Я подставился по-крупному. Из-за меня погибла та девушка. Теперь я в этом нисколько не сомневался. Ее убили с одной целью — упрятать меня сюда. Вопрос только в том, случайно ли она попалась кому-то под руку, как наиболее вероятная "моя" жертва или была как-то связана с теми, кто все это устроил? Я предпочел отталкиваться от второго варианта, ведь в первом случае у меня не было ни одной зацепки.

Но если все же взять за основу, что тот, кто меня подставил, знал Карлу, то картина вырисовывается очень интересная. Единственное возможное связующее звено — ее сосед. Его поведение уже тогда казалось странным, а сейчас я готов был поверить во все, что угодно. И тот факт, что его якобы не было в стране на момент убийства, ничего не доказывает.

Впрочем, даже если это именно он ее убил, мне это мало что дает. Мигрант из Пакистана не мог организовать то, что происходит со мной. Чтобы упрятать меня так качественно и быстро, нужны санкции очень влиятельных людей. А значит, вопрос о том, кому все это было нужно, остается открытым. И вряд ли я узнаю хоть что-то, находясь в тюрьме.

Из раздумий меня вырвал резкий стук в железную дверь. Конечно, никто не удосужился вежливо постучать — надзиратели просто саданули дубинкой. А потом я услышал приказ:

— Лицом к стене. Руки за спину.

— Какие интересные желания. Прости, сладкий, но ты не в моем вкусе, — ответил я, не зная, слышат меня или нет.

Впрочем, я все же сделал, как мне сказали. Сопротивляться я не видел смысла. И очень зря, потому что как только надзиратель вошел в камеру, вместо наручников я получил удар по почкам. Впрочем, наручники на меня все же надели, пока я был дезориентирован после удара. Неожиданное начало моей тюремной жизни.

— Ну кто же так флиртует, пупсик? С таким подходом ты никогда не найдешь любовь всей жизни, — бросил я, когда дыхание пришло в норму.

Кажется, охранника это разозлило, поскольку избиение продолжилось с новой силой. Какой обидчивый! С такой работой просто нельзя так остро реагировать.

Все попытки сопротивления жестко пресекались очередными ударами. Через полчаса меня оставили в покое и я, кое-как добравшись до койки, тяжело опустился на жесткий матрас.

Шикарное начало! Интересно, они тут всех новичков так встречают или это показательные выступления специально для меня?

Та же ситуация повторилась и на следующий день. Только теперь я был готов и вместо того, чтобы становиться в позу жертвенного барана, встретил новых друзей более гостеприимно. Кулаком в живот. Конечно, я не надеялся, что это поможет. Избить охранника, переодеться в его форму и сбежать из тюрьмы — такие сюжеты возможны только в дешевых фильмах. Да и вообще, наверное, не нужно было сопротивляться. Но и покорно ждать очередных побоев я не мог.

Я уже понимал, что такое отношение ко мне не может быть простым совпадением, а значит, живым я отсюда точно не выберусь. Но держался на чистом упрямстве. Как говорила одна моя знакомая: умирать, так с музыкой. Но мелодия получилась откровенно фальшивой, потому что мои боевые навыки никто не оценил.

Меня быстро скрутили и повторили вчерашний сценарий. Впрочем, кое-что все же отличалось. Выяснилось, что вчера было не избиение, а легкий расслабляющий массаж. Сейчас же за меня взялись всерьез. Причем настолько, что в какой-то момент я отключился. А когда пришел в себя, увидел совсем молодую девушку в белом халате, которая обрабатывала мои многочисленные ссадины.

И зачем этот спектакль? Завтра же новые появятся.

Увидев, что я пришел в себя, девушка испуганно подпрыгнула, напомнив мне кошку, которая была у меня в детстве. Но, в отличие от кошки, она быстро взяла себя в руки и даже начала язвить в ответ. Забавная.

***

Прошло еще два дня в этих стенах, которые ничем не отличались друг от друга. Меня даже на прогулки не выводили, хотя я прекрасно слышал, что моим соседям свежий воздух все же положен. Зато физические нагрузки были в полном объеме. Не в плане спорта, конечно. Скорее это были нагрузки для моего многострадального организма. Надзиратели сменялись, но их объединяло одно — стремление врезать мне по морде. Не то чтобы они были первыми, у кого проснулось такое желание, но точно единственными, кто проделывал это настолько безнаказанно.

В какой-то момент стандартное избиение пошло не по плану. Практически в самом начале охранника отвлекли. Снова появилась эта девушка. Она утянула за собой надзирателя, который питал ко мне особо теплые чувства. Причем предлог для этого был настолько очевидно-выдуманным, что походил на плохое представление для очень невзыскательной публики. А вечером она сама пришла ко мне, чтобы вправить сломанный нос. Мне нравилось разговаривать с этой девчонкой. Она адекватно реагировала на мои шутки и при этом была до ужаса профессиональна. Настолько, что невольно возникало уважение. Но в ореховых, почти янтарных глазах скользило сочувствие, которое не давало мне покоя.

Когда дверь камеры в очередной раз закрылась, я серьезно задумался. Либо это совпадение, которое бывает раз в жизни, либо хорошо разыгранный спектакль. Надзиратели, которые кажутся откровенными садистами, полная безнадежность, и тут, как лучик света в темном царстве — красивая девушка, которая может посочувствовать и даже помочь. Этот сценарий как будто сошел со страниц книги «Работа спецслужб для чайников: как завербовать идиота». Вопреки расхожему мнению, идиотом я не был.

Я продолжил внимательно наблюдать за девушкой, пытаясь выстроить в голове более ясную картину. Но она не складывалась, как пазл, в котором не хватает как минимум половины частей. Каждый ее жест, каждый взгляд буквально кричал о том, что она хочет мне помочь. И самая безрассудная часть моего подсознания тоже подталкивала меня к тому, чтобы сработать привычными для меня методами, а именно — использовать ее для достижения своих целей. Хотя бы для того, чтобы лучше разобраться в ситуации, в которой я оказался. Но сомнений в том, кем на самом деле является тюремный врач, тоже хватало. Не знаю, что бесило меня больше — ее возможное причастие к моему заключению в это малоприятное место, или сочувствие, от которого я ощущал себя полным ничтожеством.

Именно поэтому, когда она пришла ночью к моей камере с видом потерявшегося щенка, я отправил ее обратно на рабочее место. А когда ее шаги стихли, долго смотрел в темноту пустым взглядом и думал о том, что если это не заранее спланированная постановка, то ей не место на этой работе.

Черт! Мне нужно думать о себе, а я почему-то размышляю о том, как вытащить отсюда Эмбер.

Даже удивительно, насколько ей подходило это имя. Обычно я не придавал такому значения, считая любое толкование имен, фамилий, знаков зодиака или любимого завтрака бредом. Но в ее случае совпадение вызывало улыбку. Все подбирают под цвет глаз одежду или украшение, а у нее для этого имя.

Не о том думаешь, Райнер! Этот пугливый малыш может оказаться очень опасным хищником.

Я так и не успел разобраться в том, кем же является эта девушка, когда случился очередной поворот в моей непростой жизни. Счет дням я уже потерял, поэтому не мог сказать, когда именно это случилось. Помнил только, что это было ночью. В камеру зашел охранник, который старательнее всех отыгрывал роль садиста. Уже по его взгляду я понял — сейчас меня будут убивать. Интуиция не подвела.