Этой цитатой из статьи Ленина можно поставить жирную точку в дискуссиях о том, кто развязал Первую мировую войну, и могла ли Россия ее избежать.

Что касается лично Николая II, то можно не сомневаться, что он делал все возможное для предотвращения войны — хотя бы потому, что знал из предсказаний и пророчеств, что эта война закончится катастрофой для России и трагедией лично для него и его семьи.

Следующие два дополнения («Слить Сербию» и «Союз с Германией») относятся не к историческому анализу, а к так называемой альтернативной истории. Я помещаю их здесь только потому, что на исторических форумах «красные» (а иногда также и либеральные) оппоненты неоднократно поднимали эти темы.

Итак…

«Слить Сербию»

«Чтобы не допустить войны, Николаю II надо было просто отказаться от любой формы защиты интересов Сербии, просто слить Сербию», — такие не вполне адекватные заявления оппонентов мне неоднократно приходилось читать на форумах (фраза «слить Сербию» — это именно их выражение).

Вообще-то странно (даже, пожалуй, смешно) слышать это от «красных», считающих себя «государственниками» и «патриотами». Ведь в 1998–1999 гг., вспомните, как возмущались в России тем, что Ельцин не пошел до конца в защите интересов Сербии. И до сих пор ему этого не простили ни русские патриоты без кавычек, ни «патриоты»-политиканы. А ведь это была уже далеко не та православная Сербия начала XX века, и далеко не та, не царская Россия того времени. И в конце XX века РФ уж точно не могла ввязаться в войну против НАТО — раздавили бы нас в считанные месяцы.

А в Первую мировую войну к марту 1917 года Россия была на пороге победы вместе с союзниками. Значит, Государь был прав!

Но, тем не менее, давайте обсудим эту тему.

Отчасти ответ уже был дан ранее: Вильгельм в любом случае нашел или создал бы повод для развязывания войны.

Что касается Сербии, то (не говоря уже о моральной стороне дела) «слить» ее ее для Государя было абсолютно невозможно, потому что ни российская аристократия, ни армия, ни сам русский народ этого не допустили бы. Если бы, предположим, с начала обострения ситуации на Балканах (примерно 1909–1912 гг.) Государь захотел бы каким-то образом снизить всенародную поддержку Сербии (во всех слоях общества), ему бы это не удалось. Возможно, две-три малотиражные газетенки и поддержали бы эту линию, но результат был бы только тот, что Дума потребовала бы их закрытия или нашлись бы патриоты, которые разгромили бы редакции этих газет.

Если бы Николай II выступал раз за разом с подобными высказываниями (что, мол, Сербия «зарвалась», что наши русские интересы не позволяют ее поддерживать…), то Дума встала бы в оппозицию, а в народе пошли бы слухи, что «царя подменили». Думаю, менее чем через полгода после ведения такой политической линии последовал бы дворцовый переворот. К власти пришел бы кто-нибудь типа великого князя Николая Николаевича, который начал бы войну немедленно.

Самое главное, что никому в России подобные мысли («слить» Сербию) и в голову прийти не могли, а если кому и приходили (вероятно, например, Дурново), то в своей записке Государю он не посмел прямо об этом написать, а только о том, что война будет губительна для России.

Я думаю, можно не сомневаться, что Николай II лучше прочих понимал, что война будет очень тяжелой (поскольку владел всей доступной информацией; еще и из пророчеств Авеля и Серафима Саровского). Если бы Николай II не понимал всего этого, война из-за конфликта на Балканах могла начаться еще в 1912 году.

Бывают ситуации, из которых нет выхода. Тому много примеров в истории с древнейших времен. Когда никто не виноват, и правитель умен и силен, но вынужден начать войну или принять сражение, зная, что обречен и сам, и народ его… как, например, последний царь этрусков Тарквиний Гордый.

Ну а Государь, как истинно православный человек, считал, что в ситуации, из которой нет выхода, надо принимать вызов и уповать на Бога…. Другого выхода не было.

Союз с Германией

«Не с Францией и Англией надо было заключать союз, а с Германией, еще в конце XIX века — тогда не было бы ни Русско-японской, ни Первой мировой», — такое мнение нередко можно услышать.

Вообще-то напомню, что Сталин в августе-сентябре 1939 года как раз и отказался от союза с Францией и Англией и выбрал в союзники Германию (Пакт Молотова — Риббентропа в августе и Договор о дружбе с Германией в сентябре 1939 года). Закончилось это катастрофой 22 июня 1941 года.

Тем не менее рассмотрим вариант союза с Германией для царской России. Эта мнимая альтернатива возникает (как и в случае со «сливом» Сербии) от плохого знания истории — в данном случае истории политики России на Дальнем Востоке XIX и начала XX века.

Напомню, что Николай II с самого начала своего правления в 1894 году прекрасно понимал, что без активной политики на Дальнем Востоке и без мощного его усиления как в хозяйственном, так и в военном отношении Россия неизбежно его потеряет — а значит, лишится и выхода к незамерзающим портам на Тихом океане. С целью сократить время пути из европейской части России до Владивостока до 2–3 недель в мае 1891 года было начато строительство Транссибирской магистрали — железной дороги между Челябинском и Владивостоком.

Более того, проблема Дальнего Востока («Большая азиатская программа») была главной для внешней политики всю первую половину царствования Николая. Он публично заявлял, что рассматривает укрепление и усиление влияния России в Восточной Азии как задачу своего правления. Основным препятствием к русскому преобладанию на Дальнем Востоке была Япония, неизбежное столкновение с которой Николай II предвидел и готовился к нему как в дипломатическом, так и в военном отношении. Сделано было немало: соглашение с Австрией и улучшение отношений с Германией обеспечивали русский тыл; постройка Транссиба и усиление флота давали материальную возможность борьбы. Однако в русских околоправительственных кругах была сильна надежда на то, что страх перед силой России удержит Японию от прямого нападения.

И не только надежда. Напомню, что в 1898 году Государь предпринял беспрецедентную инициативу в мировой политике, предложив лидерам всех держав, с которыми Россия имела дипломатические отношения, созвать всемирную конференцию по ограничению вооружений и разоружению для предотвращения войн в будущем. Несмотря на первоначальный скепсис некоторых мировых лидеров, благодаря личной настойчивости Николая и усилиям русской дипломатии такая конференция состоялась в Гааге в мае 1899 года. Она прошла весьма успешно, заложив основы подобных международных соглашений и организаций на весь XX век. И Лига Наций, и ООН были фактическим продолжением инициатив Николая II. В первые годы XX века Николая II называли во всем мире Царем-Миротворцем, и уж кто-кто, а он точно не собирался развязывать войны и делал все возможное для их предотвращения!

Конечно, молодому Николаю II было непросто в первые годы правления, и некоторые его решения можно назвать сомнительными. Так, в 1897 году он согласился на просьбу Вильгельма, чтобы Россия не возражала против захвата Германией китайского порта Циндао (Киао-Чау). Это привело к обострению противоречий на Дальнем Востоке и необходимости России участвовать в разделе Китая.