– Нет, мистер Рэндол. Ничего подобного.

– Тогда давайте выкладывайте, в чем дело, – с любезной улыбкой предложил Рэндол. – Вижу, вам не терпится поделиться новостями.

– Перестань, Рэндол! – запротестовала миссис Мэтьюс.

– Установлен предмет, в котором находился яд, – сообщил Гай.

– Неужели? Замечательная новость, – обрадовался Рэндол. – И куда же его поместили?

– В тюбик с зубной пастой.

Рэндол проводил Стеллу до кресла и, казалось, был полностью поглощен кузиной и не придал особого значения словам Гая. Выдержав паузу, он небрежно обронил:

– Правда? Здесь явно потрудился чей-то изощренный ум.

– Вот и я так думаю, – поддержал Гай. – Черт побери, удивительная изобретательность!

Рэндол переключил внимание со Стеллы на кузена и стал разглядывать его с тайным удивлением.

– Так-так, – приободрил он Гая. – Какие еще мысли тебя посетили?

– Ума не приложу, что обо всем этом думать, – признался Гай.

– Физическая неспособность к мышлению или, может, сдерживают родственные чувства? – осведомился Рэндол, вынимая из портсигара сигарету.

– Ни то ни другое. Но перед твоим приходом Стелла предположила, что, может быть, тетя Харриет была каким-то образом связана с тем исчезнувшим типом, о котором ты упоминал. Возможно, она слишком много знала, и потому ее отравили.

– Ни в коем случае нельзя пропустить завтрашнюю серию этой леденящей кровь истории, – прошептал Рэндол, закуривая сигарету. – Так какая идея тебя осенила, моя прелесть? Какое название придумала для своего творения? Безжалостная длань смерти? Вижу, суперинтендант прямо-таки очарован. Итак, тетушка Харриет унесла свою тайну в могилу! Вот тебе на!

– Это не смешно! – вспылил Гай.

– Вот именно, нисколько, – припечатал Рэндол. – Слезливо-сентиментально и глупо.

– Но почему? Что тут невероятного? В конце концов…

Рэндол с тихим стоном прикрыл глаза рукой.

– Бедный малютка-кузен! Неужели не понимаешь, что это полный бред?

– Послушай, Рэндол, возможно, нам известно далеко не все, – вмешалась Стелла.

– Из жизни тетушки Харриет? – Рэндол смерил кузину презрительным взглядом. – Приди в себя, радость моя.

В этот момент в комнату вплыла миссис Лэптон и, оглядевшись по сторонам, с многозначительным видом изрекла:

– Я так и думала!

– Интересное замечание, – тут же прокомментировал Рэндол, обращаясь к Гертруде. – И что же вы, милая тетушка, надумали?

– Я приехала сюда не для того, чтобы затевать с тобой словесную перепалку, Рэндол. Хочу наконец выяснить, что творится в доме. Присутствие двух джентльменов из полиции наводит на мысль, что сестру действительно отравили. Как ни невероятно это звучит! А теперь я требую подробного рассказа о том, что в действительности случилось!

– В данный момент мы обсуждаем захватывающую версию, в соответствии с которой вашу несчастную сестру убили из-за некой страшной тайны, которой она владела, – приступил к объяснениям Рэндол.

Миссис Лэптон одарила племянника испепеляющим взглядом.

– Харриет всю жизнь не умела хранить тайны, – безапелляционно заявила она. – Не знаю, кто выдумал эту чушь, но со всей ответственностью утверждаю, что в ней нет ни доли правды. – Гертруда устремила огненный взор на суперинтенданта. – Вы выяснили, каким образом отравили мою сестру, или снова скажете, что блуждаете в потемках?

– Вашу сестру отравили никотином, который находился к тюбике с зубной пастой, – сообщил Ханнасайд, который стоял в стороне от членов семьи и молча наблюдал за происходящим.

– В тюбике с пастой? – эхом повторила миссис Лэптон. – В жизни не слышала ничего подобного!

– Какой ценный вклад в наш симпозиум! – отметил Рэндол.

– Кто это сделал? – потребовала ответа миссис Лэптон. – Я хочу знать! Вот что нужно немедленно установить! Боже мой, вы понимаете, что совершено не одно, а два убийства, и никто даже пальцем не пошевелил, чтобы установить истину и найти виновного!

– Виновных, дорогая тетушка, виновных, – поправил Рэндол страдальческим голосом.

– Я всегда смотрю фактам в лицо, – продолжала миссис Лэптон, оставив без внимания реплику племянника. – И не боюсь правды, какой бы неприглядной она ни оказалась. Брата и сестру хладнокровно убили, и мне известен лишь один человек, у которого имелся на то серьезный мотив!

Миссис Мэтьюс медленно встала.

– Если имеешь в виду меня, Гертруда, не стесняйся, говори прямо! – обратилась она к золовке. – Я уже начинаю привыкать к выдвигаемым против меня жестоким оскорбительным обвинениям! Только сначала объясните, ради бога, каким образом я умудрилась добыть никотин!

– Ни для кого не является тайной твой патологический интерес к болезням и лекарствам, – не сдавалась миссис Лэптон. – Вне всякого сомнения, при желании ты могла выяснить, где можно взять никотин.

Стелла резко выпрямилась в кресле.

– Никотин нельзя купить, – возразила она. – Требуется получить вытяжку из табака. Дерик мне объяснил. Но мама понятия не имеет, как это делается.

– Ну, если так, – встрял Гай, – то добыть никотин из табака мог только сам Филдинг. – Он обвел глазами присутствующих и задержал взгляд на кузене. – Или ты, Рэндол!

Неожиданный выпад Гая не вывел Рэндола из равновесия. С невозмутимым видом он стряхнул кончиком пальца пепел с сигареты.

– Как я и предполагал, пройдет совсем немного времени и меня станут отождествлять с загадочным убийцей из сказки, которая является плодом богатого воображения Стеллы.

Миссис Лэптон смерила племянника холодным оценивающим взглядом.

– Да, именно так, – процедила она. – Хотя, справедливости ради, надо отметить, я не вижу ни одной причины, которая могла бы толкнуть тебя на убийство Харриет. Но, возможно, суперинтендант не знает, что до смерти отца ты учился на врача?

– Нет, миссис Лэптон, это мне известно, – возразил Ханнасайд.

– Я не утверждаю, что эта страница твоей биографии, Рэндол, имеет отношение к совершенным преступлениям, но определенные знания в области медицины у тебя есть, и это факт. Кроме того, именно у тебя самый серьезный мотив избавиться от Грегори.

– Нет! Нет! Неправда! – Стелла судорожно вцепилась в подлокотники кресла. – Рэндолу не нужны дядины деньги! Он сам признался, что хочет от них избавиться.

Все присутствующие в изумлении молча смотрели на девушку. Ханнасайд, наблюдавший за Рэндолом, заметил тень раздражения, пробежавшую по лицу, и предостерегающий взгляд, который он бросил на кузину.

– Ты – не хочешь – дядиных денег! – повторил нараспев Гай. – Что за вздор! Не надо рассказывать сказки!