Весь мир обошли кадры хроники, как Картер обнимает Брежнева, и они неожиданно для всех целуются. Величественность минуты вдруг затмила требования геополитики и идеологии.

Вот как видел картину наш герой:

«Церемония происходит в Редутном зале дворца. Оба руководителя делегаций берут ручки, присаживаются поудобнее и ставят свои подписи.

Не успели они еще привстать, как я задаю министру обороны СССР Дмитрию Федоровичу Устинову — мы стоим чуть сбоку — вопрос:

— Как думаешь, расцелуются или нет?

— Нет, — слышу в ответ, — незачем целоваться.

— Не уверен, — ответил я. — Хотя согласен, необязательно прибегать к этому жесту.

Но нас обоих в общем приятно удивила инициатива, которую проявил Картер. Договор скрепился поцелуем — в зале раздались аплодисменты».

* * *

А дальше все покатилось по проторенной колее: резкая критика Картером нарушения прав человека в СССР, кампания в прессе, попытка связать ратификацию договора ОСВ-2 с внутренними проблемами Москвы. 12 декабря 1979 года Картер заявил, что военный бюджет 1981 финансового года будет на 5 процентов больше бюджета 1980 года в реальном исчислении. В тот же день на сессии Совета НАТО но инициативе США было принято так называемое «двойное решение», санкционирующее размещение 572 американских ракет средней дальности в Европе. Таким образом, был нарушен еще не ратифицированный договор ОСВ-2: новые РСД могли наносить ядерные удары по советским объектам до рубежа Волги, что значительно усиливало военно-стратегический потенциал США и опрокидывало согласованный в ходе переговоров ОСВ-2 стратегический баланс. Показательно, что и другие советско-американские переговоры в области разоружения — о полном прекращении ядерных испытаний, об отказе от антиспутникового оружия, об ограничении военной деятельности в Индийском океане, об ограничении поставок оружия странам третьего мира — все они под разными предлогами были свернуты американской стороной тоже еще до ввода советских войск в Афганистан.

Конечно, война есть война, но в вопросе о РСД советские руководители могли при помощи европейцев удержать американцев. Вообще история размещения американских РСД в Европе — это многосерийная история, в которой каждая сторона по-своему права.

Советский сюжет: в 1976 году было принято решение заменить устаревшие ракеты СС-4 и СС-5 на жидком топливе новыми СС-20. Учтем, что США постоянно имели явное преимущество в межконтинентальных средствах доставки ядерного оружия. Поэтому Устинову, гордившемуся новыми ракетами, не составило труда убедить Политбюро пойти на обновление, которое и началось в 1976 году без всякого уведомления оппонентов.

Американский сюжет: когда в 1979 году американцы убедили партнеров по НАТО о размещении своих РСД, в Москве были озадачены и раздражены: евроракеты фактически становились равными стратегическим, за 8—10 минут они могли накрыть советские объекты до Волги.

Здесь следует вспомнить, что во время второго визита Брежнева в ФРГ (май 1978 года) советский посол Фалин пытался поставить перед ним вопрос о минимизации размещения новых ракет. Этого хотел и канцлер ФРГ Шмидт, но США, Англия и Франция в принципе были против переговоров по оружию средней дальности.

Надо было срочно предпринимать ответные меры. Но какие? Добрынин тоже считал, что в промежуток между 1976 и 1979 годами можно было найти приемлемое решение о взаимном ограничении или низком уровне данных ракет. Тем более в Европе население бурно протестовало против нового витка гонки вооружений, делающего его заложником противостояния сверхдержав.

«В 1979 г. президент США Дж. Картер поставил вместе с Брежневым подпись под договором ОСВ-2, загодя зная, что США не введут его в силу. Иначе зачем было президенту тут же объявлять, что ОСВ-2 не повлияет на американские планы модернизации, особенно систем средней дальности. Что он имел в виду? Торпедировать ОСВ-3? Факт остается фактом — большинство военных программ США, легализованных при Р. Рейгане, зачиналось в президентство Дж. Картера».

Летом 1979 года канцлер Шмидт, летевший из Бонна в Токио, сделал в Москве незапланированную остановку и встретился с Косыгиным, чтобы сообщить, что еще можно достичь компромисса. Для этого требовалось, чтобы СССР показал, что не будет развертывать больше ракет СС-20 (в пересчете на боеголовки), чем было на старых комплексах, тогда можно договориться о неразмещении новых американских РСД.

Как свидетельствует посол Олег Гриневский, «подвижной грунтовой комплекс “Пионер” или РСД-10, известный на Западе как СС-20, это была современная ракета с тремя разделяющимися головками дальностью полета 600—5000 километров с прекрасными боевыми и техническими характеристиками». Но насколько нужно было с военно-политической точки зрения их массированное размещение с учетом, что главным средством сдерживания стали межконтинентальные ракеты, тяжелые бомбардировщики и ракеты на подводных лодках?

В 1978 году началось массовое развертывание этих ракет в европейской части Советского Союза на позициях, занимаемых ранее устаревшими жидкостными ракетами СС-4 и СС-5. Их появление вызвало волну страха в Западной Европе. Не находили объяснения, почему Советский Союз развертывает ракеты в таком большом количестве.

Европейцы исходили из того, что в условиях глобального сдерживания новые ракеты не улучшат безопасность Москвы и что усиление нацеленных на них РСД несет угрозу прежде всего им. В Вашингтоне тоже не исключали, что Советский Союз готовится к ядерной войне в Европе.

Европейский сюжет глазами американцев: европейцы опасались, что СССР мощными ракетами средней дальности может стереть с лица земли их страны, а Соединенные Штаты могут не рискнуть ответить ядерным контрударом. Поэтому европейцы способны уступить советской угрозе и пойти по пути «финляндизации». Евроракеты США, как признался Бжезинский Добрынину, — это не только военное решение, но и в большей степени политическое.

Косыгин на ближайшем заседании Политбюро доложил об идее Шмидта и пригласил «подумать над этим предложением». Все молчали. Тогда, не дожидаясь, когда выскажутся все члены Политбюро, слово попросил замминистра иностранных дел Г.М. Корниенко. Он вспоминал об этом так: «Суть сказанного мною состояла в том, что зондаж со стороны Шмидта представляет реальный шанс найти приемлемый для нас компромисс. Для этого необходимо скорректировать наши планы в сторону некоторого сокращения намеченного ранее к развертыванию количества ракет СС-20, что, на мой взгляд, не нанесло бы ущерба нашей безопасности».

Сразу возразил Устинов: «Ишь, чего захотели, раскрой им наши планы, да еще скорректируй их! А кто даст гарантию, что они после этого откажутся от своих планов?»

Брежнев посмотрел на Громыко, ожидая его реакции. Как писал Корниенко, накануне министр не был против предложения Шмидта. Но на Политбюро Громыко промолчал, не желая сталкиваться с Устиновым.