— Ты? Найдешь меня? Прости, коп, но это мне до лампочки, и я знаю кое-кого, кто пугает меня намного больше, чем ты.

И без дальнейших разговоров он выстрелил в Опал. Один выстрел, в голову.

Пикси свалилась вперед, словно ее сзади двинули лопатой. Ударившая пуля прижала ее к земле, однако крови почти не было, только тоненькая струйка из уха — так, как если бы молодая Опал просто свалилась с велосипеда, катаясь на школьном дворе.

На Полис-плаза в обычно шумном Оперативном центре наступила гробовая тишина — все ожидали, какими окажутся последствия только что совершившегося у них на глазах убийства. Какая из квантовых теорий окажется правильной?

Может быть, вообще ничего не произойдет, и ограничится только смертью пикси.

— ОК, — сказал Трабл Келп после долгого напряженного молчания. — Продолжаем работать. Как скоро народу можно будет выбираться из берлог?

Фоули лихорадочно просчитывал что-то на компьютере, как вдруг его экран раскололся на кусочки, и из него в комнату заструился зеленоватый газ.

— Ухватитесь за что-нибудь, — посоветовал кентавр. — Начинается.

Атлантида

Опал Кобой показалось, что она умерла, и это было странное ощущение, тревожное.

«Вот на что это похоже, — подумала она. — Но ничего, я уверена, что справлюсь».

Ноющая боль вскоре сменилась бурным восторгом, когда Опал представила, кем она становится.

«Наконец я трансформируюсь. Вылезаю из своего кокона самым могущественным существом на всей планете. Теперь никто не сможет встать у меня на пути».

Все это звучало весьма мелодраматично, но Опал решила, что, учитывая все обстоятельства, ее будущие биографы смогут описать этот момент именно так, как нужно.

Пикси не допускала мысли о том, что ее теория парадокса времени может просто оказаться ложной, и она застрянет в ядерном реакторе, убив перед этим свою единственную союзницу.

«Я чувствую пощипывание, — подумала она. — Начинается».

Пощипывание перешло в неприятное жжение у основания черепа, которое быстро распространилось и охватило всю голову Опал раскаленными клещами. Теперь Опал уже не могла тешить себя мыслями о победе, все ее тело превратилось в клубок страха и боли.

«Я совершила ошибку, — в отчаянии думала она. — Кроме этой боли, я ничего не получу».

Опал завозилась внутри антирадиационного скафандра, сражаясь с мягким сопротивлением пены, колеблемой ее движениями. Боль разливалась по нервной системе, превращаясь из просто непереносимой в не поддающуюся воображению. Последние нити сознания Опал лопались одна за другой, как швартовы судна под натиском урагана.

Опал почувствовала, что к ней возвращается магическая сила, подавляющая оставшуюся в нервных окончаниях боль. Безумная и мстительная пикси сражалась за то, чтобы удержать свою энергию и не быть окончательно разрушенной своей собственной силой. Опал чувствовала, как в атомах ее тела сходят с орбит электроны и спонтанно расщепляются ядра. Ее тело превратилось в сгусток чистой золотистой энергии, переливающейся внутри скафандра Опал и прожигающей каналы в расступавшейся пене, рикошетирующей от стен нейтронной камеры и возвращающейся в помутненное сознание пикси.

«Вот, — думала она. — Вот, начинается мое возрождение, и я творю себя по собственному образу и подобию. Я — своя собственная богиня».

И одним только усилием мысли Опал собрала себя заново. Ее внешность осталась прежней, поскольку пикси не сомневалась в том, что она и так прекрасна. Но сознание Опал раскрылось и расширилось, позволяя новым силам создавать магические мосты между ее нервными клетками.

Она сфокусировалась на древних мантрах черной магии так, чтобы новая магическая сила помогла ей поднять воинов из их вечного покоя. Такая сила была слишком велика для одного тела, и Опал понимала, что должна будет избавиться от него, как только закончит свой побег, иначе атомы ее тела оторвутся и разлетятся в стороны, словно светлячки на ветру.

«Как сложно воссоздавать ногти, — подумала она. — Придется пожертвовать ногтями на руках и ногах».

Волнообразный эффект, возникший после убийства молодой Опал на краю поля, оказался мощнее, чем мог себе вообразить Артемис, хотя в самом деле глагол «вообразить» здесь можно считать неуместным, поскольку Артемис Фаул вообще не имел привычки воображать что-либо. Даже в детстве он никогда не воображал себя скачущим на спине огнедышащего дракона. Артемис всегда предпочитал мысленно представить себе достижимую конкретную цель, а затем неуклонно стремиться к ней.

Его мать, Анджелина, заглянула как-то через плечо восьмилетнего Артемиса и увидела, как он рисует в своей тетрадке.

— Ах, милый, это чудесно! — воскликнула она, очень обрадованная тем, что ее сын наконец-то проявляет интерес к художественному творчеству, хотя нарисованная им картинка и выглядела немного жутковато. — Ты нарисовал гигантского робота, который разрушает город?

— Нет, мама, — вздохнул Артемис. — Это строительный робот, который сооружает лунное убежище.

Мать слегка потрепала сына по волосам — маленькая месть за его вздох — и поинтересовалась, не хочет ли маленький Арти брать уроки у профессионального художника.

Артемис предполагал, что будут большие разрушения от спонтанного выделения энергии из всех материалов, к которым имела отношение Опал, но даже он не предвидел, насколько пропитались вещи Кобой ее энергией, выделенной за те недолгие годы до взятия пикси под стражу. Корпорация «Кобой Индастриз» легально производила массу самых разных вещей, от компонентов оружия до медицинского оборудования. Кроме того, у нее было несколько «теневых» компаний, с помощью которых влияние Кобой распространилось на мир людей и даже в космическое пространство, и последствия от взрыва десятков тысяч этих всевозможных предметов, узлов и компонентов были воистину катастрофическими.

На складах ПП две сотни единиц различного оружия, предназначенные для уничтожения на следующей неделе, расплавились, как шоколадные батончики, а затем начали излучать ослепительный золотистый свет, который сжег все местные кабельные системы, после чего последовал взрыв силой в несколько мегатонн. Реакция деления ядер не началась, но масштаб разрушений был огромен. Склады просто-напросто испарились, и, словно спички, сломались несколько опорных колонн, поддерживавших подземный город.

Хэвен-сити сложился внутрь, и миллионы тонн земной коры рухнули на эльфийскую столицу, ломая защитные барьеры и увеличивая атмосферное давление почти на тысячу процентов. Все, что оказалось под падающими камнями, было мгновенно сплющено в лепешку. Погибли восемьдесят семь жителей, а все имущество и постройки были уничтожены полностью.

Основание Полис-плаза просело, и в образовавшуюся яму рухнули три нижних этажа управления полиции. К счастью, верхние этажи зацепились за вершину ямы крышей, которая удержала их — это спасло многих остававшихся на своих постах офицеров.