– Пора возвращаться, – сказал Аш. – Ты бы повязала что-нибудь на голову, иначе ничего не увидишь из-за своих волос. Вот…

Он вытащил из кармана бриджей платок и протянул девушке, а потом развернул своего коня и, задохнувшись от неожиданности, воскликнул по-английски:

– Боже мой!

Поглощенные разговором, они не обращали внимания на окружение, и ни один из них не додумался оглянуться назад или спросить себя, почему свет дня так быстро меркнет. Небо впереди оставалось чистым и ясным, и даже сейчас последние солнечные лучи золотили гребень ближайшего холма. Но, повернувшись кругом, они увидели позади сплошную тьму – бурую плотную завесу, которая тянулась по всему горизонту и приближалась с такой скоростью, что уже застила вход в долину. Гнавший ее ветер дул не порывами, но постоянно, с ураганной силой, и теперь они слышали запах пыли и видели, как небо над ними темнеет, окрашиваясь в бурый цвет. «Но еще слишком рано, – ошеломленно подумал Аш. – На месяц раньше обычного… даже больше чем на месяц!» Он смотрел на приближающуюся пыльную бурю так, словно не верил своим глазам.

– Шушила… – задыхаясь, проговорила Джали. – Шушила…

Она схватила поводья, выпустив из рук платок, который пыталась повязать на голову, пришпорила лошадь и галопом понеслась навстречу стене тьмы, поглотившей равнину, где они оставили Шушилу. Но Аш уже овладел собой, и Джали не могла тягаться с ним в скорости. Прежде он позволял себе лишь легонько дотронуться одной шпорой до Бадж Раджа, но сейчас вонзил ему в бока обе шпоры, и конь рванулся с места, в два счет настиг лошадь Анджали и стал теснить ее, вынуждая повернуть обратно в долину.

– Нет! – выкрикнула Анджали. – Нет… Мне надо к Шушиле!

Она рванула поводья, пытаясь усмирить обезумевшее животное, и Аш хлестнул ее по рукам кнутом и яростно прокричал:

– Не будь дурой! Мулрадж позаботится о ней…

А потом снова ударил кнутом, на сей раз Бадж Раджа, хотя подгонять коня не было нужды: он никогда прежде не видел ничего подобного этой ужасной, грозно клубящейся тьме, наступавшей на них, и не меньше Аша хотел спастись от нее.

Кобыла тоже неслась во весь опор, и едва ли кто-нибудь сумел бы повернуть ее назад, но Анджали больше и не пыталась. Еще не успев договорить, она поняла, что Аш прав и возвращаться обратно на равнину – чистое безумие. Оказавшись в средоточии такой бури, она все равно ничего не увидит в кромешном мраке и не сможет никому помочь. Рядом с Шу-Шу находится Мулрадж, он и остальные позаботятся о ней. По всей вероятности, они уже давно заметили приближающую бурю, сразу вернулись в лагерь и теперь находятся в безопасности. Но вот они с Ашоком…

Анджали тоже ни разу в жизни не видела пыльной бури, но без всяких слов поняла, что на открытой местности в нее попадать не стоит, и сейчас скакала так, как не скакала никогда прежде, низко пригнувшись над седельной лукой, перенеся свой вес вперед, чтобы облегчить задачу отчаянно напрягающему силы животному, и понятия не имея, куда они направляются, так как почти ничего не видела из-за собственных волос, бешено метавшихся у лица.

Аш направлялся к пещере, которую заметил немногим раньше, буквально за минуту до того, как на нее наползла тень от противоположных холмов. Он бы не увидел пещеры, не будь та освещена солнцем. Тогда они находились в доброй полумиле от нее и, хотя медленно двигались к ней, едва ли успели преодолеть больше половины этого расстояния. Но Аш, прошедший хорошую школу в пограничных горах, при солнечном свете безошибочно распознавал разницу между творением природы и созданием рук человеческих.

