Ренцо повернулся к Дарси. Она старательно избегала тосканского солнца, но тем не менее ее светлая кожа чуть-чуть загорела. Она выглядела здоровее, чем до приезда в Валломброзу, и была очень хороша в ярко-желтом платье с синими цветочками, которое она все-таки сама постирала. И Ренцо вдруг понял, что не готов ее отпустить. Пока не готов. Он думал о том, как она лежала в его объятиях прошлой ночью. Думал о том, как они пили кофе на террасе в Валломброзе и смотрели на луну – на него тогда спустилось неожиданное умиротворение. Почему надо кончать что-то до того, как все само собой не выдохнется, особенно когда их отношения пока что себя не исчерпали и могут доставить ему еще много удовольствия?

Он бросил взгляд на крошечный кухонный уголок.

– Ты не собираешься напоить меня кофе?

– У меня только растворимый.

Ренцо едва не передернуло.

– Тогда дай воды.

Он смотрел, как она наливает в стакан воду из-под крана, и не мог вспомнить, когда пил… это. Дарси добавила кубик льда и поставила стакан на стол, но он не притронулся.

– У меня был отличный уик-энд, – медленно произнес он.

– У меня тоже. Даже лучше, чем отличный. – Дарси улыбнулась. – Спасибо тебе.

Оба помолчали.

– Послушай, этот твой переезд в Норфолк… немного поспешный. Почему бы тебе не остаться в Лондоне еще ненадолго?

– Я все тебе объяснила, и теперь ты сам видишь. Я хочу начать жить по-другому.

– Это я могу понять. Но что, если я скажу тебе, что у меня есть квартира, в которой ты можешь жить? Квартира намного больше и удобнее этой. Что тогда?

– Ах вот как? Дай-ка я догадаюсь. – Изумрудные глаза вызывающе смотрели на него. – Даже если у тебя нет подходящей, то ты волшебным образом найдешь мне такую квартиру? Просмотришь свой обширный список собственности или у тебя есть квартира, которую арендует твоя прислуга? Спасибо, но нет. Я не имею желания стать содержанкой, пополнить ряды любовниц богачей, хотя по этому пути я в настоящий момент иду.

Упрямство Дарси приводило его в бешенство, но… и вызывало восхищение. Как может женщина, почти ничего не имеющая, быть такой гордой и смелой и отвергать предложение, за которое любая другая в ее положении с радостью ухватилась бы? Ренцо взял стакан с охлажденной водой и выпил, потом подошел к окну – взгляд уперся в кирпичную стену. Он представил, как она каждое утро смотрит на эту стену, одевается в скучное форменное платье, а затем целый день снует с подносами.

Он обернулся:

– Что, если я попрошу тебя подождать немного… не уезжать пока в Норфолк?

– С какой стати тебе это понадобилось? – Она удивленно подняла брови.

– Ой, Дарси, перестань. Ты была наивной, неискушенной девушкой, когда я уложил тебя в постель, но сейчас-то ты не такая неопытная. Я тебя многому научил…

– Если ты ждешь похвалы, то я могла бы дать тебе письменное свидетельство.

Он рассмеялся. Подобного нахальства он не терпел ни от кого, а от нее… это его возбуждало. Ренцо подошел к ней и не мог не заметить, как потемнели у нее глаза и что она застыла, словно призывала на помощь силу воли не поддаться тому, чего она на самом деле хочет. Ренцо достаточно хорошо знал женщин, чтобы понять – все еще не кончено.

– Мне не похвала нужна, – мягко произнес он. – Мне нужна ты. Я не готов тебя отпустить. – Он протянул руку, разгладил непослушные кудри и обнял ее, чувствуя, как внутри растет желание. – Что, если я скажу, что мне понравилось, как ты общалась с Кристиано и Николеттой? Что я нахожу, что в компании ты так же хороша, как и в постели, и что я хотел бы бывать с тобой на людях? Почему бы нам не ходить в театры или на вечеринки? Я, вероятно, был несколько эгоистичен, держа тебя взаперти, а сейчас хочу выводить тебя в свет.

