Эдди Дикен налетел на Лютера, будто коршун, Гарри выбил из рук оружие, капитан заломил руку сзади. Лютер грузно свалился на пол.

Перси подбежал к ней, она крепко обняла брата.

— Ты не ранен?

— Нет.

— Какой же ты смелый!

— А ты?

Да, она только сейчас поняла, что доказала всем — отцу, себе, — что может, не боится, не дрогнет…

Пассажиры улыбались, все говорили разом, слышался веселый смех. Капитан Бейкер призвал к тишине.

Лютер лежал на полу лицом вниз. Сверху навалились Эдди и Гарри. Он был похож на огромного шмеля, у которого вырвали жало.

Однако оставалась еще одна опасность. Маргарет выглянула в иллюминатор. На волнах, словно грозная акула, покачивалась немецкая подлодка, ее огромный стальной корпус блестел на солнце.

— Рядом «морской охотник», патрульный катер ВМС, надо немедленно связаться с ним по радио, — сказал капитан Бейкер. — Бен, выполняйте. — Радист побежал наверх.

— Да, но на подлодке перехватят сигнал и немедленно начнут погружение, — возразил штурман.

— Тем лучше. Наши пассажиры и так достаточно выстрадали за сегодняшний день.

Все прильнули к иллюминаторам. Лодка оставалась на поверхности, но люк задраен, видимо, командир выжидал.

— Надо подумать, как обезвредить последнего гангстера, того, что на катере, — предложил Бейкер. — Знаешь что, Эдди, сходи-ка, позови его на борт, скажи, что Винчини требует.

Эдди поспешил выполнять команду. Бейкер обернулся к штурману и стюардам:

— Ребята, а вы пока приберитесь здесь, что-то мы заросли грязью, пистолеты валяются, гангстеры. Надеюсь, дамы меня извинят.

Все рассмеялись. Они уже такого наслушались от гангстеров, что на всю жизнь хватит.

Бейкер презрительно пнул Лютера носком ботинка.

— Джонни, запри этого парня в первом отсеке и глаз не спускай.

Гарри и Маргарет посмотрели друг на друга. Казалось, они не были вместе целую вечность. Она страшно соскучилась. Гарри мгновенно нанял ее состояние, быстро подбежал, сжал в объятиях.

— Посмотрите в окно! — закричал кто-то из пассажиров.

Немецкая субмарина медленно погружалась в воду.

Когда все кончилось, Кэрол-Энн долго не подходила к Эдди.

Она сидела в столовой, мелкими глотками пила кофе с молоком, который приготовил ей Дейви. Она была бледной, ее немного трясло, но упрямо твердила, что все хорошо, с ней полный порядок. И тем не менее вздрагивала каждый раз, когда Эдди пытался ее обнять.

Он сел рядом, смотрел ей в глаза, а она настойчиво отводила взгляд. Они тихо обсуждали случившееся. Она снова и снова рассказывала, как гангстеры ворвались в дом, грубо потащили ее к машине.

— Представляешь, я стояла на кухне и закрывала банки с вареньем, — повторяла жена, будто все еще удивляясь своему неожиданному похищению.

— Ладно, понятно, сейчас это в прошлом, тебе нечего бояться. — Эдди ласково гладил ее волосы, но Кэрол-Энн медленно выходила из шока.

— Ты когда теперь полетишь?

Он понял. После того, что произошло, жена опасалась оставаться дома. Естественно, кошмар не проходит бесследно.

— Знаешь, а я ведь больше не буду летать. Мы сможем быть вместе. Я выхожу в отставку немедленно. Так или иначе, меня уволят — никто не захочет держать механика, который умышленно посадил черт знает где самолет, полный пассажиров.

Подошел капитан Бейкер.

— Эдди, не спеши, пожалуйста. Мы все понимаем, в какое положение тебя эти гады поставили. Поверь, ты вышел из него с честью. Тебе не за что себя упрекать. В общем, поступил как мужчина. Я горжусь, что летаю с тобой.

— Благодарю вас, сэр. — Эдди едва мог говорить. — Вы даже не представляете, что значат для меня ваши слова. — Краем глаза он заметил Перси, который сидел в углу один-одинешенек. — Впрочем, думаю, истинный герой дня вот этот скромный юноша, каждый из нас ему обязан.

— Правильно, — подтвердил капитан. — Перси действовал молодцом.

От такой похвалы у мальчишки загорелись глаза.

— Если не будешь летать, что станешь делать? — тихо спросила Кэрол-Энн.

— Займусь бизнесом, о котором мы говорили.

— Серьезно? — Ее лицо просветлело.

— На одну взлетную полосу нам уже хватит, остальное займем.

— Я бы тоже помогала, — мечтательно произнесла жена. — Вела бы делопроизводство, например, отвечала на телефонные звонки.

— Конечно, пока не родится ребенок.

— Что-то вроде маленькой семейной фирмы, — она улыбнулась.

Он осторожно взял ее за руку, нежно погладил.

— Вот именно, маленькой, но самой прочной на земле.

* * *

Мервин обнимал Нэнси, шептал ей на ухо ласковые слова, как вдруг сзади подошла Диана, постучала пальчиками по его плечу. Нэнси насторожилась. Чего эта женщина хочет? Вопрос ведь решен. Неужели ее счастье окажется таким быстротечным, сбежавшая жена возвращается к мужу.

Мервин повернулся, удивленно вскинул брови.

— Да, Диана?

Ее щеки были мокрыми от слез, но глаза спокойные, решительные.

— Можно пожать твою руку?

Нэнси не совсем понимала, что сие значит, да и Мервин, признаться, тоже. Он неуверенно протянул вперед свою широкую ладонь.

— Конечно, давай, — слабая улыбка застыла на лице.

Она взяла его большую сильную руку в свои крошечные ладони и с минуту так и стояла, молча, пристально глядя ему в глаза, слезы все стекали по губам, подбородку, капли падали вниз, с каждым разом увеличивая количество горошин на платье. Нэнси казалось, что вот сейчас женщина скажет: «Мервин, давай начнем все заново», и он отойдет в сторону, исчезнет из ее жизни навсегда, навеки… Но этого не случилось.

— Я желаю тебе удачи, Мервин, и огромного, как солнце, счастья. — Тут Нэнси наконец поняла. Пути назад нет, все мосты сожжены, но пять лет из песни не выкинешь. И только в этот момент поставлена последняя точка в их браке. Они словно просят прощения и расстаются друг с другом друзьями, чтобы теперь каждому идти своей дорогой.

— Спасибо, Ди. И я тебе желаю того же.

Диана улыбнулась, тень моментально сбежала с лица, озарились светом глаза. Она повернулась и, не говоря ни слова, поспешила в свое купе.

— Так, с ней все ясно, — многозначительно заметил Мервин. — Ну, а мы, мы-то почему никуда не спешим?

Нэнси вспомнила, что еще не сказала ему о своем плане.

— Знаешь, я собираюсь просить Нэта Риджуэя, чтобы он отдал мне место европейского директора своей кампании.