Тогда Женька просто открыла галерею на телефоне и положила его на стол:

- Смотрите.

Девушки уткнулись любопытными взглядами в Ромкино фото возле пальмы на балконе Женькиного номера.

- Ух ты, какой красавчик! На испанца похож. А глазищи, глазищи-то какие! - наперебой затараторили они. – Жень, у тебя с ним что-то было, да? Легкое курортное приключение или с намеком на продолжение?

Женька улыбнулась, посмотрела на желтые солнышки-хризантемы:

- Листайте дальше, сами все поймете.

И подруги углубились в просмотр. Женька надергала из Ромкиной «брусничной» папки все их совместные фото – их было довольно много: на пляже, в столовой, у костра, в дендрарии, в Сочи-парке, в…

Девчонки весело комментировали увиденное, смеялись, шутили. Женька продолжала молча пить кофе и любоваться золотистыми цветами. С неба упали первые капли дождя, забарабанили по навесу, усыпали хризантемы сверкающим бисером. Сразу вспомнилась россыпь бриллиантов на балконном стекле, Ромкины, тогда еще несмелые, объятия…

Последним снимком была надпись на зеркале. Подруги добрались до нее и притихли. Женька тоже не проронила ни слова.

- Поздравляем! – наконец произнесла Галина.

Женька кивнула и убрала телефон в сумочку. Близкие люди часто все понимают без слов.

- Любишь хризантемы? – проследила за ее взглядом Сонька.

- Да… - мечтательно вздохнула Женька. – Но именно такие – золотые. Они как солнечные зайчики, или капельки лета. Эти – настоящие!

- Кстати, ты права! – улыбнулась Галина. - «Хризантема» с древнегреческого переводится как «золотой цветок». Истинные хризантемы действительно золотые.

Женька хотела сказать, что Ромка как раз знает греческий, и латынь, и польский, и тоже любит филологические казусы, и…

- А раньше ты терпеть не могла желтые цветы! – произнес внезапно совсем рядом задумчивый мужской баритон. – Считала их символом разлуки.

Женька не видела говорящего, но голос узнала. Когда-то она была готова отдать все, что угодно, чтобы снова его услышать. Или чтобы не слышать больше никогда?

Да, голос принадлежал ему. Тому самому, про которого Ромка во время разборок – ох, нашли, чем заниматься, столько времени по глупости потеряли! - язвительно интересовался: «Куда девался, который по большой и светлой? Первый самый?»

Женька глотнула кофе, аккуратно поставила чашку на место. Удивительно, но рука не дрогнула, ни капли напитка не выплеснулось на блюдце.

- Вкусы порой меняются! - беззаботно произнесла она и обернулась: - Привет, Антон!

Сидящий за соседним столиком посетитель лет тридцати с небольшим – надо же умудрился подойти незамеченным! - действительно оказался старым знакомым из юности. Больше, чем просто знакомым, конечно: первая любовь, первый мужчина, тот, чью фамилию Женька мечтала носить и даже втихаря придумывала себе новую подпись, тот, который…

- Шел мимо, - пояснил он, разглядывая Женьку. – Не мог понять – ты или не ты, решил зайти проверить.

- Настолько изменилась? – Женька опустила ресницы, пряча лукавый взгляд. – Что поделать – старость никого не красит.

Сонька возмущенно зашипела, Галина подавилась смехом.

Дождь усилился – с навеса на напольное покрытие побежали тоненькие струйки. Хризантема запахла ярче.

- Изменилась, - подтвердил Антон. – Женщинам принято говорить, что они все те же, что и в восемнадцать, но тебе перемены пошли на пользу. Выглядишь стильно и эффектно, я бы сказал - дорого.

Подошедшая официантка в коротком платьице и фирменном голубом фартучке стряхнула капли дождя с мокрой челки, стрельнула глазами в сторону Антона и поставила перед ним чашку с горячим напитком.

Женька уловила знакомый горьковатый аромат и улыбнулась:

- А ты, гляжу, по-прежнему любишь имбирный чай.

Антон обернулся к Соньке и Галине:

- Добрый вечер, дамы! Позвольте похитить вашу подругу на несколько минут?

И указал на стул рядом с собой:

- Жень, иди сюда, поговорим, неудобно кричать через проход.

Женька поймала себя на мысли, что ей совсем неохота пересаживаться к Антону: еще не наболтались с подругами, не обсудили предстоящую Сонькину свадьбу, не посмотрели фото Линкиной Василисы.

Но вежливой причины отказа на ум не пришло.

- Я ненадолго! – весело подтвердила Женька девчонкам и, прихватив чашку с кофе, быстро перебежала под дождем за столик Антона.

Он тоже изменился за восемь лет, что они не виделись: слегка раздобрел, раздался в плечах, взгляд стал жестче, на лбу появились две, пока еле заметных залысины. Но по-прежнему оставался привлекательным мужчиной: блестящие волосы цвета вороного крыла, голубые глаза, волевой подбородок, изящный нос с горбинкой.

Женька отхлебнула кофе и встретилась взглядом с бывшим. Столько раз представляла себе эту встречу, обдумывала до мельчайших деталей, мысленно проживала про себя, а теперь, когда это случилось на самом деле…

Удивительно, но ей было абсолютно, прямо таки железобетонно все равно. Аж обидно! Точь-в-точь, как в детстве, когда мечтала-мечтала о кукле Барби, а когда получила ее под елочку, оказалось, что и ноги у той тощие, и волосы, как пакля, и выражение лица глупое. А, может, просто переросла?

- Шампанское за встречу выпьем? – нарушил паузу Антон.

- За рулем.

- Машиной, значит, обзавелась… - он глотнул чая и посмотрел на ее руки. – А мужем пока нет.

Женька многозначительно изогнула бровь, но комментировать не стала. Много чести.

- Сам-то как? – спросила она.

- Тоже свободен, - Антон побарабанил пальцами по столу, размазывая прилетевшие на край дождинки. – Развелся в прошлом году. Тесть умер, Людка раскабанела, что свиноматка – килограммов сто живого веса.

- Дети есть?

- Да, плачу алименты на двоих.

Женьку уже начал утомлять этот разговор, но воспитание – оно в крови:

- А тетя Ира как поживает?

- Мама по-прежнему, - Антон посмотрел на ее ноги. – Работает, бегает на шпильках, о тебе иногда вспоминает.

- Передавай привет! – улыбнулась Женька и допила кофе. – А мои уже на пенсии: дача, коты, сериалы по телевизору. Правда, папа в последнее время всерьез решил вернуться в науку: написал несколько статей про верования народов Сибири, планирует…

- Погоди!! – изумленно перебил ее Антон. – Твой отец что – еще жив?!

И, очевидно осознав, как это прозвучало, сразу исправился:

- Хотел сказать – я очень рад!

- Папе сделали успешную операцию. Больше, чем полгода стойкая ремиссия. Уже вовсю ходит.

- И по-прежнему имеет связи и вес в научных кругах… - задумчиво пробормотал Антон и откинулся на спинку стула: - Жень, а что если…

В этот момент у него зазвонил телефон.

- Да, Алексей! – поморщившись, ответил он. - Прямо сейчас? Понял, лечу.

Антон