Я думала, что мадам из бара еще вернется. Как будто то, что я сделала, это был этакий “отказ от вызова”, как в поп-культуре, когда Героя вызывают на приключения, но по первому разу он почему-либо отказывается, а затем события принимают такой оборот, что у него выхода нет, кроме как этот вызов принять, и это уводит его бог знает куда. Но ведь я не такой Герой, верно? Когда я то свое в баре решение приняла, оно казалось мне единственно правильным, но невозможно же не раздумывать: а что, если бы. Что бы тогда случилось дальше?

Вот над чем я и взялась работать, хотя в прежние мои планы это не вписывалось. Какое-то время вообще сидела себе и не знала, что хочу делать, то есть вообще не знала, чего хочу, поэтому все сидела и думала о том, чего ж я хочу, и все время возвращалась к тому, что, наверно, все-таки это рассказывание историй в игровой форме. Пришла к тому, что всю эту историю, в которую я ввязалась, можно рассматривать как натуральную в какой-то мере игру… ну, если б это была игра. Ну да, отчасти шпионский фильм, отчасти сказка, отчасти действо типа “выбери-себе-приключение-сам”. Ветвящаяся остросюжетная история, которая не придерживается строго ни единого жанра, ни единого заданного пути, а отклоняется в процессе в разные дополнительные истории, но при всем этом все время остается одной и той же историей. Я пытаюсь поиграть со всем тем, что можно наворотить в игре и что недостижимо, когда ты читаешь книгу. Пытаюсь сделать историю как можно ветвистей. Книга напечатана на бумаге, но история – это древо.

Ты встречаешь кого-то в баре и потом либо следуешь за ним, либо нет.

Открываешь дверь. Или не открываешь.

В любом случае суть в том, что случится затем.

Это занимает абсурдное количество блокнотов, исписанных разными возможностями, но это что-то дает.

Однако ж дальше в реальной жизни произошло то, что отыскалась Джослин Китинг. Ну, как бы.

Да, я нашла Симону Китинг.

Несколько месяцев назад я попросила свою подругу Прити, которая живет в Лондоне, если получится, провести для меня библиотечно-детективный розыск на предмет Фонда Китинг, но сразу она не отозвалась, так что я решила, что у нее ничего не вышло, а вчера пришло сообщение, что кое-что она все-таки разыскала, если меня это еще интересует.

Она решила, наверное, что я спятила, потому что вслед за тем я послала ей совершенно новый адрес электронной почты и заставила ее написать мне в ту же секунду, как она все отправит, чтобы я смогла немедленно все распечатать, а затем сообщение удалить. Я велела и ей стереть его сразу же после того, как отправит. Ну, говорю ж, паранойя.

В общем, выяснилось, что существовало в те далекие времена некое Британское библиотечное общество, которое не считалось обществом “официальным”. Входили туда в основном люди, которых в стандартные общества не допускали. Много дам, но не только.

Это были такие типа ниспровергатели основ, но из тех, что, по-нынешнему сказать, “ботаники”.

Общество, похоже, было подпольное, так что архивных данных кот наплакал.

Однако ж в какой-то частной библиотеке в Лондоне нашлась пара папок, и кто-то вроде бы пытался нарыть еще что-нибудь, чтобы понять, хватит ли материала на статью или даже книгу, однако ничего путного из этой истории не вышло.

Так что никаких внятных свидетельств, что это сообщество существовало и было признано, нет, – но сохранились странички записных книжек и еще парочка фотографий. Выцветшие сепии дам в удивительных шляпах и джентльменов в аскотских галстуках с широкими, как у шарфа, концами, снятых на фоне прекрасных старых книжных шкафов, содержимое которых всегда выглядит загадочным и драгоценным и за которыми, кто знает, могут прятаться тайные переходы.

Фрагменты из старых записных книжек прочесть не так-то легко, а я еще и читала по распечаткам сканов, но вот что все-таки смогла разобрать:

Вот и все. Остальное слишком выцвело, чтобы прочесть, видны только отдельные числа. Непонятно, о чем это все. Конечно, было бы куда проще, если бы тайные общества не были такими скрытными. И есть еще что-то, обрывками, про шесть дверей, про какое-то особое место, которое существует “вне времени”, и про “последнее воплощение”, в общем, все это, не отнять, смахивает на культ шумерского бога Гозера…

Да, и еще фотографии.

На первой блондинка сидит за письменным столом, не глядя в камеру. Голова опущена, волосы зачесаны наверх, читает книгу. На шее медальон, похоже, что сердечком, но точно не скажешь. И не сказать, сколько ей лет.

На обороте написано: Симона К. – и есть дата, но совсем стершаяся, я едва могу разобрать единицу и восьмерку, за которыми то ли шесть, то ли пять, не поймешь. Прити предполагает, что это 1860-е годы, и записные книжки вряд ли намного позже, иначе город был бы Токио, а не Эдо.

Второй снимок – групповой. Тринадцать человек на фоне книжных шкафов, кто стоит, кто сидит, и все выглядят так, словно лучше бы пошли почитали. Фотка очень нечеткая. Я знаю, что раньше, чтобы сфотографироваться, люди должны были абсурдно долго стоять столбом, но эта группка выглядит особенно непоседливо. Одна из дам курит трубку. Никто не в фокусе, и плюс к тому снимок имеет повреждения от воды, сверху и сбоку.

Но среди имен, написанных от руки на обороте, одно прочитывается как Дж. С. Китинг. Ну, то есть можно различить Дж. и С., и это либо K, либо H, и инг.

И если имена соответствуют расстановке людей, то это блондинка, которая стоит второй справа и повернулась, чтобы сказать что-то парню, который стоит последним и которого почти смыло, когда фотку залило водой. Разобрать его полное имя на обороте не получается, но начинается оно на “А”. И дама – та самая, что на фотографии, где Симона.

Ниже перечня имен написано: встреча сов.

Сын предсказательницы судьбы гребет веслами по бумажному морю.

Строение на удаляющемся от него берегу выглядит теперь совсем как настоящий замок. В верхнем окне горит свет. Тень дракона вьется у самой высокой из башен.

Весла погружаются в конфетти и серпантин, перемешивая переливы синего и зеленого, хотя здесь нет неба, чтобы отражать такие цвета.

Закери смотрит туда, где положено быть небу, и гадает, не вносит ли кто-то сейчас изменения в эту вселенную.