Вдоль зданий проулок зарос высоким орешником, а центр – только травой, проход был узким и гибкие ветви больно хлестали Тима по рукам: он прикрывался автоматом, втягивал голову в плечи, чтобы не схлопотать по лицу. Белка могла легко уйти в отрыв, но держала темп, доступный Книжнику, легко перескакивала через препятствия, пригибалась…

Белка продралась через высокую, почти по грудь, траву и они оказались на широкой бетонной дороге, прямой как стрела. Бетонные плиты перекосило от времени, растения разорвали швы между ними, раскрошили края, но все-таки это была дорога и по ней можно было бежать со всех ног, что Ханна и Тим немедленно сделали.

– Быстрее! Быстрее!

Тим старался не отставать, но сердце колотилось уже не в груди, а в горле, и воздуха не хватало. Тим чувствовал, что еще немного, и у него загорятся легкие. Но он бежал, хотя ноги стали ватными в коленях и не слушались. Если может Ханна, то и он сможет. Он сможет.

В конце дороги стоял перекошенный домик смотрецов, валялась планка шлагбаума, землисто-зеленая от времени, ржавая секция электрических ворот.

За шлагбаумом начинался аэродром.

Тим понял, что он не ошибся, когда увидел железные горбатые туши геликоптеров, больше похожие на причудливые кроны деревьев, и оплетенный ползучими растениями, словно сетями, огромный аэроплан, лежащий на брюхе прямо у них на пути.

Лаба стояла напротив. Бетонный куб в три надземных этажа и Беспощадный знает насколько уходящий в глубь земли.

Все-таки он правильно понял написанное в дневнике! Он не ошибся!

Книжник ткнул рукой в сторону Лабы и бросился догонять Белку, мгновенно взявшую новое направление. За спиной загрохотали выстрелы. Теперь, когда стрельба у ворот не заглушала другие звуки, они прозвучали отчетливо и раздельно – и тут же пули засвистели над головами беглецов. Били прицельно, в три ствола – Белка стразу оценила опасность и дала команду:

– Пригнись!

Но преследователи опоздали с выстрелами. Густая тень от вросших в землю летающих машин легко скрыла беглецов, очереди забарабанили по бортам геликоптеров, полетели вниз срезанные свинцом ветки и увядшие листья.

– Сюда!

Они проскочили под прогнувшимся до земли крылом огромного аэроплана, винты моторов касались бетона, лопасти согнулись под весом времени. Аэроплан казался огромным. Проскочить под ним не представлялось возможным, можно было только обогнуть гигантский корпус.

Аэроплан закрыл их от пуль и дал добежать до рухнувшего металлического ограждения Лабы. Белка сиганула через сгнивший металлический скелет забора, и успела подхватить Тима, который едва не свернул себе шею, пытаясь повторить прыжок.

Они вбежали в вестибюль, хрустя подошвами по стеклянному крошеву. Растения царствовали и здесь, и это смотрелось дико на фоне подмигивающего едва живыми диодами пульта безопасности. На потолке все еще мигали тусклым светом давно перегоревшие газоразрядные лампы.

– Тут есть электричество… – выдавил из себя Тим, пытаясь отдышаться. – Нам нужно вниз. Дверь. Лестница.

Он упал грудью на пульт, пытаясь прочесть назначение кнопок. Но на пульте можно было различить только цифры, обозначавшие уровни. Возможно, обозначавший уровни! Беспощадный знает, что они реально обозначали. Тим принялся переключать тумблеры наугад – он просто не мог придумать ничего другого.

Белка заняла позицию у входа и открыла огонь одиночными, не давая преследователям бежать в полный рост.

– Ищи вход, Книжник! – крикнула она. – Я их задержу!

Книжник в отчаянии потер пульт рукавом и принялся вглядываться в бледные тени букв на шильдиках. Вот! Лифт!

Щелчок переключателя, слабое мерцание над одной из дверей в холле.

Тим бросился туда, но двери лифта остались закрытыми: рядом с ними на стене висела коробочка с прорезью, на ней мигал розовым светом диод.

Книжник замер на секунду, вспоминая строки из дневника Ханны.

«Отец всегда заходил в Лабу с пластиковой картой – они были у всех, кто работал с ним. Висели на шее. Папа называл свою карточку «кросс-кантри» – она была красного цвета и давала проход везде. Еще были зеленые и желтые карты, но они работали не везде. Для того, чтобы открыть замок, надо вставить карту в прорезь на замке. Зеленая лампочка – можно заходить».

Тим представил себе холодный зал Библиотеки, худую рыжую девочку, устроившуюся у камина, у самого пламени, на матрасах. Рядом с ней еще одну рыжую девочку, только совсем маленькую, спящую в автомобильной люльке. Лежащие у самой постели короткоствольный автомат и кобуру с торчащей пистолетной рукоятью. Ее верную гвардию во главе с Васко, охраняющих двери в убежище, потому что за дверями – Парковое племя, покоренное, с виду послушное, но попробовавшее крови. А тех, кто попробовал вкус живой плоти, сложно заставить жевать траву.

Вот ее рука водит по странице дневника гелевой ручкой, оставляя на бумаге ровные строки. Она вспоминает, пишет инструкцию для тех, кто, возможно, никогда не придет, разыскивает в памяти важные подробности, старается рассказать все как можно проще, чтобы и ребенок разобрался… если он, конечно, умеет читать.

Ханна хмурится, морщит лоб, стараясь ничего не забыть, а из сумрака, в котором утопает читальный зал, на нее смотрит Васко. И в глазах у него столько нежности, что в ней можно утонуть…

Картинка промелькнула перед Книжником, пока он искал на полу мертвые тела. Через плоть давно проросла трава, одежда истлела, но ламинированный пластик не могли съесть ни насекомые, ни склевать птицы.

На мумии, лежащей за стойкой, Тим нашел зеленый пропуск и сорвал его с шеи мертвеца – голова с легким треском отлетела в сторону. Книжник смахнул с карточки липкую столетнюю грязь, потер пальцами металлический квадратик чипа и тот тускло блеснул желтым в скудном свете, пробивавшемся вовнутрь.

– Быстрее! – крикнула Белка, меняя магазин. – Быстрее, Тим, Беспощадный тебя забери!

Это был ее и не ее голос. Он звучал… он звучал иначе, чем несколько часов назад. Но обдумывать это было некогда, в вестибюль через выбитые окна влетело несколько пуль. Звук рикошета ударил по ушам.

Книжник сунул карточку в приемное устройство, замигал зеленый диод и двери лифта чуть приоткрылись. Механизм внутри закис и не мог сработать нормально. Тим ухватился пальцами за края дверей и силой приоткрыл их еще на несколько дюймов. Он не услышал, а почувствовал, что Белка рядом. Они еще раз нажали на двери, на этот раз вместе. Пули застучали по стенкам, по стойке вотчеров, но Ханна уже проскользнула в лифт и Книжник умудрился просочиться вслед за ней, не снимая рюкзака с плеч.

Потолочный светильник в кабине едва тлел, но кнопки с цифрами светились сами по себе. Тим ткнул карточку в приемник на панели, и принялся нажимать кнопки одну за одной. Зеленый диод вспыхнул только когда он нажал четвертую снизу. Двери дернулись, но не закрылись. Слышно было, как над ними натужно взвыл мотор – низкое гудение превратилось в дрожь, но створки остались на месте.