— Сообщи координаты выживших, — сказал Керк. — Мы направимся туда.

Накса передал координаты и спросил:

— Что же вы теперь будете делать?

— Еще не знаем. Свяжемся с вами позже.

— Что же мы будем делать? — как эхо повторил Тека. — Здесь у нас ничего не осталось.

— Но у нас и на Счастье ничего нет… Пока там правит Темучин, мы не можем открыть шахты.

— Вернемся. Убьем Темучина, — пистолет выскочил у Теки из кобуры. Он хотел отомстить: убить хоть кого-нибудь.

— Мы обсудим это позже, — ответил Керк. — Сначала надо повидаться с выжившими.

— Мы потеряли все, — выразила общую мысль Мета.

Четверо воинов втащили сопротивляющегося жонглера в комнату и швырнули его на пол. Язон с трудом перевернулся и встал на колени.

— Выйдите! — приказал Темучин воинам и сильно ударил Язона по голове, отчего тот вновь упал на пол.

— Должна все-таки быть какая-то причина… — спокойно сказал он, не пытаясь больше подняться.

Темучин молча расхаживал по роскошно обставленной комнате, сжимая и разжимая огромные кулаки. Острые шпоры на сапогах вождя со скрежетом царапали драгоценный мрамор пола. Остановившись у высокого окна в дальнем конце комнаты, он бросил взгляд на раскинувшийся за стенами дворца город… Потом внезапно, рванув со стены гобелен, схватил железный стержень, на котором тот висел и бросил в мозаичное окно. Стекло разлетелось вдребезги.

— Я проиграл! — это был крик раненого зверя.

— Ты выиграл, — сказал Язон. — Почему ты так говоришь?

— Хватит! — резко бросил Темучин, поворачиваясь к нему. — Ты знаешь, что произошло?

— Я знаю, что ты хотел победить — и победил. Армии пали перед тобой, и твои орды захватили всю страну. Вожди племен правят теперь в городах, а сам ты — повелитель всего мира — правишь здесь, в Эолозаре.

— Не играй со мной, демон. Я знал, что это произойдет, но не думал, что так быстро. Ты должен был дать мне больше времени.

— Зачем? — спросил Язон, вставая. Темучин все понял, и играть дальше в прятки не имело смысла. — Ты ведь сам говорил, что выиграв — проиграешь.

— Да, говорил, — Темучин устремил невидящий взор в окно. — Но я был глуп. Я думал, что потеряю только свою жизнь, а теперь вижу, что умрет весь мой народ, все мы. Я не хочу этого! Возьми меня, но верни все.

— Не могу.

— Не можешь?! — Темучин бросился к Язону и, схватив его за грудь, встряхнул как пустой бурдюк. — Измени все. Я приказываю!

Слегка ослабив хватку, он ждал ответа.

— Не могу. А если бы и мог — не стал бы. Выиграв, ты проиграл — именно этого я и хотел. Эта жизнь, которую ты так хочешь возвратить, кончилась и никогда уже не вернется.

— Ты знал все заранее, — неожиданно спокойно сказал Темучин, отпуская Язона. — И хотел, чтобы так случилось… Почему?

— Слишком много причин.

— Назови главную.

— Люди должны жить по-другому, не так, как жили вы. Хватит проливать кровь, хватит воевать, это была последняя твоя война. Заканчивай свою жизнь, Темучин, и умри в мире.

— Это ведь не единственная причина?

— Не единственная… Я хочу, чтобы пришельцы из другого мира построили шахты на ваших равнинах. Теперь они смогут это сделать.

— Выиграв, я проиграл. Но этому должно быть какое-то название…

— Да. Это называется «пиррова победа». Ты — тигр в клетке, Темучин. Я восхищаюсь твоей силой и характером, но я рад, что теперь ты в клетке, — не глядя на дверь, Язон осторожно шагнул к ней.

— Не спасешься, демон!

— Но почему? Я не могу причинить тебе вреда, но помочь тоже больше не могу.

— А я не могу убить тебя. Нельзя убить демона — он и так мертв. Но ты — демон в человеческом обличии, и твою человеческую плоть можно пытать. И твоя пытка будет длиться всю мою жизнь. Конечно, это слишком маленькая плата за все, что я потерял, но больше я ничего не могу сделать. Ты лучше меня видишь будущее, демон, и…

Последних слов Язон уже не слышал — метнувшись к выходу, он нырнул в дверь. Два воина в дальнем конце зала обернулись и выставили копья. Не останавливаясь, Язон схватился обеими руками за древки и, скользнув по полу, опрокинул охранников на мраморные плиты. Он упал сам, но тут же вскочил и побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и каждую секунду рискуя упасть. Наконец, благополучно добравшись до первого этажа и никого больше не встретив на своем пути, Язон выскочил в сад.

В воротах стояли вооруженные воины, и он бросился к стене. Высокая, утыканная по верху острыми кольями, она казалась совершенно неприступной. Ничего, он сможет перемахнуть через нее! За спиной по каменным плитам гулко застучали шаги, и Язон, стремительно прыгнув, ухватился за край стены. Отлично! Сейчас он подтянется, перекинет ногу, протиснется между кольями и, спрыгнув по ту сторону, растворится в лабиринте городских улочек.

Кто-то повис на нем, мешая подтянуться. Язон наугад ударил ногой и даже почувствовал, что попал, но вырваться не смог. Новые и новые руки хватали его, отдирая от спасительной стены…

— Приведите его ко мне! — проревел Темучин, перекрывая шум. — Сюда его. Он мой!

Около патрульного катера виднелась маленькая фигурка — это Рес дожидался, пока закончится посадка «Драчливого». Корабль опускался на 20 G — Мета не желала терять ни секунды драгоценного времени.

Как только открылся входной люк, Рес быстрым шагом направился к кораблю.

— Быстро рассказывай все, — потребовала Мета вместо приветствия.

— Рассказывать особенно нечего. Как мы и предполагали, Темучин выиграл войну, взяв все города один за другим. Я участвовал во всех битвах, а потом бежал, не желая, чтобы мои большие пальцы украсили знамя варваров. Тогда я и получил ваше сообщение. Расскажите о Пирре.

— Конец, — сказал Керк. — Город погиб, все кончено.

Рес помолчал, а потом, встретившись глазами с Метой, сказал:

— У Язона был передатчик, и он сумел связаться со мной. Разговор был короткий. Я его не записывал, но хорошо помню. Язон сказал, что скоро можно будет открывать шахты, что мы победили… «Пирряне выиграли» — вот как он сказал. Потом начал говорить что-то еще, но тут связь внезапно прервалась, наверное, за ним пришли. С тех пор я кое-что слышал о нем…

— Что ты имеешь в виду? — быстро спросила Мета.

— Темучин сделал своей столицей Эолозар — самый большой город Аммха. Он держит Язона там… в клетке, подвешенной к фасаду дворца. Вначале его пытали, теперь он обречен на голодную смерть.