на меня лавиной обрушилось осознание того, что это всего лишь игра за власть. И нежно ласкавшие мою поясницу руки – не более чем руки убийцы, и я нанесла удар…

Отразив блестящую вспышку снежного покрова, кинжал друидов взлетел, разрезав бледную кожу короля. Клинок полоснул по щеке, от начала высокой скулы до брови.

Эллин, громко выругавшись, отшатнулся, прижимая ладонь к кровоточащему лицу. Кровь струйками сочилась по длинным пальцам. Багровыми каплями заливая белоснежный ворот королевского камзола, она падала в снег.

Вдалеке закричала Бриэль. Я тяжело дышала. С моего кинжала стекала кровь когда-то всем сердцем любимого мужчины.

– Держитесь от меня подальше, Ваше Величество. Иначе пророчество фавна сбудется гораздо раньше, чем вы того желаете.

Кровь заливала лицо короля, скрывая его левую часть под алым полотном.

– Идем, Агнес. Нам пора домой, – подал голос Дориан за моей спиной. Ступив на мост, я поравнялась с ним плечами.

Дориан взял меня за руку, согревая замерзшую ладонь в своей, и потянул к порталу. Эллин не двинулся с места, угрюмо наблюдая за нами уцелевшим глазом.

– Думаешь, сокрушив меня, отомстишь за сестру? – вдруг злобно выпалил Неблагой Король, и Дориан словно прирос к мосту. – Думаешь, мертвым есть дело до твоей вендетты? Все мы – дети короны, Дориан, и с детства нам живется несладко. Только вот кто-то отказывается подчиняться безвыходности положения, а кто-то остается рабом власти, навязанной нам нашими предками, – договорив, Эллин оскалил окровавленные зубы.

Неблагой Король открывался для меня с новой стороны. Такие грубые речи совсем не вязались с обликом справедливого, миротворного правителя, которого я так горячо любила.

– Ваше Величество, – не выпуская моей руки, обратился к королю Дориан. – Вам ведь известно, что раны, нанесенные фейри железом, оставляют уродливые шрамы. Так что теперь за вашей ангельской внешностью вы вряд ли скроете прогнившую душу монстра.

Когда мы сделали еще один шаг к порталу, Эллин вдруг ринулся вперед. Окровавленной рукой схватившись за перила, он прожигал убийственным взглядом принца.

Еще немного – и пламя схлестнулось бы со льдом. Дориану было бы не выстоять против прямой неблагой силы, и, будто почувствовав это, он сжал мои пальцы:

– Сейчас или никогда, Агнес.

У леса я уловила блеск зеленых глаз, мой прощальный взор встретился с предостерегающим взглядом брата. Я согласно пожала руку принца, и мы бросились в водоворот портала, навсегда покидая Неблагой Двор.

Коленями я больно врезалась в бежевый кирпич, устилавший вестибюль незнакомого замка. Я очутилась в широкой светлой комнате. Поддерживавшие потолок цилиндрические колонны обвивала виноградная лоза, в воздухе витали приятные свежие ароматы росы и фруктов. За высокими окнами, плескаясь, неслась горная река, а зеленые сады украшали эспланаду.

Не обнаружив поблизости Дориана, я занервничала, тревожно озираясь по сторонам. В дальнем конце вестибюля послышались торопливые, тяжелые шаги. Выпрямившись, я встала, сдерживая подступившее головокружение.

Через секунду-другую расплывчатая, приближавшаяся ко мне фигура приняла четкость очертаний. Передо мной, на расстоянии в несколько метров, остановился высокий благой феец, чернильную шевелюру которого венчала золотая корона из лавровых листьев.

Мужчина тепло мне улыбался, в больших медовых глазах искрился свет надежды. Он низко поклонился мне отточенным до идеала движением, а когда выпрямился, его лицо показалось мне знакомым.

– Здравствуй, доченька…

Эпилог

Наконец-то воцарилась тишина, только капли крови беспрерывно отбивали такт, капая на пол. Бриэль прекратила свои бесполезные попытки прорваться ко мне, угрожая стражникам. Сейчас мне нужен был только Габриэль.

Сидя в мягком кресле, я закинул ноги на мраморный стол и скрестил их. От этого движения щека полыхнула болью, но разве могла она сравниться со страданием разорванной души. Оторвав еще один лоскут от рубашки, я быстро заменил алеющую тряпку, бросив ее в дальний угол покоев.

Дверные створки распахнулись, пропуская внутрь Габриэля. Он принюхался и недовольно поморщился. Неудивительно: в покоях разило кровью вперемешку с крепким алкоголем. Не удосужившись даже поставить себе стакан, я отхлебнул из горла бутылки и жестом пригласил Габриэля сесть напротив.

Генерал размашистой походкой пересек комнату и тяжело осел в предложенное кресло.

– Может, позвать лекарей? – осторожно начал он, но, наткнувшись на мой испепеляющий взгляд, тут же замолчал.

Я протянул ему бутылку через стол, Габриэль мотнул головой:

– Алкоголь тебе не поможет, брат.

Я надменно фыркнул, размазав локтем багровые капли крови по поверхности стола, и снова пригубил дурманящий разум напиток.

– Бриэль сказала, что Агнес – внебрачная дочь Благого Короля, это правда?

Меня прошиб озноб – странное чувство для того, кто никогда не испытывал холода. Я молча кивнул.

– И давно ты знаешь? – Генерал потер заросший щетиной подбородок. После нападения на Араклеон он практически не спал, подготавливая новые отряды гвардейцев для защиты Неблагого Двора.

– Знаю недавно, но догадывался давно. Просто до последнего не хотел верить, что моей возлюбленной предначертано убить меня. – Схватив валявшийся на столе кинжал, я в ярости метнул его в противоположную стену. Острие клинка застряло в камне, и паутинка трещин поползла вниз по стене.

Габриэль неодобрительно проследил за траекторией полета ледяного оружия:

– Тебе не помешало бы почаще посещать Тренировочный Зал: амплитуда броска просто ужасная.

Пропустив мимо ушей попытку друга разрядить обстановку, я снова припал к горлышку бутылки, чувствуя, как струйки рома потекли вниз по подбородку.

– И что теперь делать? Пророчество… – генерал осекся, он мог не договаривать, повисшая между нами тишина и так сказала много.

– Поэтому ты и здесь, Габ, – коротко ответил я, утирая с лица ром. – Агнес – моя родственная душа, и я заключил с ней сделку, – помахав перед лицом генерала левым запястьем, неожиданно признался я.

Габриэль завуалированно выругался, а я горько рассмеялся:

– Интересно, когда я умудрился так разгневать прародителей, что они решили навечно связать меня с дочерью Маркуса?

Внезапно лицо Габриэля стало серьезным, он скрестил руки на груди:

– Эллин, но мы не можем допустить падения Неблагого Двора. Если верить пророчеству, это станет толчком для разрушения всей страны волшебного народа.

Сморгнув запекшуюся кровь с глаза, которым все еще мутно видел, я согласно выдохнул:

– Ты прав, не можем. Поэтому если Агнес Эркенст обретет полную силу или заинтересуется переворотом власти в мире фейри, ты убьешь ее, Габриэль, – ненавистные слова дались мне с таким трудом, что я ощутил, как сжалось мое горло. – А следом за ней убьешь и меня.

Генерал вскочил с кресла, возмущенно всплеснув руками:

– У тебя совсем крыша поехала? А ну хватит заливать горе алкоголем. Возьми