сама зарабатывает на жизнь, а поэтому вправе делать всё, что ей хочется. Мы ведь все с самого детства знакомы. По рассказам матери, Дашке было около пять лет, когда Ксения Александровна заглянула к нам с годовалыми близнецами. А потом долгие годы общения и дружбы. Лия с самого начала хотела подружиться с Дашей, а та постоянно отнекивалась, говоря, что Трубецкая слишком маленькая и глупая. Моя сестра выросла в строгой дисциплине благодаря биатлону, поэтому не позволяла чему-либо мешать её спортивному будущему. Но это всё было только до того, пока спорт для неё не закончился, а мир не открылся по-новому. Их общение, первое время, даже дружбой было сложно назвать. Цапались как собаки. Однако, когда Дашке стукнуло восемнадцать, она показала всем средний палец, положив винтовку на стол в родительской квартире и уехала в неизвестном направлении. Мне она рассказывала, что долгое время искала занятие по душе и по тому остановилась здесь. Она потрясающий диджей и отличная певица, помимо этого она прекрасно рисует и бьёт татуировки, а также она совсем недавно стала одним из совладельцев этого заведения. Неплохая жизнь. А потом Лия её окончательно доконала и она, напившись в полную зюзю, утащила её гулять. И та гулянка под проливным дождём раскрыла многие карты. Поэтому теперь — Лия помогает сестре с её проблемами.

— Невероятно, я бы даже не подумала. Не думала, что она возьмёт на себя такой груз.

— Это как-то меняет твоё мнение о ней?

— Что ты, нет кончено. Она моя подруга и её приоритеты и работа мало меня волнуют, это её дело. Просто неожиданно, что она готова отбросить всё, ради своей мечты.

— Раньше у сестры были отвратительные отношения, которые оставили на ней глубочайшие раны. И от этих шрамов она не может избавиться до сих пор. И поэтому Трубецкая так в неё вцепилась.

— Домашнее насилие?

— Не совсем. Ей было лет шестнадцать тогда, когда она закрутила с парнем. Он был старше её на четыре года, а Даша совсем не вела себя на свой возраст. Кстати, ты с ней увиделась за пару месяцев до её ухода из Объединения. Это мудак порезал себе руки прямо при ней, и с того момента Даша запрещала кому-либо притрагиваться к себе. Когда кто-то нарушает это правило, она сразу вспоминает те секунды, когда вызывала скорую и останавливала потоки крови. Она любила его, а он её сломал. Пусть и неосознанно, но сломал. И даже сейчас, спустя почти восемь лет, она не позволяет незнакомым парням прикасаться к себе, особенно касаться её рук. Именно поэтому они полностью забиты татуировками. Она говорит, что это её броня, и так можно жить в этом мире без боли.

— Я никому не расскажу об этом, Саш. Спасибо за доверие.

— Об этом знают только Лия, Кирилл и я. Теперь ты тоже часть этого секрета. Я доверяю тебе, Лина.

— Я ценю это.

— Пошли покурим?

— Ты же мне запретил.

— Ну я покурю, а ты рядом постоишь.

— Ну только если недолго.

Кирилл аккуратно взял девушку за руку, утягивая за собой в медленный танец. Она уже прилично выпила и потому не противилась происходящему.

— Что это было сегодня? — спросил парень.

— Я поговорила с Марком.

— И как?

— А ты не видишь? — она обвела зал рукой. — Я тут, танцую с тобой, вливая в себя алкоголь. По-моему, всё предельно ясно.

— Я убью этого дебила, честное слово.

— Не нужно, Кирилл. Я уже сделала это самостоятельно. Он получил ту Татьяну, которую никогда не видел.

— Ты снова стала маленькой стервой? — рассмеялся Трубецкой.

— Я никогда не переставала ей быть. Просто теперь поняла, что это не так плохо, как казалось раньше.

— Но с нами ты настоящая, Сова, — он покрутил девушку и вновь притянул к себе. — А теперь расскажи мне, девочка моя, когда мы успели перейти на новый уровень отношений?

— Когда я доверилась тебе? — спросила сама у себя Татьяна. — Или, когда поняла, что мои чувства никуда не делись, а стали ещё сильнее, чем были?

— Могу считать это за признание?

— Нет. Пока я тебе этого не скажу. Я лишь намекаю.

— Ну спасибо, Совинькова. А что будешь делать с тренировками?

— В понедельник я буду как новая. До чемпионата пара недель, а я не собираюсь никому уступать наше золото.

— Погоди, ты решила остаться? — удивлённо переспросил Кирилл. — Ты же хотела всё бросить.

— Если рядом будешь ты, то я не против покататься ещё пару лет.

— Ты знаешь насколько ты потрясающая? — Кирилл ещё крепче сжал девушку в объятьях и поцеловал в висок.

— Догадываюсь. И кое-что ещё, Кирилл. Могу я попросить тебя об услуге?

— Для тебя — всё что угодно.

— Залечи мои раны. Мне не важно, сколько времени на это потребуется, но верни мне меня. Я знаю, что только ты сможешь справиться с этой задачей.

— Я сочту это за честь. Но ты понимаешь, что уже не отвертишься?

— Понимаю конечно.

— И ты согласна на это?

Согласна ли она? А разве существует жизнь без этого придурка и его разноцветных глаз? Нет конечно. Кирилл был всем и это было уже неизменно.

— Если это ты — я согласна на всё.

— Ну тогда у тебя есть два выхода. Либо мы сразу же отправляемся в ЗАГС, либо играем в отношения, пытаясь узнать друг друга получше.

— Я за второй вариант, хотя мне кажется я знаю про тебя абсолютно всё.

— За восемь лет совместных поползновений — не сомневаюсь. Но уверен, что есть определённые вещи, которые мы друг за другом не замечали.

— И какие же? — Совинькова тепло улыбнулась ему.

— Например, я не знаю какой у тебя любимый цвет.

— Такой же, как и у тебя. Зелёный. И только потому что ты обожаешь этот цвет и все мои зелёные вещи.

— Я обожаю весь твой гардероб, Тань. Пусть ты и постоянно ходишь в шмотках Разнова. Их я тоже люблю.

— Мы всё знаем друг про друга, просто не хотим в этом признаваться, Кирилл.

— Сколько ты выпила за сегодня, макаронина?

— Прилично одним словом, но разве это имеет значение?

— Позволь отвезти тебя домой. Иначе я боюсь, что ты натворишь каких-нибудь бед. Степень твоего опьянения можно измерять по твоему поведению. Вот сейчас ты пытаешься, пусть и очень неумело, флиртовать со мной — Кириллом Трубецким, которого пару лет назад собиралась убить арматурой на спортивной базе.

— Не было такого, Кирилл Трубецкой, — язвительно ответила Сова. — А вот ты пытался утопить меня в бассейне.

— Ну если только слегка. Зато, когда ты пришла на пробы и