В этой книге излагалась схема строения мира. Плоская земля имела форму четырех­угольника, по краям возвышались вертикальные стены, подобно стенкам огромного сундука. Сверху мир был закрыт твердой крышкой — небесным сводом. Ночь наступала потому, что Солнце заходило за высокую гору на севере. Эта картина мира была убогой и примитивной — даже мифы «диких» племен Африки и обитателей островов Тихого океана подчас были сложнее и остроумнее, чем схема европейца Козьмы. Эта система поддерживалась христианской церковью на протяжении нескольких веков, в частности и на Руси.

Что же стало с системой Птолемея?

Она была слишком сложна и потому неприемлема для новой (точнее, первой) массовой культуры, связанной с христианским учением.

Первоначально был неприемлем даже Аристотель. Идею круглой Земли критиковали и высмеивали первые христианские богословы. Ведь из шарообразности Земли следовало, что на «нижнем» полушарии люди должны ходить вверх ногами по отношению к людям полушария «верхнего»! Существование таких «антиподов» казалось нелепым и невозможным. Идея плоской земли выглядела куда естественнее.

Замечательно, что учение Аристотеля со временем (спустя века) все-таки было воспринято, поглощено и адаптировано христианским учением. Идея Аристотеля о том, что мир таков, каким мы его видим, была понятна для всех. А идея, что огромная массивная Земля находится в центре мира потому, что это главный объект мира, созданный Богом специально для размещения здесь человека, вполне соответствовала Библии. Ведь текст Библии трактовался так, что Земля с ее водами под небесной твердью, с двумя светильниками на небе (Солнцем и Луной), с ее растениями и животными была создана именно для того, чтобы здесь мог жить человек, созданный в последнюю очередь, когда весь мир был уже «готов». При таком подходе человека можно было рассматривать как вершину творения. Эта идея христианскому учению не противоречила.

Труды Аристотеля, сохранившиеся в библиотеках монастырей, были взяты на вооружение официальной идеологией. Однако новый дух времени Средневековья убил главную мысль Аристотеля-ученого, призывавшего когда-то пользоваться для исследования мира глазами и ушами, а не выдумывать несуществующие сущности. Теперь же исследования не приветствовались, методике исследований не учили. Например, в Евангелиях (текстах об Иисусе Христе, написанных его учениками — апостолами) апостол Фома, который после воскрешения Христа не сразу поверил, что перед ним его Учитель, потребовав доказательств, и только после того, как рассмотрел и ощупал отверстия от гвоздей в руках Иисуса, признал его. Христиане скорее негативно относятся к Фоме, называя его Фомой неверующим, в отличие от прочих апостолов, поверивших сразу, не требуя доказательств. Следовало верить без доказательств!

Мир таков, каким мы его видим. Земля — плоская, и сомневаться в этом нельзя!

В школах (схолах) просто зазубривались тексты. Надлежало заучивать то, что было сказано в священных книгах, не анализируя и не требуя доказательств. Аристотеля можно (и нужно) было цитировать, но теперь спорить с ним было нельзя. Диспуты сводились к тому, что каждый из споривших приводил в качестве доводов разные цитаты из Аристотеля: так Аристотель выступал против самого себя.

Творческая энергия любознательных людей, которая никуда не делась, была вынужденно направлена не на исследования мира, а на комментирование уже существующих текстов. Труды богословов (сложно назвать их учеными в том смысле, который мы придаем этому слову сегодня) сводились к рассуждениям и комментариям по поводу Священного Писания, трудов Аристотеля и самих богословов. Выходить за рамки комментирования и предлагать новые идеи было опасно. Так, призыв Пьера Абеляра (1079–1142) «верьте доказательствам разума, а не авторитетам!» обернулся тем, что его труды в 1140 году были запрещены церковью.

Король Кастилии и Леона Альфонсо X (1252–1284), построивший астрономическую обсерваторию в Толедо и инициировавший составление таблиц с координатами звезд (знаменитые в те времена Альфонсинские таблицы), однажды неосторожно высказался, ознакомившись с системой Птолемея. Он неосмотрительно заявил, что на месте Бога создал бы систему мира попроще, и, согласно легенде, из-за этого лишился трона (хотя бы не головы). Выдающийся английский мыслитель Роджер Бэкон (1214–1294) однажды (видимо, в пылу) даже заявил, что готов сжечь сочинения Аристотеля, поскольку необходимость цитировать на каждом шагу древнегреческого философа стала тормозом для исследований и получения новых знаний. Понятно, что дело тут было не в Аристотеле, безусловно, он и сам был бы против такого духа времени!

Многие историки и философы пишут, что в Средние века творческая энергия любознательных людей была направлена на исследование феномена человека, сущности человеческого разума, его взаимоотношения с Богом. Это так. Но факт остается фактом: Zeitgeist, воцарившийся в описываемое время, не позволял думать (или, во всяком случае, высказываться публично) об устройстве мира, не апеллируя к Священному Писанию. Дух времени не допускал проведения исследований, не позволял ставить эксперименты, планировать наблюдения. Это не было принято, так не следовало делать, и угроза обвинения в ереси всегда явственно присутствовала.

Жизнь всегда сложнее, чем ее описание. Жизнь Европы в Средние века, конечно, нельзя сводить только к тому, о чем написано в этом разделе книги. Но факт остается фактом: за всю эту непростую эпоху в Европе не было сделано ни одного астрономического открытия. Представления об устройстве Вселенной не развивались.

К забытой на многие столетия гелиоцентрической идее вернулся Николай Коперник (1473–1543) — замечательный польский ученый, астроном и математик, чье имя связывают с первой научной революцией. Коперник был священнослужителем католической церкви (каноником), чему поспособствовал его дядя, ставший католическим епископом. Коперник получил неплохое образование, обучаясь разным наукам (включая медицину) в университетах Кракова, Болоньи и Падуи. Астрономией он занимался всерьез, и одна из башен крепости города Фромборка, куда он переехал в 1512 году, была оборудована под его обсерваторию.

Согласно имеющимся историческим данным, он стал приверженцем гелиоцентрической (Солнце в центре мира) системы практически с самого начала XVI века, читая в университетских библиотеках полузабытые труды великих греков. Над главным трудом своей жизни, получившим название «О вращении небесных сфер. Шесть книг» Коперник работал на протяжении сорока лет.

Судя по всему, на мысль о том, что в центре Вселенной находится не Земля, а Солнце, Коперника навели труды его давних предшественников — пифагорейцев Филолая и Хикетаса (Никиты), а также Аристарха. Сочинение Коперника повторяло структуру Птолемеева «Альмагеста», только в сокращенном виде: вместо тринадцати книг, из которых состоял труд Птолемея, у Коперника получился «шеститомник». И вместо обоснования системы Птолемея (Земля в центре мира) в соответствующем томе приводились доводы в пользу гелиоцентрической системы.

Основные положения системы Коперника сводились к следующему. Земля не