Санкция на осуждение давалась также на большое количество сразу. Например, Сталин и Молотов в один день, – обратите внимание, – 12 ноября 1938 года санкционировали к расстрелу 3167 человек.

ГОЛОСА. Ужас.

ЖУКОВ. Я не знаю, прочитали ли они список. Ведь на 3167 человек знаете сколько листов надо прочитать, не говоря о том, что надо было спросить, за что, кто этот человек? Как скот, по списку отправляли: быков столько-то, коров столько-то, овец столько-то.

21 ноября 1938 года НКВД был представлен список для санкции на осуждение к расстрелу на 292 человека, в том числе бывших членов и кандидатов в члены ЦК 45 человек, бывших членов КПК и КСК, членов Ревизионной комиссии 28 человек, бывших секретарей обкомов и крайкомов 12 человек, бывших наркомов, зам. наркомов, председателей облисполкомов 26 человек, ответственных работников наркоматов 149 человек и т. д. После рассмотрения этого списка Сталиным, Молотовым, Кагановичем были санкционированы к высшей мере наказания 229 человек, в том числе бывших членов и кандидатов ЦК 23, бывших членов КПК и КСК 22, бывших секретарей обкомов 12, бывших наркомов 21, бывших работников наркоматов 136, бывших военных работников 15.

Списки арестованных, которые посылались в ЦК для получения санкции на их осуждение, составлялись НКВД небрежно, с искажениями фамилий, имен и отчеств, а некоторые фамилии повторялись в этих списках дважды и трижды. Препроводительные к этим спискам составлялись Ежовым на клочках грязной бумаги. Так, например, в томе № 9, стр. 210, хранится письмо Ежова к Сталину, написанное на клочке бумаги, такого содержания: «Товарищу Сталину. Посылаю списки арестованных, подлежащих суду Военной коллегии по первой категории. Ежов». Резолюция: «За расстрел всех 138 человек. И. Ст., В. Молотов».

В числе этих людей, обреченных на смерть, Алкснис, Антонов, Бубнов, Дыбенко, Межлаук, Рудзутак, Чубарь, Уншлихт и др. (Шум в зале).

Следующая записка Ежова. Секретно. «Посылаю на утверждение 4 списка на лиц, подлежащих суду: на 313, на 208, на 5 жен врагов народа, на военных работников – 200 человек. Прошу санкции осудить всех к расстрелу. 20.VIII.38 г. Ежов».

Резолюция Сталина: «За. И. Ст., В. Молотов 20.VIII».

В тот же день, 20-го, прибыл список, и 20-го же судьбу решили: «за» – и пуля в лоб.

Вы Якира все или большинство знаете, известный растущий крупнейший работник. Он был ни за что арестован. 29 июня 1937 года накануне своей смерти он написал письмо Сталину, в котором обращается: «Родной, близкий товарищ Сталин! Я смею так к Вам обратиться, ибо все сказал и, мне кажется, что я честный и преданный партии, государству, народу боец, каким я был многие годы. Вся моя сознательная жизнь прошла в самоотверженной, честной работе на виду партии и ее руководителей. Я умираю со словами любви к Вам, партии, стране, с горячей верой в победу коммунизма».

На этом заявлении имеется такая резолюция: «В мой архив. Ст. Подлец и проститутка. Сталин. Совершенно точное определение. Молотов. Мерзавцу, сволочи и б… – одна кара – смертная казнь. Каганович». (Шум в зале).

ВОЗГЛАСЫ. Палачи! Давайте ответ.

ЖУКОВ. Это может Каганович выйти и сказать, что обстановка была такая, он не имел в виду выходить в эту дверь, а оттуда ходил, там кормушка есть. Вот вам дальнейшая деятельность Кагановича. Тут Сталин ни при чем.

1 августа 1937 года нарком путей сообщения Каганович пишет Ежову: «Арестовать Филатова – заместителя начальника Трансторгпита, ранее работавшего нач. подора Юго-Восточной дороги, как троцкиста-вредителя». Каганович сам определил, что он троцкист и вредитель.

В письме далее указывалось, что он работал и был ближайшим человеком у Шеболтаева.

Из материалов дела видно, что Филатов – член партии, состоял в партии с 1917 года по 1937 год. Старейший член партии, работал на партийной работе, характеризовался исключительно с положительной стороны. 14 августа он был арестован и расстрелян, а сейчас посмертно реабилитирован без каких-либо претензий, и никакого состава преступления за ним нет.

У меня есть еще справка. По неполным данным, с санкции и по личным запискам Кагановича в 1937–1938 годах было арестовано свыше 300 человек. Это уже было без влияния Сталина, здесь нельзя сослаться на мертвого, здесь сам лично дай ответ, ни на кого не ссылаясь.

11 мая 1937 года Каганович на имя Ежова представил список на арест сразу 17 руководящих работников железнодорожного транспорта, в том числе по его письму были арестованы: зам. начальника Дальневосточной дороги Бирюков, член партии с 1918 года; начальник Красноярского паровозоремонтного завода Николаев, член партии с 1918 года; военный инженер Каменев, член партии с 1931 года, и другие.

Каганович в письме к Ежову пишет: «Мною были командированы на Пролетарский паровозоремонтный завод в город Ленинград Россов и Курицын. Россов вскрыл, что на заводе орудует шайка врагов и вредителей. Прошу арестовать следующих людей…», и далее следует список на 8 человек, среди которых технический директор, начальник технического отдела и другие руководящие работники завода.

Тут, товарищи, нельзя сослаться на Сталина или на какую-то тройку, которая довлела над волей, тут надо рассказать, почему Каганович представлял к истреблению наших коммунистов, наших людей.

О Маленкове. Я не буду занимать ваше время, у меня есть материал, который я объявлял на Президиуме в эти дни, как по его письмам предлагались люди к аресту. Вина Маленкова больше, чем вина Кагановича и Молотова, потому что он наблюдал и ему было партией поручено наблюдение за НКВД, с одной стороны, а с другой стороны, он был непосредственным организатором и исполнителем этой черной, нечестной, антинародной работы по истреблению наших людей, наших кадров. Маленков не только не раскаялся перед ЦК в своей преступной деятельности, но до последнего времени хранил в своем сейфе документы оперативного наблюдения НКВД. Я как-то зашел по делам к Булганину, и Булганин с возмущением показал мне документы, которые были изъяты из личного сейфа Маленкова. Что это за документы? Это документы с материалами наблюдения за рядом маршалов Советского Союза, за рядом ответственных работников, в том числе за Буденным, за Тимошенко, за Жуковым, за Коневым, за Ворошиловым и другими, и с записью подслушанных разговоров в 58 томах; везде прослушивалось и все фиксировалось. И у него этот материал хранился в личном сейфе и изъят был случайно, когда МВД понадобилось арестовать его личного секретаря.

ГОЛОС. Помощника.

ХРУЩЕВ. За то, что тот проворовался.

ЖУКОВ. Не понимаю, почему Маленков хранил эти материалы у себя. В том числе был обнаружен документ, написанный лично рукою тов. Маленкова, а я его руку хорошо знаю, потому что у Сталина много раз составляли документы, я видел руку Маленкова, это об организации специальной тюрьмы для партийных кадров. (Шум, оживление в зале). И была нарисована схема.

БРЕЖНЕВ. Имел специальных инструкторов, они живы.

ЖУКОВ. Вот какие документы хранил у себя Маленков.