Укрепившись на высотах, построив траншеи и ложементы, китайцы имели своим левым флангом кумирню, в которой тоже укрепились и засели. Видя, что значительные силы русских начали обстреливать фронт, а правая колонна наступает уже на кумирню, китайцы неожиданно заметили левую колонну, которая наступает на их правый фланг и грозит зайти им в тыл. Это неприятное открытие произвело смятение среди китайцев. Они поняли, что, если они промедлят, они будут окружены кольцом русских. Сделав несколько бесполезных усилий обстрелять наши фланги, китайцы поспешно забрали своих Круппов и «Максимов» и, спустившись с высоты, бежали по направлению к северо-востоку, на Ляоян.

К сожалению, в распоряжении начальника отряда было так мало кавалерии, что о действительном преследовании китайцев не могло быть и речи. Их догоняли только наши пули и шрапнели. Несмотря на свое поспешное отступление, китайцы уходили в таком порядке, так стройно для китайцев, маневрируя отдельными отрядами, что можно было ожидать, что в следующем столкновении с русскими они так легко не отдадут своих позиций. Бой не замедлил разыграться на следующий день при деревне Шахэ.

К 2 часам дня ни одного китайского солдата не было на высотах. Потери китайцев неизвестны. Мы потеряли только 4 нижних чинов ранеными.

Вечер этого дня, когда были так легко взяты сильные позиции, омрачился прискорбным событием. Во время разведки был насмерть ранен в живот командир сотни Охранной стражи штабс-капитан Страхов.

14 сентября

На следующий день генерал Суботич со всем своим отрядом продолжал наступление. 14 сентября в 6 часов утра двинулся вперед летучий отряд полковника Мищенко. За авангардом двинулись главные силы Южно-Маньчжурского отряда, при которых находился генерал Суботич. Подвижные лазареты Красного Креста под руководством С. В. Александровского шли за войсками перед обозом. Колонна генерала Флейшера, ввиду переутомления солдат, совершивших за три дня перед тем поход на Ньючжуан, была оставлена на биваке на один день для отдыха.

Местность за Аньшаньскими высотами — холмиста, кое-где затоплена, местами орошена речонками, которые теперь наполовину высохли. Кругом непроходимый красный гаолян, в котором тонет всадник с лошадью, местами желтая чумиза и наше просо. Кое-где на холмах шумят вечнозеленые сосны.

Вправо от движения войск, в 2–3 верстах от нас, с северо-востока на юг тянутся остроконечные синие горы, с множеством вершин, которые подымаются до 150–200 сажен.

Горы заняты китайскими войсками, которые виднеются темными подвижными пятнами и сверкают на солнце оружием.

Полковник Мищенко быстро двинулся вперед со своим летучим отрядом и уже через 2 часа, возле деревни Шахэ у него завязалась перестрелка с китайцами, которые засели на небольшой горке. Полковник Мищенко обстреливает гору, выбивает китайцев и занимает эту позицию, но попадает под перекрестный огонь китайцев, которые из своих орудий стреляют по нему с северных и восточных гор. Положение отряда Мищенко оказывается весьма критическим, и он посылает тревожное донесение в главные силы, прося поддержки.

Генерал Нищенков

Генерал Суботич немедленно отправляет вперед колонну полковника Артамонова и снимает с бивака колонну генерала Флейшера, которому приказано следовать за главными силами. Войска быстро наступают.

Непосредственно за главными силами шел подвижной лазарет Красного Креста, с врачами, сестрами и братьями милосердия, готовый каждую минуту разбить палатки и открыть свою деятельность. Благодаря предусмотрительности С. В. Александровского и большим средствам, которые были ассигнованы обществом Красного Креста, вверенный ему санитарный отряд имел прекрасные лазареты, богато снабженные всем необходимым и сослужившие большую службу в Южно-Маньчжурском отряде. Если бы Печилийский отряд вовремя воспользовался этими готовыми лазаретами, число больных и умерших от ран было бы гораздо меньше на Печилийском театре военных действий.

