Вот какими многочисленными и неистощимыми источниками природа наделила Сибирь для приготовления соли не только поваренной, но и так называемой сибирской, или глауберовой. При настоящем соединении управления соляного с горным надобно ожидать благоприятнейших последствий.

7. Вином.

Питейные сборы с 1730 г. состояли в Сибири за магистратами или городскими обществами, на вере; цены питий переменялись не только по провинциям, но и по городам. С 1756 г. самая дешевая цена назначена по Тобольской провинции, в 2-22 к. с ведра вина, по прочим двум — дороже, в предположении уничтожить все частные каштаки и винокурни, а вино доставлять из губернии Казанской. По такому ходу распоряжений крестьяне, чтобы воспользоваться каким-нибудь возмездием за хлеб, не оплачивающий труда, естественно, принялись за тайную сидку вина, невзирая на корчемные конторы, с 1757 г. учрежденные в Тобольске и Иркутске. Конторы не имели ни людей, ни способов, чтобы преследовать нарушителей порядка.

Через 35 лет доверенность правительства к обществам городским поколебалась, усмотрена неверность в сборах. В делах, именем общества производимых, не общество виновато, но лицо, которому оно доверило. Как бы то ни было, в 1765 г. сравнена Сибирь с прочими губерниями по откупу и поставке вина, на таком основании, чтобы откуп отдать компании купцов, а вино поставлять по прежнему предложению, из губернии Казанской. Мера сей поставки, очевидно, разорительная для страны земледельческой, последовала в уважение докладных пунктов гг. Соймонова и Чичерина, как выше уже замечено. Но большие погрешности сами и указывают путь к необходимым исправлениям.

Под сим именем разумеем число городских жителей, в 1763 г. при 3-й переписи показанное, также их промыслы, особливости и старые, так сказать, крохи, которые не были нами замечены в первой книге, по обстоятельствам, от нас независимым.

Мы начинаем с Урала как с географической черты, не потому, однако ж, чтобы он отделял тогда Сибирь от России, политически или нравственно. Урал не был гранью между государством и колонией, потому что на западе его, у Верхотурья, были подведомые места, у Екатеринбурга — крепости со включением даже Ачитской и Бисертской, которые, по разграничению принадлежа к Кунгуру, подчинялись по команде ведомству Сибирской губернии, наравне с прочими по тракту крепостями: Грабовскою, Киргишанскою и Кленовскою. Короче сказать, вся ширина и длина хребта входила в состав Сибири, исключая двух концов, северного и южного, из которых последний отошел в 1744 г. с Исетскою провинциею к Оренбургу.

1. Верхотурье.

Оставляя Соликамск и Кунгур, один украшавшийся затейливыми оранжереями экзотических и отечественных растений[319], другой при подошве гипсовых гор удивлявший пещерою, которая после осмотра Стралембергова найдена в другой половине столетия уже обвалившеюся, — оставляя назади два города, в сибирской простоте и с сибирским наречием жившие, мы останавливаемся в Верхотурье[320]. В нем домов тогда было около 340, жителей м[ужского] п[ола] купцов, посадских и крестьян — до 700, ямщиков городских — до 400. Мы не будем говорить об уездных жителях, по несходству тогдашних уездов с настоящими.

В 1764 г. не было тут ни таможни, ни главной дороги, как увидим ниже, но небогатое купечество, не участвовавшее и прежде в валовой торговле, продолжало по старинному навыку заниматься лавочным торгом[321], перекупом и перепродажею рухляди, кожевенным делом, отпуском рогож в Сибирь, добыванием извести и жерновов, сплавляемых Турою, а прочие жители — хлебопашеством и лесными промыслами.

Несмотря на уничтожение тракта и проезда, город не оставался одиноким. По благоговению, какое жители Западной Сибири оказывали к св. мощам Праведного Симеона, в Верхотурье почивающим, богомольцы стекались туда на поклонение. Жительствовавший в этом городе Максим Походяшин, строитель и содержатель винокуренных в Сибири заводов, заводчик медеплавиленного Петропавловского завода, занимал сограждан своими поручениями и озадачивал приходящих из деревень крестьян деньгами, в пользу своих предприятий. Жизнь трудолюбивая, конечно, продолжалась в Верхотурье. Походяшин, стяжавший безмерное богатство собственною промышленностию, не недостоин памяти как оригинал любопытный. Сын ямщика, безграмотный, основатель огромных и разнообразных заведений, содержал в Верхотурье богатый дом, обучал своих детей по образцу дворянскому, а сам одевался как простолюдин, ходил в смурном кафтане с заплатами, сверху в армяке, и в чарках. Влияние Походяшина как содержателя винокурней на дух городской промышленности было сильно. Зеленцовы, служившие при его делах, сделались впоследствии откупщиками винными. Поповы, ученики Зеленцовых, вошли в капиталы тем же ремеслом. Один Власьев, ковавший железо на Есагаше, близ Енисея, как увидим ниже, подражал Походяшину в рудопромышленности.

Аббат Шапп, когда ехал на восточной стороне Урала, не раз замечал, сверх вогульских личин, по дороге выглядывавших, милые лица сибирячек. В одной избе дер. Мелехиной ночная сцена искусно снята в память сельской красоты, и тиснутая картинка приложена к его Путешествию. По измерению Шаппа, Верхотурье стоит выше морского уровня на 103½ саж. По месяцеслову 1831 г., магнитная игла показывает отклонение к востоку 8°48′, наклонение — 71°6′. Мы будем замечать движение компаса в чаянии магнитного влияния, если не на природу органическую, то на воздушные явления, содействующие характеру климата. Заранее заботясь освободить V главу периода от излишних описаний рек, мы станем размещать их при случаях, как и теперь расскажем происхождение Туры. Она выходит из самого Уральского хребта, имеет падение крутое и течение быстрое, сперва в берегах пологих, потом обрывистых и утесистых. Дно ея усыпано гальками и обломками различных пород. Протекая извилисто по предгориям восточно-уральским, она уходит в леса уезда Верхотурского и в самом городе омывает стоящую на левом берегу каменную крепость Петрова времени, с зубчатыми, стенами и двумя башнями. В версте ниже города, на правом берегу, есть высунувшийся камень, который слывет говорливым, потому что откликается на слова, выговариваемые на левом берегу. Тура становится судоходною при устье небольшой р. Салды, и отсюда до границы тобольской делает 106 верст, при средней глуб. до 3½ аршин.