Шрифт:
Интервал:
Закладка:
___
Я умираю. Я полна жизни, я бегу, и с каждым новым шажком я умираю. Я понимаю это и принимаю, я несусь на бешеной скорости. Я люблю жизнь, я люблю её, я люблю работать, я умираю. Чем больше я люблю, тем быстрее я умираю, и я не могу остановиться, потому что мне нравится бежать.
___
У нас с ней не так-то много совместных фотографий. Я имею в виду не "Так-Ребята-Встаньте-Вместе-Нужна-Фотка-Для-Сайта"-фото, а человеческие фотографии, которые делаются людьми от радости нахождения вместе.
За последний год есть только одно видео, про которое я могла бы сказать: "Да, тут мы вместе".
Жалею ли я?
У Анны Ахматовой был брат, Андрей Горенко. Он эмигрировал в Грецию, которую очень любил. У Андрея был сын, которого также звали Андрей. В свою очередь у сына была жена – кажется, её звали Леа. Эта женщина – единственная, кто ухаживает за могилами семьи Горенко, потому что больше никого не осталось. У неё был второй муж, но и тот умер. Когда к ней пришли репортёры и попросили фотографии семьи Горенко, ей было нечего показать: "Я подумала, кому они нужны, где они окажутся? В мусорном ведре? На помойке? И поэтому я сожгла все фотографии. Все до единой."
При этом, когда Лею спросили, любит ли она до сих пор своего давно почившего первого мужа, её глаза заполнились живым теплом: "Да. Я очень любила его. Это была сильная страсть".
Меня поразило, что эта женщина, отказавшись от выцветших фотографий, хранит в себе вовсе не выцветшие чувства.
Перелистывая фотографии и вкладывая силы в электронную фиксацию воспоминаний, мы лишаем яркости и живости саму нашу прошлую реальность, собственноручно стирая её. А если не втискивать реальность в клетку фотографии, то ты будешь бережно относиться к самому воспоминанию, так как ты будешь знать, что оно – под угрозой исчезновения! А, значит, долой беспечность. Так, шаг за шажком, прошлое покажется бурным спектром чувств даже и без всяких фотографий.
___
Анжело Полициано, «Джостра» (фрагмент):
Создание иного небосклона,
Лицом с людьми несходная встает. <…>
И видно – блеск глаза богини льют.
Пред ней с улыбкой небо и стихии. <…>
У ног святых её цветы и травы
Покрыли свежей зеленью песок
Если представить её недостатки в виде кусочков пазла, то наберётся внушительная горка. Но если мы соберём все эти кусочки в единый пазл, то получится "Рождение Венеры" Боттичелли.
___
Это текст про любовь, которую я не хочу никак классифицировать и загонять под какие-то ярлыки и рамки. Даже если попытаться воспользоваться концепцией Джона Алана Ли, я теряюсь между сторге, агапэ и людусом. Поэтому речи быть не может и о каких-либо обязательствах, а, значит, нет никаких препятствий для препарирования самой себя.
Она – человек, внутренний мир которого похож на хрустальный сервант, разноцветно подсвеченный неоном, а в воздухе пахнет глинтвейном.
___
В то же время какая-то часть тебя – там, где мышцы между шеей и плечами, и под лопатками (именно эти мышцы обычно берут на себя тяжесть рюкзака и начинают ныть при простуде) – эта часть тебя апатично недоумевает: зачем всё? Зачем эти стены, зачем котлеты из индейки на пару, зачем мне все эти друзья, зачем оранжевые туалеты, зачем 227-е автобусы, зачем белые воздушные шторы у конференц-зала, зачем очередной греческий вечер, если в этих стенах нет её. И только любовь к самой себе может прекратить это состояние и объяснить причины всему сущему хотя бы на уровне разума.
А потом ты вспоминаешь, сколько раз твою жопу спасали эти стены, эти туалеты, эти друзья, эти котлеты – и сколько раз она помогала тебе, когда она была нужна больше, чем кислород и солнце над головой (а именно: 0 раз) – и ты начинаешь внутренне кричать от своей неспособности расставить приоритеты рационально.
___
Забавно, что её девиз – "лучше меня нет", и, дыша рядом с таким человеком, я сама стала нарциссом. Будто любовь к себе – это заразно, хотя если бы это было так, в мире бы не было так много бед.
___
– Я помню, что даже когда я играла в детстве в песочницах, мне всегда хотелось власти. Это два полюса, которые разрывают меня между собой всю жизнь: любовь и власть. Если я заполучу власть, я буду не способна любить, но любовь не предполагает власти. И всё же я пытаюсь совмещать хахаха
___
При этом ощущение пресыщенности, тошноты, которое возникает от излишнего общения с ней, исчезает постепенно, но довольно быстро. 7 октября оно возникло. Ровно через неделю, 14 октября, я уже подумала: "Блин, как она там, интересно?" – но ощущение её-нехватания ещё не переросло в нечто болезненное, язва ещё не открылась, можно пока не доставать мазь из сумки.
16 октября, когда видела одинаковые числа на часах, я стала загадывать, чтобы мы как-то закоммуницировали.
17 октября не проходило и двух часов, чтобы я не подумала: "Надо попросить её поболтать со мной". Правда, тогда я заболела, а когда болеешь, всегда скучаешь гораздо сильнее.
18 октября в 08:30 я подумала: "Ну нафиг, её не существует, займись наконец своими делами, забей"
В 12:10 я ей написала.
В 16:10 (она не ответила, при этом постоянно онлайн) я вспомнила, почему боялась, что она, как приедет, вновь испортит мою жизнь, и захотела, чтобы зимой она вернулась в Москву, но не возвращалась в МГИМО.
В 19:06 я включила "Мы – Возможно" и перестала волноваться. Я спокойна. Я вода. Я тишина.
Она ответила через три дня одним маленьким словом «позже». Решив, что мне нужно ввести санкции в будущем за подобное её поведение, я предупреждающе написала: «Прежде чем войти, подумай, как выйти». Как бы вы думали, она ответила? «Ты какая-то пошлая сегодня». У голодной куме одно на уме.
С тех пор мы кратко списались лишь однажды по незначительному поводу. Всё, тишина.
___
Страничка ВК:
Главное в жизни: Слава и влияние