Ввиду тревожного положения отряда Мищенко, по приказанию генерала Суботича, 2-я батарея 1-й бригады отправляется вперед спешно на рысях и обгоняет всю пехоту. До полковника Мищенко нужно было пройти около 7–9 верст.

Утренняя свежесть сменилась знойным днем. Шли по узкой дороге, задыхаясь от жары, пыли и духоты. Эти узкие, извилистые проселочные дороги между стенами гаоляна представляют душные коридоры, в которых при безветрии нечем дышать. Передние части войск еще могут идти почти свободно, но задние части прямо страдают от пыли и отсутствия притока свежего воздуха. Идя в сплошном гаоляне, отдельные отряды сбивались с пути и не видели друг друга. Руководить войсками при таких условиях было очень трудно, и нет ничего удивительного, что в море гаоляна раз потерялся целый батальон, который только через несколько часов нашел дорогу и присоединился к главным силам.

Когда полковник Артамонов подошел со своей колонной к отряду полковника Мищенко, положение небольшого отряда, оборонявшегося на этом пункте и далеко отбившегося от своих, было довольно тяжелое. Видя кучку русских, забравшихся на горку далеко от главных сил, китайцы сосредоточили на этой кучке весь свой огонь, ружейный и орудийный. Они стреляли из соседней деревни и из-за насыпи железной дороги слева, с горных высот спереди, справа, даже зашли в тыл и стреляли с высот сзади. Чтобы не быть окончательно окруженным китайцами, Мищенко отправляет горсть конных и пеших стражников, под начальством поручика Щекина, охранять тыл. Подполковник Янушев, командир казачьей батареи, перестрелял все гранаты и шрапнели: всего оставалось 16 снарядов. У стражников оставалось по 7–15 патронов на человека. На горке уже лежало несколько раненых. Тремя китайскими снарядами было ранено 6 нижних чинов из казачьей батареи; одному из них оторвало ногу; зажжены клетки и у орудия подбиты лафет и механизм. Но командиры Мищенко и Янушев не унывали, приказали своим молодцам стражникам и казакам-артиллеристам не стрелять, чтобы беречь патроны и снаряды на крайний случай, и… как ни в чем не бывало завтракали со своими офицерами под музыку свистящих и шипящих пуль и гранат.

Полковник Артамонов явился в это время на выручку. Батарея подполковника Голова становится на позицию. При втискивании орудий на гору 3 артиллериста были сейчас же ранены китайской гранатой. Во время стрельбы сломались оси у 2 лафетов, и один из лафетов был под выстрелами переменен храбрым фельдфебелем Плужниковым. 1-й батальон 14-го полка подполковника Леща у горы, вместе с пулеметами подполковника Гайтенова, открывает огонь по ближайшим деревням.

Heдолго думая, Мищенко берет 8-ю сотню, 2-ю и 6-ю роты Охранной стражи и 4-ю роту 14-го полка и с этими более чем скромными силами один громит левый фланг китайцев. Артамонов берет 2 1/2 роты того же полка и идет разносить китайцев с фронта. В то же время начальник артиллерии полковник Нищенков выезжает на линию стрелковой цепи и выбирает место для новой батареи, которую генерал Суботич посылает на подкрепление авангарда. Китайцы решили дать отпор наступлению русских. Китайская батарея из 4 орудий начала становиться на позицию, но лишь только она завидела, что перед ней также становится на позицию русская 3-я батарея 2-й бригады подполковника Маллера, китайские артиллеристы до крайности смутились и бежали, не сделав ни одного выстрела, провожаемые шрапнелью русских пушек. Русские винтовки выбивали китайских стрелков, засевших в деревнях и на горах с немецкими маузерами и манлихерами. В 1 ч. 25 минут дня китайцы, стрелявшие с фронта, совершенно замолчали и бежали. Полковник Артамонов занял две деревни, а стражники полковника Мищенко заняли высоты, на которых они забрали 1 пушку Максима, 15 фальконетов и несколько флагов.