– Ты так это сказал, будто я прошла испытание! – негодующе заявила она.

– Наверное, так оно и есть, – последовал ответ.

Дарси разрывалась на части. Его слова сулят опасность. Она не хочет, чтобы ее «выводили в свет». Вдруг кто-то ее вспомнит? Тот, кто знает, кем она является на самом деле? И тем не менее Ренцо произнес то, о чем она думает. То, что пыталась отрицать, но ей не удалось, – она еще не готова уйти.

– Что, если я дам тебе ключ от моей квартиры? – Размышления нарушил голос Ренцо.

– Ключ?

– Ну да. И учти – я не раздаю ключи постоянно. Мой дом посещают очень немногие, поскольку я оберегаю свою личную жизнь.

– А я? Чему я обязана такой чести?

– Чему? Ты никогда меня ни о чем не попросила, – спокойно пояснил он. – А так не поступал никто до тебя.

Дарси сказала себе, что это просто еще один пример того, как богач заинтересовался чем-то ему неведомым. Но конечно же не только это. Разве то, что он дает ей ключ – пусть и временно, – не знак доверия? И разве доверие не самое ненадежное и в то же время самое ценное, что есть на свете, особенно учитывая недоверие Ренцо к женщинам?

Дарси облизнула губы – искушение согласиться велико. Но что ее останавливает? Она убежала в Лондон от своей прежней жизни, оставив позади темное прошлое, будто создала себе новую личность. Профессии у нее не было никакой, образование плохое, но вечерняя школа помогла как-то компенсировать отрывочные знания, а броская внешность и живой характер помогли найти работу официантки. Дарси не знала, кем она хочет быть, но знала одно – она на пути к лучшему. Да и кто мог помнить ее спустя столько лет? Она уехала из Манчестера в Лондон, когда ей было шестнадцать, а это очень давно. Неужели она не заслужила немного беззаботной жизни, если есть такая возможность?

Ренцо внимательно смотрел на нее, и Дарси достаточно его изучила, чтобы понять, что ее неуверенность его возбуждает. Но она не играет с ним в эротические игры – ее нерешительность искренняя. Она хочет уступить ему, только это не так легко. Дарси уже чувствовала, что Ренцо Сабатини становится для нее пагубной привычкой, и ей следует насторожиться, потому что не важно, что это за пристрастие – алкоголь, наркотики, или еда, или в ее случае мужчина, – но такие пристрастия опасны. Она это знала – история собственной жизни научила ее, и урок был суровый.

Но сейчас он прижимает ее к себе, она не может не чувствовать, какое нетерпение кипит в его теле. И какие восторги это ей обещает. В кольце его рук так уютно, и так хочется и дальше погружаться в ощущение надежности от его силы.

– Скажи да, Дарси, – шептал он, касаясь дыханием ее губ. – Возьми ключ и побудь моей возлюбленной еще немного.

Ноги ее не держали, и она уже знала, что сопротивляться не сможет.

– Ладно, – сказала она, закрывая глаза и чувствуя, как его рука поднимает ей платье. – Я останусь… ненадолго.

Лимузин бесшумно затормозил у отеля «Гранчестер», а Ренцо не убрал руки с бедра Дарси. Она сегодня восхитительна, как никогда. Жадными глазами он окинул блестящее изумрудное платье. Да, наконец-то она выглядит так, как положено любовнице миллионера. Неужели она не понимает, что имеет право попользоваться тем, чем обычно пользуются любовницы? Он убеждал ее, что было бы проще, если бы она с радостью это делала и получала удовольствие от его богатства. И уступила бы ему, отказавшись от своей непритязательной работы. А она заявила, что ему следует быть благодарным ей за то, что она больше не работает хотя бы в ночном клубе. Ренцо передернуло, когда он представлял, как на ее соблазнительные формы пялились мужчины.