Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Значит не ошибся в мужичке. Не зря пятьсот рублей ему под чехол на сиденье подложил. Найдет, когда-нибудь и порадуется.
— Здрасьте, теть Фай! — я протянул пальто гардеробщице, которая не могла оторвать взгляда от телевизора. — Что интересного показывают?
— Привет, Костя, — отозвалась она, идя в мою сторону и все еще глядя в экран. — Ох. Ох. Егора нашли!
— Живой? — спросил я, не выпуская из руки свою одежду и тем самым задерживая женщину.
— Живой! — ахнула она. — Только живого места на нем нет. На вертолете в больницу летят. Прямой эфир. Только-только в небо подняли…
— Эй! Долго вас ждать? — донесся голос из-за моей спины.
Я обернулся.
В очереди за мной стоял Вовчик из параллельного класса. Из «Г». Весь такой из себя. В костюме и с торчащим из нагрудного кармана билетом школьника, шитым золотыми нитками. На голове прическа — короткая, но на затылке волосы длинные. Я такую начну носить только лет через десять. А он уже красуется. Никак модник выискался?
— Че уставился? — Вовчик вздернул подбородок. — Пальто отдай тете Фае и гуляй дальше. Два часа скоро.
Вот наглец. А я уже отвык от того, что кто-то в школе может мне нагрубить. Хотя ребята из параллельного класса кто такой Ракицкий и знать не знают. Кроме посетительниц местного туалета.
Я ослабил хватку, и тетя Фая унесла пальто.
— Так-то, — выпучил грудь Вовчик, обращаясь к толпе одноклассниц, стоящих позади. — Эти бастарды вообще в край офигели.
Девочки похихикали.
Опять двадцать пять. Ну и как он узнал, что я бастард? У меня на лбу что ли написано?
Только я решил взять паузу и не искать новых приключений на свое…мягкое место, так он тут как тут. Но это ладно. Меня больше смущает реакция девчонок. Уж они точно знают кто я такой. По художествам на стене в туалете. И все равно хихикают. Подозрительно. Этот Вовчик не похож на малолетнего Дон Жуана, чтобы кто-то из них так хотел ему понравиться.
— Спасибо, — я взял номерок у тети Фаи и пошел на урок.
По-хорошему нужно ответить поганцу, но дел сейчас, итак, по горло. Не хочу ни светить печаткой электроников, ни наживать себе очередного врага. Хотя… Есть одна безобидная идейка, чтобы с него спесь сбить. Дождусь на лестничной площадке, а там…
— Как вы говорите там написано? — перебил мои мысли, догнавший меня голос аристократа. — Маменькин сынок? Ха-ха! Маменькин сынок!
— Что? — я обернулся и вскинул брови. — Это ты о чем?
— О том, что все девчонки из школы теперь знают, что ты маменькин сынок, — противно улыбнулся Вовчик.
Так. Кажется я понимаю на что он намекает. Нужно бы зайти в женский туалет и проверить, как справляется культ поклонников моей личности. Судя по идиотской улыбке аристократа — не очень. Но сперва нужно поставить этого выскочку на место.
— Вовчик! — я вернулся и не позволил аристократу уйти далеко от гардероба. — Знаешь, что такое йо-йо?
— Чего? — насупился крутой парень из параллельного класса.
Я достал из кармана игрушку, которую купил в киоске по дороге в школу и запустил ее.
— Смотри, — я указал на вертящийся в воздухе предмет. Дождался, когда он поймает его взглядом и спросил: — Тебе говорили, что портить воздух в присутствии девочек некультурно?
Аристократ не ответил. Он уже находится под влиянием гипноза.
Хоть это и маленькая безобидная шалость, но я постарался быстро закончить ее, чтобы не привлекать лишнего внимания. Выговор мне ни к чему.
— А ты все равно прямо сейчас это сделаешь, — произнес я отчетливо, прямо как учил репетитор.
Затем я резко схватил йо-йо и тут же глухой звук из задницы Вовчика заставил его одноклассниц сначала засмущаться, а потом захихикать. Парень растерянно огляделся по сторонам, а затем покрылся пунцовой краской и пробежал мимо, оттолкнув меня в сторону.
— Кажется Вовчик слегка перенапрягся, пытаясь тут унизить меня, — пожал плечами я, вызвав очередной приступ смеха у его одноклассниц и сдержанную улыбку гардеробщицы.
— Тетя Фая! Звонок проспите! — я указал на электронные настенные часы и побежал наверх под раздавшийся протяжный звон.
Но путь я держал не в кабинет, где уже начинался урок по Знакам. Нужно сперва зайти в женский туалет и узнать в чем причина очередной волны нелюбви к Косте Ракицкому.
Добравшись до нужного этажа и двери, я сперва постучал, а затем спросил, есть ли кто в помещении. Ответа не последовало, и я смело зашел внутрь.
Все, что я увидел кардинально отличалось от прежних художеств. Теперь все серенады, посвящённые мне прежде, перечеркнуты, а рядом появились менее привлекательные сравнения. Про маменькиного сынка и лживые обвинения в нетрадиционной ориентации. Рядом с портретом Клаус теперь появилась моя физиономия. Достойная творчества Калачевского. Только тут мое лицо больше похоже на лицо какой-нибудь звезды с баннера на улице. С подрисованным фингалом, закрашенным зубом и другими прелестями, которые в привычной ситуации хорошо могут подпортить картину.
Так. А вот это что-то новенькое. Пошлые рисунки рядом с надписью «Ракицкий и его дружок». Кажется, мне есть о чем поговорить с Жендосом. Уверен, что это дело рук Барт. И, похоже, голубки больше не проводят время вместе. Только почему он мне не сказал? И чем все закончилось, что девица так обозлилась?
По пути на урок я не терял времени даром. Все пытался придумать, как очень быстро решить эту проблему. В новых реалиях дружба с Барт и ее семейкой никак не отразится на моих отношениях с Нокиа. Он, наверняка, плотно подсел на идею иметь долю с моего бизнеса. Однако дурная слава среди всех девушек и женщин школы мне не нужна. Только вот если парню можно просто дать в нос, и он перестанет писать пакости, то к обиженной девчонке нужен совсем другой подход. Более изящный.
Я постучал в дверь и заглянул в класс.
— Прошу прощения за опоздание. Можно войти?
Учитель по Знакам уже увлеченно рассказывал что-то и просто кивнул. Однако, пока я шел к своему месту, я чувствовал на себе взгляды девчонок. Маша и Саша о чем-то шептались. Марина и Аня на первой парте не смогли даже сдержать непродолжительное хихиканье, когда одна указала другой на меня пальцем. И все девочки, как один наблюдали за моим походом от двери до парты. Кроме Клаус. Ее не было. Аристократка не пришла сегодня в школу?
— Как дела? — я написал в записке и кинул свернутый листок Яблоньскому на стол.
Тот посмотрел на меня, как будто не уверенный в том, что послание адресовано ему, а затем развернул лист и