Порочные действия Пигмалиона, Астарбеи, Протесилая, Адраста, вообще всех отрицательных персонажей романа призваны оттенить дела его положительных героев, сделать более рельефными, понятными идеи автора, его взгляд на идеальное государственное устройство и задачи государя.

Эти идеи Фенолона складываются в довольно законченную систему, правда в отдельных своих моментах не лишенную противоречий и недосказаний.

Попытку разобраться в этой системе успешно сделала французская исследовательница Франсуаза Галлуэдек-Женюис в своей книге «Концепция государя в творчестве Фенелона»[513]. Исследовательница берет для рассмотрения все творчество автора «Телемака», особенно его поздние сочинения на политические темы («Обсуждение совести государя», «План государственного устройства» и др.). Все взгляды Фенелона на вопросы государственного управления приведены исследовательницей в стройную замкнутую систему.

Недостатком этого, в целом очень четкого и скрупулезного, исследования является стремление автора построить замкнутую систему из неоднородных, подчас противоречивых элементов. Исследо вательница совершенно игнорирует эволюцию политических взглядов Фенелона и стремится устранить противоречия из этих взглядов. Характерно, что для подтверждения одних положений системы привлекаются только поздние произведения Фенелона, а более ранние, противоречащие им в данном вопросе, например «Приключе ния Телемака», либо не упоминаются вовсе, либо истолковываются несколько произвольно. Вообще, Ф. Галлуэдек-Женюис смотрит на все творчество Фенелона сквозь призму его поздних произведений, которые были созданы после разгрома квиетизма, после скандала с «Приключениями Телемака», после ссылки в Камбре и значительно менее радикальны, чем ранние произведения писателя.

Таким образом, исследовательница реконструирует и воссоздает фактически политическую систему позднего Фенелона. Поэтому ряд выводов исследовательницы не может быть подтвержден анализом «Приключений Телемака».

Первая и основная проблема, которая стоит перед Фенелоном, – это вопрос о природе государственной власти и о ее носителе. В романе писатель отвечает на этот вопрос довольно противоречиво. Вслед за Гоббсом, Фенелон высказывается за монархический принцип государственного устройства, отвергая олигархию и демократию. Писатель говорит о божественном происхождении королевской власти, ибо считает государя исполнителем воли богов. Но в то же время в романе неоднократно подчеркивается, что государь – лишь точный исполнитель законов, лишь слуга своих подданных: «Они (законы) хотят, чтобы один человек служил, благодаря своей мудрости и сдержанности, благоденствию многих людей, а не чтобы много людей служили, благодаря своей нищете и трусливому раболепию, высокомерию и изнеженности одного человека» (кн. V).

Более того, Фенелон в своем романе решительно выступает против наследственного характера монархической власти. Так, критский царь Минос «не хотел, чтобы его дети царствовали после него» (кн. V). Правда, Минос делает одно исключение из этого правила: его сын сможет стать его преемником в том случае, если строго будет соблюдать установленные Миносом законы. Так же поступает и Аристодем, который, по совету Ментора, избирается царем Крита.

Хотя Фенелон не раз осуждает в своем романе народные бунты, полагая, что они привносят в общество лишь нищету, анархию и произвол, он признает за гражданами право прогнать неугодного им царя и избрать нового.

Именно так и случилось на Крите, когда царь Идоменей, во исполнение опрометчиво данного обета, приносит в жертву собственного сына. Потрясенные его злодеянием, жители Крита принуждают его покинуть их страну, а для выбора нового государя просто-напросто устраивают конкурс, в котором принимают участие все «достойные», даже чужестранец Телемак.

Таким образом, Фенелон признает возможным смещение дурного монарха, который плохо следует законам страны. Но тут писатель оказывается в порочном круге, ибо устанавливает эти законы в конце концов все тот же монарх. В романе Фенелон не разрешает этой антиномии: на Крите мудрые законы уже установлены – в прошлом по отношению к событиям романа – царем Миносом; в Саленте мудрые справедливые законы устанавливаются Идоменеем по указаниям Ментора, который – не будем забывать этого – это принявшая человеческий облик богиня Минерва. То есть мудрые справедливые законы – от бога. Но все-таки в известном смысле в руках Идоменея оказывается, говоря современным языком, законодательная и исполнительная власть. Здесь Фенелон делает некоторый шаг к просвещенному абсолютизму.

Мы уже говорили, что тип абсолютного монарха разоблачен писателем в ярком образе царя Пигмалиона. Телемак говорит о нем: «Вот человек, только и желавший быть счастливым; он думал, что достигнет этого благодаря своим богатствам и абсолютной власти; и он обладает всем, о чем только может пожелать» (кн. III). Бесславный конец Пигмалиона известен; причем Фенелон даже не очень осуждает цареубийцу. А вот как Ментор поучает Телемака: «Когда цари привыкают считаться лишь со своей абсолютной волей, когда они более не обуздывают свои страсти, тогда они всемогущи...» (кн. XVII).

Но с точки зрения Фенелона, абсолютная власть – свидетельство не силы, а слабости монарха. Продолжим слова Ментора, обращенные к Телемаку: «...но благодаря своей неограниченной власти они подтачивают основы своего могущества». Лишь слабый правитель вынужден попирать человеческие законы в угоду своей воле. «Вспомните-ка, – говорит Ментор Идоменею, – что те страны, в которых власть государя наиболее абсолютна, это как раз те, где государи наименее сильны» (кн. X).

Интересно отметить, что самым несчастным человеком на земле юный Телемак считает плохого монарха; вот что говорит он старейшинам Крита: «Самый несчастный из людей – это царь, который думает, что он счастлив, делая остальных людей наинесчастнейшими, но он вдвойне несчастен из-за своей слепоты; не зная, в чем состоит его несчастье, он не может от него излечиться, он даже боится его познать. Правда не может пробиться к нему сквозь толпу льстецов. Он тиранит себя своими страстями; он не знает своих обязанностей, он ни разу не испытал удовольствия делать добро, ни разу не познал очарования настоящей добродетели. Он несчастен и достоин этого, и его беды умножаются с каждым днем; он стремится к собственной гибели, и боги уже готовятся наказать его вечными муками» (кн. V).

Ф. Галлуэдек-Женюис полагает, что Фенелон является сторонником ничем не регулируемой, ничем не ограничиваемой власти, выступает писатель лишь против чрезмерного произвола[514]. Однако вслед за Расином с его «Гофолией»[515] Фенелон в «Приключениях Телемака» убедительно показывает, что абсолютная, ничем не ограничиваемая власть и ведет неизбежно к произволу.