что социальный слой, к которому апеллировали «патриархальщики», по сути уже ушёл в прошлое: коллективизированное крестьянство, будь то колхозное или тем более совхозное, – это уже не патриархальное крестьянство, да и не крестьянство вовсе: после раскрестьянивания крестьянства не бывает. Связана ли позиция, занятая Яковлевым, только с марксизмом, с идеологией или же – в определённой степени – с русской дореволюционной историей, в частности, спецификой отношений в ней власти и народа (крестьянства), многое из которой унаследовали большевики (реагирующие на особенности положения крестьянства в любой социальной системе) и, наконец, с обстоятельствами прихода большевиков к власти и «строительством социализма в одной, отдельно взятой стране» – ведь, как известно, генезис системы определяет её дальнейшее функционирование?

Четвёртый: почему акцентирование «национальной», т. е. культурно-исторической, социокультурной специфики России в противовес Западу вызвало у номенклатурного индивида Яковлева намного большее неприятие, чем, например, западно (т. е. объективно – буржуазно) ориентированный прогрессизм? Обусловлено ли это только тем, что официальная советская идеология – марксизм – тоже имела западное универсалистское происхождение, или же за этим скрываются более глубокие и серьёзные причины, которые в качестве пружин и механизмов советской (и русской в целом) истории привели к перестройке, антикоммунистическому перевороту, приватизации власти («исторического коммунизма») и имущества и счастливому спасению значительной части прежних господствующих групп путём превращения в хозяев нового типа? Почему, когда припёрло, номенклатура начала отступление не по «неопочвенническому» и не по прогрессивно-технократическому путям, а по тупозападному, «либеральному» с превращением сверхдержавы и альтернативной капитализму мировой системы в сырьевую полупериферию капиталистической системы с явной ориентацией верхушки на западные, а не на русские образцы? Наибольшая вероятность такого выбора номенклатуры, который привёл Россию к катастрофе, подставившего её под удар Запада, мирового рынка и иной, чем марксистская, версии «универсальных» ценностей, в принципе прочитывается в статье Яковлева. Перефразируя Блока, «реформаторы» 1990-х могли бы сказать: «Яковлев, дай нам руку, помоги в немой борьбе» – с населением России за отсечение его от общественного и – шире – жизненного «пирога».

Пятый: не связана ли (и если да, то как) антисоветская и антирусская перестройка и постперестройка с той линией неприятия национального русского, которая намечена в статье Яковлева? И неважно, что русскую традицию он критиковал с позиций коммунизма и интернационализма – то была любимая маска русофобов в советское время; в постсоветские времена маска была сброшена. «Целили в коммунизм, а попали в Россию» (А.А. Зиновьев), причём не случайно, а намеренно. Напомню: незадолго до смерти Яковлев заявил, что они (перестройщики) своей перестройкой ломали не только Советский Союз и коммунизм, а тысячелетнюю модель истории России. Здесь Яковлев сходится с другим известным русофобом, 36. Бжезинским, который как-то заметил, что Запад боролся не с коммунизмом – не надо себя обманывать – а с исторической Россией, как бы она ни называлась. Так прочерчивается прямая линия из (от) 1972 г. в (к) 1991 г. (а точнее – к 1992 г., когда удар наносился уже не по СССР, а по России.

Иными словами, как это ни парадоксально, проблемо-тематика статьи номенклатурного карьериста и тайного (в советские времена) мотивированного русофоба выводит нас к комплексу серьёзнейших проблем истории прошлого и настоящего, а также к вопросам долгосрочного (если у нас есть этот долгий срок) развития нашей страны и мира в целом. А потому и начнём мы с вопроса о ситуации в стране и мире, в которой появилась яковлевская статья и без которой её не понять, поместим текст в контекст.

3

Рубеж 1960-1970-х годов был пиком могущества Советского Союза как во внутриполитическом, так и во внешнеполитическом плане. К этому времени СССР был одновременно и центром альтернативной капитализму мировой социалистической системы, и второй сверхдержавой мира, не просто в экономическом плане, но, во-первых, по ряду важнейших передовых научно-технических направлений обгонял США; во-вторых, добился примерного военно-стратегического паритета с США, с Западом в целом. И это при том, что если союзники США по НАТО вносили довольно весомый вклад в обеспечение военных расходов, СССР по сути в одиночку тащил ОВД. Достаточно взглянуть на цифры. В 1965 г. из 168,1 млрд. долл, (в ценах 1978 г.) натовских расходов на США приходилось 107,2 млрд, долл., а из 71,3 млрд. долл, расходов СССР приходилось 65,9 млрд, долл., т. е. союзники США обеспечивали около 35 % военных расходов НАТО, а союзники СССР – чуть больше 5 %. В 1970 г. США обеспечили 130,9 млрд, из 190 млрд. долл, общенатовских расходов, СССР – 92,5 млрд, из 100,8 млрд долл, овэдэшных расходов; в 1975 г. – 101,2 млрд, из 184,9 млрд, и 99,8 млрд, из 110,3 млрд. долл, соответственно. Видно, что к середине 1970-х годов СССР почти сравнялся по расходам с США (99,8 млрд долл, у нас и 101,2 млрд долл, у них), что и зафиксировало паритет, а вот соотношение у союзников в 1975 г. было 83,7 млрд долл, у натовцев и 10,5 млрд долл, у соцстран. Иными словами, если США обеспечивали около 60–70 % «щитов и мечей» Запада, то СССР – около 90 % «щитов и мечей» Востока. И тем не менее на рубеже 1960-1970-х годов СССР добился военно-стратегического паритета с США, «прыгнув» от соотношения 65,9 млрд против 107,2 млрд долл, в 1965 г. сначала к 92,5 млрд против 130,9 млрд долл, (примерный паритет) в 1970 г., а затем к 99,8 млрд против 101,3 млрд долл. – просто паритет.

Нелишне также напомнить, что в 1968 г. США проиграли СССР экономическую гонку, т. е. не СССР выиграл, а США проиграли. Сейчас это кажется невероятным: многих приучили к мысли о том, что Америка – лидер и победитель всегда и во всём, что она всегда и во всём была впереди СССР, поэтому и выиграла Холодную войну. Это не так. Во-первых, не Америка выиграла, а горбачёвское руководство, подталкиваемое советским и западным кластерами интересов, капитулировало, прекратив Холодную войну. Во-вторых, в XX в. далеко не всегда и далеко не во всём США шли впереди СССР. Против фактов не попрёшь: в 1968 г. рыночная экономика США проиграла социалистической экономике СССР.

«Начиная с 1968 года США как единый хозяйственный комплекс перестали быть рентабельным самофинансируемым предприятием, – пишет А. Саломатин в статье с замечательным названием «Третий дефолт доллара, или Последний билет на «Титаник»». – Начиная с 1968 года США злоупотребляют своим положением кассира мирового обща-ка и откровенно воруют ресурсы других стран. Фактически это означает следующее: США в 1968 году проиграли экономическое соревнование с СССР. Советский народ оказался более талантливым и трудолюбивым, чем американский. Но в составе советского руководства в то время уже не было гениального бухгалтера, коим помимо прочего являлся И.В. Сталин. Советское руководство просто не поняло этого простого факта. […] Но в руководстве КНР грамотный бухгалтер был. […] Китайские коммунисты предложили руку помощи ФРС США. Вам надо трудовых ресурсов? Их есть у