Даже с такого расстояния было видно, что под нависающим выступом скалы кто-то когда-то заложил вход в большую пещеру глиняными кирпичами, оставив проем, достаточно широкий для человека или коровы. Именно очертания черного проема – продолговатого, с прямыми краями – и цвет выбеленной временем глины, казавшиеся не вполне уместными на склоне холма, привлекли внимание Аша, который прищурил глаза и присмотрелся пристальнее с целью удостовериться, что пещера необитаема. Но в долине и на склонах холмов не наблюдалось никакого движения, к тому же если бы здесь жили люди, он бы увидел дым костров, ибо было время ужина. Солнечный свет отступил, и темный проем скрылся в наползающей тени, а Аш повернулся к Джали и сразу забыл о пещере, но снова вспомнил о ней в тот момент, когда понял, что означает зловещая пелены тьмы.

Поблизости были и другие пещеры, однако определить на взгляд, какой они глубины, не представлялось возможным, а мелкая пещера не защитит от пыльной бури. Но пещера, которую сочли нужным огородить кирпичной стенкой, скорее всего, имеет значительную глубину, и узкий вход не позволит проникнуть внутрь большому количеству пыли. Надо только успеть добраться туда раньше, чем буря настигнет их, иначе они никогда не найдут дороги: воздух был уже настолько насыщен пылью, что они двигались словно в густом тумане.

Будь земля здесь не такая ровная, они, наверное, так и не добрались бы до убежища: одна или обе лошади непременно упали бы, налетев на какой-нибудь валун, а кусты не позволили бы скакать во весь опор, но, по счастью, в долине не было ни валунов, ни кустов, и единственная сложность состояла в том, чтобы вовремя остановиться, не дав обезумевшим от страха лошадям пронестись мимо пещеры. Аш, скакавший впереди, яростно рванул поводья, заставив Бадж Раджа взвиться на дыбы, а в следующий миг выпрыгнул из седла и поймал под уздцы пролетающую мимо кобылу, которую Анджали пыталась остановить, изо всех сил натягивая поводья.

Лошадь шарахнулась в сторону, замедлила бег и наконец остановилась, а Анджали скатилась с седла на землю, проворно вскочила на ноги и бросилась к Бадж Раджу, который бесцельно рысил кругами, путаясь в поводьях. Взяв коня под уздцы, она провела его в темную пещеру, куда несколькими секундами позже зашел Аш с кобылой в поводу.

Во мраке было не видно, насколько велика пещера, но, судя по гулкому стуку лошадиных копыт, размеры ее были значительными. Хорошо, что они успели добраться до нее вовремя, еле-еле успели. Буря уже почти настигла их: вход в пещеру как будто задернули темным занавесом, и свет дня померк окончательно, когда удушливый пыльный смерч ворвался в долину, гонимый ветром, который пронзительно выл, словно оседланный валькириями или брокенскими ведьмами.

Рев урагана отразился от стен тихой пещеры резким тонким гулом, доносившимся, казалось, со всех сторон сразу. В проем повалила пыль, в считаные секунды насытившая и без того спертый воздух до такой степени, что дышать стало невозможно, и Анджали начала кашлять и задыхаться.

Она услышала голос Аша, но слов не разобрала в неистовом шуме ветра, отражавшемся гулким эхом в недрах пещеры. Тогда он схватил ее за руку и прокричал в ухо:

– Сними кафтан и накинь на голову! И иди в глубину пещеры, как можно дальше. – Он смахнул с лица ее шелковистые волосы, лезшие ему в рот, и добавил: – Только осторожнее, ларла. Смотри под ноги, чтобы не упасть.

Старое ласковое обращение вырвалось у него бессознательно, и сам Аш не обратил на него внимания, занятый другими мыслями, в первую очередь мыслью о лошадях, которые пятились и фыркали, пытаясь спастись от удушливой пыли, и в любой момент могли впасть в панику и броситься в темноту, причинив повреждение друг другу, а то и Джали или ему самому. А коли лошади охромеют, обратный путь к лагерю займет много времени, если лагерь еще на месте. Аш не хотел думать о том, что творится там сейчас, да и не имело смысла тревожиться по поводу ситуации, никак от него не зависящей. Но зато он был в состоянии позаботиться о Бадж Радже и лошади Анджали.