– Боже милостивый! Джордж забыл сдать мои чемоданы в багаж! Они так и остались в аэропорту Кеннеди! Я вообще осталась без вещей! – Последняя фраза сопровождалась сдавленным стоном.

Я с трудом спрятал улыбку.

– Успокойся, дорогая. Мы с тобой – как та супружеская пара, чьи чемоданы потерялись в аэропорту, разве что мы можем потратить на тряпки в десять раз больше, чем они.

Офелия с Дэйвом бросились утешать расстроенную Герцогиню. Офелия была темноглазая красавица-испанка – гадкий утенок, который превратился в великолепного лебедя. Родившись уродливой, как смертный грех, Офелия поняла, что у нее нет другого выхода, кроме как стать сильной личностью.

Дэйв был довольно симпатичным – заядлый курильщик, он не выпускал изо рта сигареты и вливал в себя примерно восемь тысяч чашек кофе в день. Всегда невозмутимый и даже флегматичный, он, однако, охотно смеялся даже над нашими с Робом шуточками – весьма плоскими, надо признать. Дэйв и Офелия любили все привычное, даже слегка приевшееся – в отличие от нас с Робом, которые, как это бывает у наркоманов, вечно искали приключений себе на задницу.

Тут уж и Бонни с Россом, заинтересовавшись, присоединились к нам. Лицо Бонни походило на маску – перед перелетом она наглоталась валиума. В юности Бонни была пышной, цветущей блондинкой, которую каждый мальчишка-подросток (и я первый) был бы счастлив «употребить». К несчастью, я ее не интересовал. Бонни предпочитала плохих мальчиков, особенно постарше. К тому времени, когда ей стукнуло шестнадцать, она жила с торчком, уже успевшим отсидеть пару лет, а сейчас толкавшим травку на улице. Спустя десять лет, когда ей было двадцать шесть, она вышла замуж за Росса, который тоже только что вышел из тюрьмы, где он мотал срок за торговлю коксом. Вообще-то Росс не был профессиональным пушером – он был всего лишь незадачливым болваном, который решил оказать услугу приятелю. И тем не менее ему выпало счастье подцепить роскошную блондинку Бонни, которая в данный момент, увы, выглядела далеко не роскошно.

Так или иначе, в качестве гостя на борту нашей яхты Росс меня вполне устраивал. Смуглый коротышка с шапкой курчавых волос и густыми черными усами, он время от времени баловался наркотиками, был довольно посредственным дайвером, но зато вполне умелым рыбаком и к тому же ничего не имел против роли мальчика на побегушках, если в этом случалось нужда. Кроме того, Росс обладал острым языком – правда, подшучивал он почти исключительно над Бонни, пользуясь любым удобным случаем, чтобы выставить ее идиоткой. Себя самого Росс, видимо, считал настоящим мужиком, которому все по плечу, в том числе и капризы природы.

Надеясь развеселить помрачневшую Герцогиню, я улыбнулся.

– Брось, Надин! Сейчас схаваем кваалюда и прошвырнемся по магазинам. И все будет как в старые добрые времена, помнишь? Шопинг и допинг, допинг и шопинг! – Я повторял это до тех пор, пока не стало похоже на детскую считалочку.

– Джордан, на два слова! – еще больше помрачнев, Герцогиня потянула меня в сторону.

– Что такое? – с невинным видом спросил я, хотя уже прекрасно понял, в чем дело. Мы с Робом слегка перебрали в самолете, и терпение Герцогини было на пределе.

– Послушай, мне не нравится, что ты по-прежнему глушишь таблетки. Твоей спине уже намного лучше, так что завязывай с этим, понял? – Она покачала головой, давая понять, что очень разочарована. – Раньше я закрывала на это глаза, поскольку знала, как ты страдаешь от болей. Но сейчас… сейчас это… это неправильно, дорогой!

Надо отдать ей должное, держалась она превосходно – спокойно и при этом рассуждала на удивление здраво. Наверное, поэтому я решил, что самое время скормить ей очередную наглую ложь.

– Послушай, Надин, как только мы вернемся домой, я тут же завяжу. Видит бог, завяжу, провалиться мне на этом месте! – Я с торжественным видом прижал руку к сердцу.

Какое-то время она молчала, сверля меня недоверчивым взглядом.

– Ладно, – с изрядной долей скепсиса в голосе протянула она. – Но помни, ты обещал.

– Конечно, о чем речь! А теперь идем по магазинам!

– Вот, держи, – пошарив в кармане, я выудил оттуда три колеса кваалюда. Разломив одно пополам, я сунул половинку Герцогине. – Половинку тебе, а две с половиной – мне.

Герцогиня, скривившись, сунула колесо в рот и направилась к фонтанчику, чтобы запить его. Я послушно потрусил следом. Убедившись, что она на меня не смотрит, я воровато сунул руку в карман и выудил оттуда еще пару таблеток. Какого черта, подумал я… если уж что-то делаешь, стоит ли мелочиться?

Через три часа, развалившись на заднем сиденье лимузина, мы спускались с пологого холма по дороге, ведущей в порт Чивитавеккья. Герцогиня уже успела обзавестись новым гардеробом, а я так осовел от кваалюда, что с трудом держал глаза открытыми. Мне требовалось хорошенько размяться, а потом слегка вздремнуть. Я пребывал в том редком состоянии, когда под кваалюдом находишься на пике активности и просто не в состоянии усидеть на месте. Ощущение такое, будто у тебя в штанах полно муравьев.

Дэйв Черадини заметил это первым.

– Интересно, что это там за белые барашки на взморье? – Он ткнул пальцем в окно. Мы все, как по команде, повернули головы.

И правда, серо-голубая поверхность моря выглядела какой-то взъерошенной– там и сям появлялись и пропадали крохотные белые лоскуты.

– Мы с Дэйвом не любим волны. У нас тут же начинается морская болезнь, – буркнула Офелия.

– У меня тоже, – кивнула Бонни. – Может, подождем, пока море успокоится? – Обе вопросительно уставились на меня.

– Ты просто дура, Бонни, – опередил меня Росс. – Яхта Джордана сто семьдесят футов в длину; эти, с позволения сказать, волны она точно выдержит. И к тому же морская болезнь – это не болезнь, а состояние души.

Я решил, что просто обязан всех успокоить.

– У нас на борту полным-полно гигиенических пакетов, – доверительным тоном сказал я. – Как только взойдем на борт, можете все их надеть себе на голову.

Стоило нам оказаться у подножия холма, как я мигом убедился, что мы все недооценили проблему. Это были вовсе не барашки… а настоящие волны! Господи помилуй!Никогда не видел ничего подобного! Не меньше четырех футов в высоту, они беспорядочно накатывали одна на другую, будто толком не решив, куда должны двигаться. Ощущение было такое, будто ветер дует во всех направлениях сразу.

Лимузин свернул направо, и вот она, яхта «Надин», горделиво поглядывает сверху вниз на своих соседок. Боже… как я ненавидел эту посудину! Какого хрена я вообще ее купил?! Я украдкой покосился на своих гостей.

– Это только мне кажется, или она и впрямь великолепна?

Все дружно закивали. Однако Офелия тут же вернула разговор в прежнее русло.

– А почему у самого берега такие большие волны?

– Не волнуйся, О, – бросила Герцогиня. – Если мы решим, что море слишком бурное, просто подождем немного, вот и все.