«Хоул» был вынужден перейти на ручное управление. Когда Кинтбергер пошел в торпедную атаку на колонну японских крейсеров, на эсминце действовала уже только одна машина. Отключение электроэнергии вынудило торпедистов наводить аппарат вручную, но в 07.35 были выпущены остальные 5 торпед. Столбы воды поднялись вокруг цели, предположительно крейсера «Кумано». Корабль содрогнулся и отвернул в сторону. Если это был действительно «Кумано», то бравый эсминец может записать на свой счет попадание, которое в конечном счете стало роковым для тяжелого крейсера.

Но за свой отважный выпад «Хоул» заплатил очень дорого. Один из офицеров рассказывал: «После того как была выпущена последняя торпеда, мы решили убираться оттуда поскорее». Но убраться оказалось во много раз труднее, чем забраться. В 8000 ярдов на левом траверзе находились линкоры Куриты. На правой раковине в 7000 ярдов шли японские тяжелые крейсера. Орудия справа, орудия слева, и все стреляют. Зато у Кинтбергера и его экипажа остались только 2 носовых орудия, из которых крайне сложно отстреливаться от преследователей. Град снарядов обрушился на крошечный кораблик, который шел зигзагом, пытаясь выскочить из смертельного капкана. 127-мм, 203-мм и 356-мм молоты с грохотом били по корпусу эсминца. Корма была охвачена пламенем. Надстройки «Хоула» превратились в груду обломков и тоже загорелись.

Развязка наступила в 08.55, то есть после 2 часов боя, в течение которых «Хоул» получил более 40 попаданий. Почти весь экипаж погиб в этом аду, и почти все уцелевшие имели ранения. Командир эскорта авианосной группы капитан 2 ранга Уильям Д. Томас и командир корабля капитан 2 ранга Кинтбергер оставались на мостике до конца. Вокруг них на развороченной палубе валялись мертвые и умирающие. Командиру пришлось отправить посыльного на бак, чтобы заставить артиллеристов отойти от орудий и покинуть корабль. «Хоул» имел сильный крен, а его корма ушла в воду. Когда эсминец перевернулся через левый борт и затонул, он был просто пылающим скелетом корабля. Вместе с ним погибли 253 человека. Позднее скончались еще 15 раненых.

Лишь немногие эсминцы в этой войне подвергались такому расстрелу, как «Хоул». И лишь немногие, оказавшись в таком положении, добились так много.

«Маленьким мальчишкам построиться для повторной атаки».

Когда был получен этот приказ, эскортные миноносцы — самые маленькие из «маленьких мальчишек» — мчались сквозь дым и дождь, причем кое-кого из них подгоняли вдобавок вражеские снаряды. «Сэмюэл Б. Робертс» (капитан-лейтенант Р.У. Коупленд) открыл огонь в 06.55. Теперь, примерно в 08.00, он устремился навстречу смутно видным силуэтам японских тяжелых крейсеров. Он сблизился на расстояние менее 4000 ярдов, развернулся и выпустил свои 3 торпеды, целясь под пагодообразную мачту противника. Орудия крейсера полыхнули огнем, и целый лес всплесков вырос вокруг миноносца. Другие крейсера также принялись обстреливать «Робертс». Миноносец, словно нахальный терьер, облаивающий мастифа, открыл огонь из 127-мм орудий по закованным в броню противникам.

В 08.51 «Робертс» получил первое попадание из целого урагана, который мог буквально за секунду превратить его в груду железа. Но прорвавшись сквозь смерч огня и стали, он яростно огрызался. В течение 50 минут он получал попадание за попаданием. Но все это время он выпускал снаряд за снарядом в своих противников. Дистанция изменялась от 7500 до 6000 ярдов, так как миноносец и вражеские крейсера шли безумным зигзагом по морю, затянутому рваными полосами дыма. Против многочисленных тяжелых орудий японцев миноносец имел всего 2 орудия калибром 127 мм. Одно из них уже было разбито вражеским залпом. Потеряв одну руку, если так можно выразиться, «маленький мальчишка» продолжал сражаться. Среди грома, дыма, ослепительных вспышек разрывов, грохота и воплей родилась легенда о мужестве человека, героизм которого назвали просто невозможным. Мы говорим об артиллеристе 3 класса Поле Генри Карре, командире 127-мм установки № 2. Его история изложена в боевом донесении, а также пересказана одним из уцелевших офицеров, лейтенантом У.С. Бартоном.

