Башир вел своего коня вверх по склону, обходя мертвецов, но обращая на них не больше внимания, чем на расщепленные стволы и обгорелые пни. Шлем салдэйец привесил к луке седла, латные рукавицы заткнул за пояс. С правого бока и сам Башир, и его конь были измазаны грязью.

– Араком скончался, – сообщил полководец. – Флинн пытался Исцелить его, но беднягу покалечило так, что он едва ли захотел бы жить. У нас уже около полусотни павших, а из раненых многие тоже не выживут.

Анайелла побледнела. Ранд помнил, как при виде изуродованного тела Аракома женщину стошнило. Впрочем, погибшие простолюдины ее волновали не столь сильно.

На мгновение Ранд почувствовал жалость, но не к ней, и даже не к несчастному Аракому. А к Мин, хотя та находилась в безопасности в Кайриэне. Она предсказала смерть Аракома, а также Гуама и Мараконна. Но ему хотелось верить, что видение не открыло девушке, какова будет эта смерть.

Большинство из Аша’манов-солдат снова отправились на разведку, а на широкий луг внизу из сплетенного Посвященными Гедвина прохода выкатывали подводы с припасами и выводили запасных лошадей. Выходившие с ними люди разевали рты, хотя топкую почву у подножия холма изрыло не так сильно, как горный склон. Однако и там зияли почерневшие борозды в пару шагов шириной и в пятьдесят длиной, не говоря уже о ямах, иные из которых едва ли перескочила бы лошадь. Обнаружить дамани пока не удалось. По прикидкам Ранда в бою участвовала только одна, иначе потерь было бы намного больше.

Уже горели костры, в котелках побулькивало варево. На сей раз тайренцы, кайриэнцы и иллианцы не сторонились друг друга, причем не только простые солдаты. Семарадрид протягивал походную фляжку устало потиравшему спину Гуаму. Мараконн и Кэрил Драпанеос, с виду сущий аист, чья подстриженная квадратом бородка смотрелась нелепо на узком, худощавом лице, сидели на корточках у костра и вроде бы играли в карты. Вокруг Ториана собралась целая толпа мелких кайриэнских дворян: они покатывались со смеху, хотя хохотали, возможно, не над его остротами, а над пьяными ужимками.

Легионеры держались особняком, но они приняли в свой круг иллианских добровольцев, последовавших за Падросом. Добровольцы, узнав, как погиб Падрос, стали служить Знамени Света с особым рвением. Сейчас более опытные солдаты знакомили новобранцев с премудростями пехотного строя: как поворачивать, не превращаясь в беспорядочную толпу.

Флинн находился среди раненых вместе с Эдли, Морром и Хопвилом. Наришма мог Исцелять разве что мелкие порезы, так же как и Ранд, а Дашива не был способен даже на это. Гедвин и Рочайд, держа коней в поводу, разговаривали друг с другом в стороне от прочих, на вершине высившегося посреди долины холма. Того холма, у которого воины Ранда рассчитывали застать Шончан врасплох, выскочив из открывшихся вокруг проходов. Погибло пятьдесят человек, и число погибших еще вырастет за счет тяжелораненых. Но не окажись под рукой Флинна и остальных, хоть в какой-то мере способных к Исцелению, армия недосчиталась бы по меньшей мере двух сотен. Гедвин с Рочайдом не хотели пачкать руки и к раненым подходили лишь по приказу Ранда, да и то с недовольным видом. Среди павших оказался и один солдат в черном. Другой солдат, круглолицый кайриэнец, сидел возле костра с совершенно ошарашенным видом: его подбросило в воздух, когда под ногами взорвалась земля. Хотелось верить, что дело только в этом.

Внизу, на изрытой бороздами равнине, Айлил совещалась со своим Капитаном Копий, низкорослым бледным человеком по имени Денхарад. Сблизив коней почти вплотную, они то и дело посматривали на гору, в сторону Ранда. Интересно, что у них на уме?

– В следующий раз у нас получится лучше, – пробормотал Башир, обводя взглядом долину и покачивая головой. – Хуже нет ошибки, чем повторять старую, а такого мы не допустим.

Вейрамон подхватил мысль салдэйца и принялся твердить то же самое, только используя раз в двадцать более цветистых, как весенний сад, слов. При этом становилось очевидным, что сам он никаких ошибок не совершал – как, разумеется, не совершал их и Лорд Дракон.

Ранд молча кивнул. В следующий раз у них должно получиться лучше, другого просто не остается, если он не хочет положить в горах половину своей армии. Но сейчас его заботило другое: как поступить с пленниками.

Большая часть вражеских воинов, уцелевших после удара войска Ранда, скрылась за деревьями, устоявшими на склоне. По утверждению Башира, неприятель отступил в отменном – на удивление – порядке, но спасшиеся едва ли сейчас представляют собой угрозу. Если только у них нет дамани. Примерно сотня пленных, обезоруженных и лишенных доспехов, сидела на земле под бдительной охраной двух дюжин конных Спутников и Защитников. В основном это были тарабонцы, причем сражались они вовсе не как покоренный народ, который гонят в бой завоеватели. Многие и сейчас держались вызывающе и насмехались над своими пленителями. Гедвин предлагал прикончить всех до единого, подвергнув предварительно допросу с пристрастием. Вейрамону не было дела до того, перережут ли пленным глотки, но пытки он считал пустой тратой времени. На том основании, что раз в плен не попало ни одного лорда, никто из пленных просто не может знать чего-либо, заслуживающего внимания.

Ранд бросил взгляд на Башира. Вейрамон продолжал пышно витийствовать.

– ...мы очистим эти горы во славу милорда Дракона! Мы втопчем их в грязь копытами и...

Анайелла кивала, казалось бы, одобрительно, но с угрюмым лицом.

И тут все осложнилось с появлением одного из патрулей Башира.

Шестеро верховых древками копий гнали перед собой вниз по склону пленницу: темноволосую женщину в рваном темно-голубом платье с капюшоном, с красными вставками на груди и с раздвоенными молниями по подолу. По грязному лицу размазались слезы. Она спотыкалась и чуть ли не падала, хотя подгоняли ее больше для виду. И ухитрялась при этом смотреть на пленителей с презрением, один раз даже сплюнула. И на Ранда воззрилась столь же высокомерно.

– Что вы с ней сделали? – Вопрос сорвался с уст Ранда прежде, чем тот успел понять, как нелепо звучат его слова после всего случившегося. Ведь речь шла о смертельно опасном враге. О сул’дам.

– Пальцем не тронули, милорд Дракон, – отозвался грубоватый с виду командир патруля. – Такой ее и нашли. – Он почесал длинную черную бороду, покосившись на Башира. – Знай твердит одно, будто мы убили ее Жилль. Вроде кошку, или там собачонку, это мне невдомек. Саму-то ее звать Нерит, а больше из нее и слова не вытянуть.

Женщина повернулась и сердито посмотрела на патрульного.

Ранд вздохнул: какая уж тут собачонка. Вовсе нет. Теперь к звучавшему в его голове скорбному списку добавилось новое имя: Жилль, дамани. Льюс Тэрин тут же принялся стенать по своей Илиене, чье имя тоже значилось в том списке – Ранд решил, что ему там самое место.

– Это шончанская Айз Седай? – неожиданно полюбопытствовала Анайелла, свесившись с седла и внимательно присматриваясь к Нерит, которая, яростно сверкнув глазами, плюнула и в ее сторону.