столешница приобрела форму правильного квадрата, а под ней капитан вырезал и убрал всё липшее, чтоб было где разместить ноги. Из самых красивых осколков соорудили скамью и придвинули ее к столу.

«Никогда ни одному из нас, — признался Пейдодна, — не удавалось так проворно создать столь искусное творение!»

Продрых в знак восхищения поглаживал брюхо, и это легчайшее трение наполняло пещеру ужасающим шумом.

Тем временем начали накрывать на стол, и Огнепых притащил теленка.

«Вина! Вина!» — вскричал Пейдодна, достав огромный мешок сухарей.

Крепкий Горб отправился за бочонками, однако Камнегрыз, опасавшийся неуемной жажды дервиша, не удержался и спросил:

«А что, святой человек, покаяние твое уже закончилось?»

«Нет, — отвечал Пейдодна, — и я непременно выпью несколько глотков медовой воды, но при этом возьму один кувшин вина, чтобы прополоскать рот».

Все расселись по местам, и каждый воздал должное трапезе. Говорили мало, но время от времени то один, то другой едок делал меткое замечание, и всякий раз оно было великолепно. Спустя полчаса, когда Пейдодна слегка утолил чувство голода, он огляделся вокруг и сказал:

«Братья, как же так? Где Тучихват[58] и Всёраздуй[59]? Они не могли не получить приказа, ведь Продрых так пробил общий сбор, что его услышали бы даже глухие».

И как раз в этот миг у входа в пещеру появились упомянутые молодцы.

«Вы не заслуживаете даже корочки хлеба, — строго произнес Пейдодна. — Я ценю людей ловких, но при условии, что они исполняют свой долг, и, если завтра вы провалите дело, вам придется ответить перед тем, кто сильнее меня, а пока, так и быть, садитесь и угощайтесь. Все хорошие новости узнаете после обеда. На вас смотрит величайший мастер своего дела, знаменитый капитан Камнегрыз. Мы избрали его своим главнокомандующим и сейчас покажем, на что способны. Что до меня, то я, как видите, прохожу испытание прямо здесь».

С этими словами Пейдодна залпом выпил кувшин вина.

Вновь прибывшие молча поклонились и сели за стол.

«Идемте, братья, — сказал Пейдодна, когда все наелись, — нас ждет смотр. И для начала позаботимся об ужине. Зривдаль! Точновцель! Рассекай! Внимание! Зривдаль, достань нам сто ритлов разной дичи. Осмотри берега рек, ищи молоденьких ланей, козлят и газелей с нежным и легким мясом».

Зривдаль занял удобную позицию. Поначалу он как будто оглядел окрестности, затем взор его устремился в бесконечность и полетел над миром.

«О, — воскликнул он немного погодя, — я вижу то, что нам надо, в десяти фарсахах отсюда, вон за тем косогором».

«Точновцель, возьми лук», — приказал дервиш.

Меткий удалец воткнул колышек перед Зривдалем, вскинул лук и натянул тетиву.

«В десяти фарсахах?» — переспросил он.

«И тридцати шагах».

Точновцель выстрелил, Зривдаль проследил за стрелой.

«Лань подбита», — доложил он.

«Твоя очередь, Рассекай, надевай свои бабуши и подбери дичь».

Приказ был тут же исполнен.

И так три раза. Через полчаса перед Крепким Горбом лежали четыре туши. Он тут же освежевал их и насадил на вертел.

Пейдодна встряхнул мешок с сухарями.

«Как! — сказал он. — У нас осталось всего тридцать ритлов? Зривдаль, погляди-ка, нет ли где свежего хлеба».

«В Массере как раз готов целый противень, пекарь достал его и отвернулся, чтобы почистить печь».

«Вот удобный момент, чтобы задаром сделать запас. Отправляйся, Рассекай, возьми с собой мешок и принеси всё, что сможешь».

Приказ был немедленно исполнен, и хлеб оказался в пещере раньше, чем пекарь заметил пропажу.

«Как видишь, Камнегрыз, — сказал дервиш, — кладовая полна. Ах, будь у Крепкого Горба крылья, у нас было бы вдоволь вина, но мне, как всегда, придется умирать от жажды. Давай, Тучехват, зацепи это облако и заставь его вылить здесь свое пресное содержимое. Найдешь тучу с градом, тем лучше, я люблю воду со льдом».

Облако проплывало довольно высоко. Тучехват вытащил из кармана клубок шелковых ниток и подбросил его к небу. Клубок размотался, проворный удалец ухватился за кончик нити, и облако понеслось вниз с поразительной быстротой.

«Друзья, — предложил Пейдодна, — поставьте кувшины на землю, пусть они наполнятся водой, которая сейчас хлынет с неба, а мы, поскольку нам не во что переодеться, укроемся в пещере».

Все послушались совета дервиша. Облако опустилось к земле, Тучехват сжал его с боков, и оно пролилось дождем.

Камнегрыз во все глаза глядел на эти чудеса.

«Согласись, капитан, — сказал Пейдодна, — с такими молодцами и под твоим командованием мы можем рассчитывать на успех».

«В жизни не видывал такого сборища столь редких и согласованных между собою дарований, по-моему, нам всё по плечу… У меня в голове уже зреет множество планов».

«Погоди, сейчас не время о них говорить, — остановил капитана Пейдодна, — это сбивает меня… Я забыл одну жизненно важную вещь. Раз у нас нет ничего, кроме воды, дабы утолить жажду, то вечером нам не помешает принять настойку. Сейчас три часа пополудни, время еще есть, и у нас всего должно быть вдоволь».

«Зривдаль, и ты, Рассекай Воздух, — приказал дервиш, — разыщите нам несколько склянок с настойками. Как известно, их обычно выставляют на террасы, дабы они погрелись на солнышке. Вперед, совершите набег, а, коли понадобится, то и два».

Приказание исполнили, и через полчаса запасы пополнились четырьмя огромными бутылями с настойкой.

«Наш Рассекай всем хорош: ловок, скор, неуловим, — заметил Пейдодна, — жаль, костяк у него слабоват, пользы от него было бы неизмеримо больше».

«Клянусь Мухаммадом! — воскликнул Камнегрыз. — Да без его помощи у меня всю ночь бурчало бы в животе от голода! А скажи-ка, добрый дервиш, нельзя ли раздобыть еще и инжиру?»

«Выбирай какой хочешь из тех, что поспел на земле».

«Ловлю тебя на слове, — согласился капитан, — и выбираю самые прекрасные фиги, которые, как известно, растут в Африке».

«Вперед, Рассекай! Ты понял, чего хочет наш главнокомандующий. Возьми корзину, рви ягоды с разбором и возвращайся самое позднее через час, потому как ты еще можешь понадобиться!»

Рассекай Воздух исчез.

Мясо — на вертеле: Крепкий Горб крутит ручку, Огнепых жарит, Продрых лежит в сторонке, чтобы никого не беспокоить, но его всё равно слышно.

«Да, — вздохнул Камнегрыз, — такой храп мертвого разбудит!»

«Надо дать ему отдохнуть, — возразил Пейдодна. — Все его достоинство в безмерной полноте и вздутом животе. Кроме того, он не дает нам скучать, играя на своих щеках, как на бубне. Это очень смешно. Мы стараемся с выгодой для себя