Вот его рассказ:

«Это орудие менее чем за час выпустило более 300 снарядов. Они начали стрелять осветительными, когда были израсходованы фугасные и бронебойные. Быстрый и постоянный огонь орудия № 2 вселял мужество во всю команду. Мы резко маневрировали, чтобы увернуться от японских залпов, и хотя в таких условиях система управления огнем почти бесполезна, Карр добился большого числа попаданий в японский крейсер. Мы совершенно точно разбили его 8-дюймовую башню № 3, уничтожили мостик, вызвали пожары на корме вокруг вспомогательного КДП. После того как бой длился уже 50 минут, мы получили наше первое попадание. В этот момент вышла из строя система подачи снарядов к установке Карра. Но даже это не снизило его скорость стрельбы».

Выдержка из боевого донесения:

«После того как встали машины, пропало электричество и отказала связь, но еще до того, как был отдан приказ покинуть корабль, расчет орудия № 2, который действовал просто отлично во время всего боя, выпустил 6 снарядов, наводя и заряжая установку вручную. Люди прекрасно сознавали опасность, которая возникает из-за отказа системы продувки ствола, так как пневматическая система не действовала.

При попытке сделать седьмой выстрел, гильза выскочила прежде чем замок был закрыт. Взорвавшись, она разбила орудие, убила или ранила весь расчет, за исключением 2 человек, которых выбросило наружу из установки силой взрыва.

Первый человек, который вошел внутрь установки, обнаружил Карра лежащим на палубном настиле. В руках он держал последний снаряд, хотя на шее у него была большая рваная рана, тянувшаяся до середины плеча. Живот у него был разорван, и внутренности были разбросаны внутри установки. Несмотря на это, он поднял над головой 54-фунтовый снаряд и подал его вошедшему унтер-офицеру, чтобы тот помог сделать последний выстрел. Следует напомнить, что замок орудия превратился в клубок скрученной стали, сама установка была разворочена. Карр был единственным, кто мог как-то двигаться, и его единственной мыслью было сделать последний выстрел.

Унтер-офицер принял снаряд у Карра, потом вытащил одного из раненых, который потерял сознание, на главную палубу, чтобы оказать первую помощь. Когда он вернулся внутрь установки, что увидел, что Карр упрямо пытается уложить снаряд в зарядный лоток, чтобы перед смертью успеть нанести удар японцам».

Карр умер через несколько минут после того, как его вытащили из установки. Всего к 09.07 «Сэмюэл Б. Робертс» сделал 608 выстрелов из своих 127-мм орудий. Но к этому времени в него попало более 20 тяжелых снарядов, и корабль был буквально выпотрошен. Можно только удивляться, что он еще держался на воде после 2 часов дуэли с японскими тяжелыми крейсерами. Как обычно бывает в таких случаях, это «чудо» было результатом отваги, умения и удачи экипажа. Кроме тяжелых снарядов, в него попали несколько мелких. Но перевозбужденные японские артиллеристы, похоже, стреляли слишком неточно.

Однако даже 20 попаданий было достаточно для отважного маленького миноносца. В 09.35 капитан-лейтенант Коупленд отдал приказ покинуть корабль. Все, кто мог, прыгнули за борт. В воде оказались 50 раненных, обгоревших, контуженных моряков, из которых 7 позднее скончались. В 10.05 обгоревший и изуродованный «Сэмюэл Б. Робертс» затонул.