заинтересовалась Ольга, разглядывая огромную мрачную канаву, тянувшуюся вдоль дороги, как уродливый незарастающий шрам.

— Да потому что я не знаю ни одного человека, кто бы прошел его до конца. Самые отчаянные до середины доходят, а дальше — у кого что. Кто-то начинает голоса слышать, кто-то на месте кружится, как сомнамбула, кого-то охватывает панический ужас.

— А у тебя что было? — Ольга развернулась к Владу.

— А у меня просто ноги не шли, и все. Будто кто-то держал!

— Влад, а ты Тимок сюда водил?

— Нет. Сюда неподготовленным нельзя. Опасно.

— Интересно! — цокнул языком Федор. — А что там может быть?

— Говорят, там древние пещеры, в которых хоронили тулов.

— А тулы — это кто? — продолжала расспрашивать Ольга. Даже усиливающаяся тревога за близнецов не могла приглушить острого журналистского любопытства. Инстинкт. Как у охотничьей собаки.

— Тулы — это высшие жрецы у древних людей, — пояснил Влад. — Давайте знакомиться: Влад Рощин, из рода тулов!

Бац! Машина ни с того ни с сего круто вильнула в сторону и резко затормозила, так резко, что Ольга весьма ощутимо треснулась затылком о боковое стекло.

— Эй, доброволец, ты чего? — недоуменно спросил Влад, потирая ушибленное плечо.

— Да вы такие вещи интересные рассказываете, что я заслушался и яму пропустил… — покаянно оправдался Федор.

— Заслушался… Чуть с дороги не улетели! — проворчал Влад. — Все, до приезда на места дискуссии окончены. В целях безопасности дорожного движения.

Пока виноватый Федор разворачивал машину, вновь возвращая ее на дорогу, Ольга внимательно вглядывалась в дорожное полотно, пытаясь обнаружить ту самую коварную яму, на которой их так тряхнуло, но ничего так и не увидела: «ландкрузер» уже уверенно покатил вперед.

* * *

Отворотка, по которой джип съехал с трассы, была совершенно неприметной, и если бы Влад не показал, что туда можно свернуть, они легко пронеслись бы мимо.

Осторожно пробираясь по едва заметной колее, «ландкрузер» въехал в яркий низкорослый лесок. Вся честная компания с удовольствием вывалилась из машины — после полутора часов дороги хотелось размять ноги и заняться, наконец, делом. Ольга огляделась вокруг. Прямо перед ними, необыкновенно близкая, вздымалась круглолобая зеленая сопка. Вокруг, поглощая все пространство небольших полянок, радостно кудрявился иван-чай, не такой высокий, как по дороге из аэропорта, но зато с более пушистыми и крупными цветами. Немыслимо яркое на солнце сочетание изумрудно-зеленого низкорослого березняка с розовым буйством иван-чая создавало ощущение праздника и вызывало какой-то необъяснимый восторг.

Отчего-то показалось, что вот прямо сейчас раздвинутся цепкие кусты, и среди зелени нарисуются две рыжие головы. Ольга даже подошла к березняку поближе. Увы.

Так, — сказала себе девушка, — хватит страдать понапрасну. Если специалисты говорят, что с ребятами тут ничего плохого не могло случиться, так оно и есть. Найдутся потеряшки, куда им деться? А сейчас — работа. Все. Отключаем эмоции, включаем мозги.

Из багажника извлекли рюкзаки, и Влад с Максом, как опытные путешественники, сели переобуваться в резиновые сапоги — чтобы не промочить ноги на болоте. У троих остальных наличествовали лишь кроссовки. Оператор Серега иной обуви не признавал, Ольга тоже привыкла путешествовать именно так, а почему свои сапоги, припрятанные в багажнике, не надел Федор, — никто не спросил. В конце концов, в сопки они уходят всего-то на сутки, на дворе — середина лета, и все — люди вполне взрослые и за свою экипировку вполне отвечающие. Правда — Ольга это знала — в рюкзаке у Влада все же имелись резиновые сапоги ее размера. Как Славина не отнекивалась, Машка, с безоговорочного одобрения Рощина, все же их туда засунула.

Основной груз предстояло нести Владу и Максу в двух здоровенных рюкзаках. Серега был увешан съемочной аппаратурой, и все, что ему было необходимо, помещалось в компактный профессиональный кофр. Федор ограничился средних размеров оранжево-красным заплечным мешком с импозантным росчерком «Nike», а Ольге, как единственной женщине, позволили лишь ее личный миниатюрный рюкзачок с несущественной женской мелочевкой.

Рощин и сама Славина оказались в почти одинакового цвета ветровках: Ольга — в ярко-красной, Влад — в бордовой. На Барте и Федоре лимоном и одуванчиком светились желтые куртки, Серега пребывал в голубой штормовке.

Словом, группа выглядела довольно живописно, даже стильно, и никак не напоминала собравшихся в трудный поход исследователей.

Пока старшие — солидные ученые мужи — привычно переругиваясь, переобувались, Ольга присела на теплую мшистую кочку и подставила лицо теплому, но не жаркому солнышку. Увы, насладиться минутой одиночества ей не пришлось. Серега, закончивший очередную ревизию оборудования, подсел рядом.

— Оль, ты мне можешь по-русски объяснить, что за зверь этот сейд, и с чем его едят. Ну, камень и камень, я понимаю, валун там, глыба, какие еще синонимы есть? Я что-то такого названия никогда не слышал.

— Честно говоря, я и сама в понятиях путаюсь. Кучу литературы перелопатила, а какого-то единого, всеми принятого объяснения так и не нашла, — пожала плечами девушка. — В некоторых скандинавских языках это слово означает «магические возможности», в исландском, вроде, речь или пение… Вообще это слово, вернее, его корень, в очень многих языках присутствует. И во французском, и в английском, и в латыни. Так что я, когда понять пыталась, запуталась, что же все-таки оно означает — сам камень или какой-то процесс.

— Какой такой процесс? — Серега явно заинтересовался. — Ты что, хочешь сказать, что сейд — это не просто каменюка неподъемная, а еще и какое-то действие?

— Ну да. Сейдом древние именовали еще и сам обряд. Он так и назывался «обряд Сейда».

— Колдовство, что ли?

— Что-то типа того. Магический ритуал.

— И чего с его помощью добивались?

— Это лучше у Влада спросить, он — специалист, а то я что-нибудь не то скажу, он же меня убьет!

— Конечно! — уверил подошедший Влад. — Придется вам прочитать небольшую вводную, что такое сейд. — Он уселся рядом, так же, как Ольга, подставил лицо солнцу, стянул ветровку. — Ты, Ольга, все правильно сказала, но сейд — это не только сам камень и магический обряд, в котором камень играет главную роль, а еще и человек.

— Не понял! — покрутил головой Серега. — Огласите весь список!

— Оглашаю! — Влад с удовольствием пустился в объяснения. — В нашей официальной науке сейдом называют любой монолит больших размеров, иначе говоря, мегалит. Вроде бы, неграмотные саамы, аборигены здешних мест, этим камням поклонялись. Но на самом деле сейд — камень особый, вы это сегодня увидите. Это камень, у которого есть душа! Да не кривись ты! — Хлопнул он по плечу Серегу, перехватив его скептическую ухмылку. — Я про душу не в том смысле! Просто эти камни выполняли у древних народов целый комплекс сакральных функций, от астрономических до лечебных! А обряды, которые с их участием совершались, были призваны получить сакральную информацию от высших сил.