— Мы могли бы купаться и почаще! — проворчала правая.

— Слишком часто вредно для здоровья. — Левая голова обратилась к гномам: — Иногда мы по три недели лежим в лаве. Так можно все оперенье испортить.

— Просто ты слишком ленив, чтобы пригладить перья на своей стороне! — проворчала правая голова.

— А давно ты знаешь про этот рубин? — прервал Вильдо их перебранку.

— Я же сказал, это не рубин. Такими огромными рубины не бывают. Это гигантский хрусталь. Он идет под землей до самого Южного полюса. Кроме того, сквозь него можно смотреть. Попробуйте! Это как телевизор у людей или магический кристалл у волшебников.

— Что?! — крохотные гномы смотрели на маленького орла так, словно он был не в своем уме.

Вальмин пришел в себя первым:

— Ты хочешь сказать, мы находимся под Южным полюсом?

— Ну конечно! Вы сейчас стоите на земной оси, поэтому вам надо быть осторожней. Если будете слишком много топтаться у хрусталя, он может дать трещину.

— Рагги, ты нас совсем с ума сведешь. Что ты имеешь в виду, говоря, что здесь проходит земная ось?

Рагнур комично закатил глаза от такого невежества.

— Это рассказывал мой дедушка пару сотен лет назад. Он обнаружил этот хрусталь случайно, когда купался в лаве, и открыл тайну моему отцу, а тот — мне.

— А кто еще об этом знает?

— Теперь только вы. Но вы же не разболтаете? А то сюда поналетят другие вулканические орлы, и — прощай, покой! Такой чистой лавы сегодня больше нигде не найдешь.

— Рагнур, а твой господин король Лаурин знает о красном хрустале?

— Что значит «господин»? У вулканических орлов нет господ! — Рагнур самодовольно стукнул себя в грудь. — Нет, этот скупердяй совсем свихнулся бы от жадности. Он и так дрожит, когда видит драгоценности и золото. О хрустале никто не знает, и это хорошо!

— А что твой отец рассказывал про земную ось?

— Он говорил, что оси всех звезд и планет, а также их спутников во всей Вселенной покоятся на кристалле из красного хрусталя. Все оси крепко заперты на ключ, и у нас, на Голубой планете, рассказывал дедушка, каждый кристалл имеет свой собственный ключ, который доверяется особо достойному хранителю. Только этим таинственным ключом можно сдвинуть хрусталь и изменить наклон земной оси, а с ним и климатические зоны и все остальное. Настоящий наклон нашей земной оси — гарант существующего порядка вещей. Если наклон ее изменится, хаос древних времен поглотит все. С поворотом ключа хрусталь треснет, а с ним и Земля… Так, по крайней мере, говорил мой дедушка, и это не шутки!

— С ума сойти! И у кого же этот ключ, Рагнур? Кто Хранитель? — допытывалась Ринхен.

— Этого я не знаю, — качнулась правая голова, а левая сказала: — Я знаю только, что нельзя так долго топтаться около хрусталя, иначе может случиться что-нибудь скверное. Мой дедушка считал, если сдвинется хоть один хрусталь во Вселенной, последует цепная реакция во всем Космосе, и тогда — каюк!

Вдруг обе головы Рагнура встрепенулись:

— Проклятье, я не запер вход!

Друзья услышали чудесный перезвон, который быстро приближался. Спустя несколько мгновений в зал въехал Лаурин на своем благородном скакуне, как всегда, разодетый в пух и прах и, конечно, в плаще Гульфрига, с мечом Бальмуни на бедре. На его талии красовалась роскошная перевязь, о которой легенды сообщали, что она дает силу двенадцати богатырей. Словом, Лаурин мог пустить пыль в глаза или, как ему самому казалось, внушал почтение и трепет.

— А, Рагнур, ты уже здесь? Тебе знакома эта дорога, мой двуглавый воробушек?

Рагнур простодушно глянул на короля всеми своими четырьмя глазами и невинно покачал головами. Но Лаурин уже вперил взор в гигантский красный кристалл. Глаза его заблестели, руки начали дрожать, выдавая возбуждение.

— Так это же он, друзья мои! Красный кристалл! — В его глазах появилось выражение почтительного благоговения. — Здесь решаются судьбы всех жизней. Быть гармонии или хаосу. Здесь лежит ключ к власти. Я благодарен вам, что вы нашли его для меня.

— С чего это вдруг? Мы искали его не для тебя, — возмущенно возразил Вильдо.

— Ты так считаешь, мой мальчик? А как ты думаешь, чем вы все время здесь занимались? — с издевкой спросил Лаурин.

— Добывали для тебя вулканические рубины, чтобы возместить ущерб, нанесенный в Рубиновой шахте.

Лаурин презрительно фыркнул:

— Пфа! Вулканические рубины! Этого добра мне и без того хватает. Я искал красный кристалл. Если щели в скалах так узки, что даже мой воробушек Рагнур не может протиснуться, значит, это должны сделать такие букашки, как вы, верно?

— Значит, все это время мы ковырялись здесь напрасно? — в ярости прошипела Ринхен.

— Если ты имеешь в виду вулканические рубины, то да. Но если ты захочешь сделать из них ожерелье и будешь носить его, я подарю тебе все рубины, которые ты и твои уважаемые друзья здесь обнаружат. Хочешь? — хитро спросил Лаурин.

— Да, конечно! — непроизвольно вырвалось у Ринхен, но она тут же опомнилась. — Думаю, они слишком велики для меня.

— Вот именно! — Лаурин чуть не лопнул от смеха.

— Нашел над чем потешаться. — Ринхен побагровела от ярости.

Лаурин, все еще усмехаясь, продолжал:

— Я с самого начала искал красный кристалл: кто владеет им — владеет миром. И я его нашел.

— А как ты нашел путь в этот зал?

— Я следовал за Рагнуром. — Лаурин обратился к птице: — У тебя всегда верный нюх, воробушек.

Внезапно в глазах короля гномов появился недобрый блеск:

— Только вот ключ!.. Мне нужен, наконец, этот проклятый ключ! Рагнур, в каком месте лабиринта валяется этот фокусник-шарлатан?

— Кто?

— Клининг из Ольгурсама, кто же еще!

— Валяется? Он не валяется. Иллантин скоро должен быть здесь с остальными двумя, — ответил Рагнур.

Лаурин не верил своим ушам.

— А с чего бы им валяться где-то в лабиринте? — фыркнул Рагнур. — Это было бы нехорошо. Неправильно, в общем.

— Нет, я имел в виду не это. Я хотел знать, где они сделали привал, — быстро поправился Лаурин.

— Ах, вот что… Они закончили отдых и уже совсем близко.

— А что за ключ ты имеешь в виду, король Лаурин? — спросила Ринхен.

— Жемчужный жезл вашего камарина, прелесть моя. Это и есть таинственный ключ к красному кристаллу. Жемчужный жезл лежит в Священном ларце, который ваш фокусник Клининг таскает в своем колпаке.

Внезапно он наклонился, зло глянув на четверых крохотных гномов, и сказал: