сказал Пашка, который все еще улыбался, — но мне надо срочно возвращаться домой.

Король взял его под руку.

— Слушай, рыцарь, — сказал он. — Нехорошо получается. Даже нечестно. Кубки ты получаешь, богатырей моих побеждаешь, а принять королевское гостеприимство не желаешь. Зазнался, что ли?

— Нет, что вы, — сказал Пашка. — Я не хотел вас обидеть.

— Вот и отлично, — сказал король. — Перерыв двадцать минут. Чтобы через полчаса все были в зале. Вот только руки вымою, и начнем.

Король пошел к выходу, остальные — за ним. Только тут Алисе удалось пробиться к Пашке. Пашка шествовал как индюк, обняв одной рукой шлем с перьями, другой — хрустальный кубок.

— Тоже мне, рыцарь, — прошептала Алиса. — Спасай тебя теперь.

— Это меня спасать? — удивился Пашка. — Да я всех рыцарей одной рукой могу побороть.

— Что-то я этого не видела, — сказала Алиса. — Первый вылетел из седла, потому что ему кто-то подпругу подрезал, и я даже почти знаю, кто это сделал. А второго ты победил, потому что хитрее и хоккеем занимался. А по части силы ты им не соперник.

— Хотя бы и так, — ответил Пашка. — Но кубок-то я получил, и король меня поздравлял. А ты — спасать…

— Погоди ты, — перебила его Алиса, — хвалиться будешь в кружке биологов. В средневековой жизни я лучше тебя разбираюсь. Главное, удрать до ужина.

— Почему? Поужинаем и поедем. Я жутко голодный. Эти поединки ужасно выматывают.

— На ужине тебя обязательно отравят, — сказала Алиса. — Или как-нибудь еще укокошат.

— Ты с ума сошла! За что?

— А мало ты им здесь крови попортил?

— Чепуха, несмотря на отсталость, они все-таки рыцари.

— Тогда оглянись, рыцарь, — раздался голос шута, который, оказывается, бесшумно шел рядом. В двух шагах сзади, почти наступая на пятки, вышагивали два стражника с обнаженными мечами.

— Ты думаешь, это почетный караул? — спросил шут ехидно.

— А вы не вмешивайтесь в чужие разговоры, — грубо ответил шуту рыцарь Пашка. — Довольно того, что вы пытались меня отговорить от турнира словно последнего труса.

— Ты зазнался, — заметила Алиса. — Это очень опасно. У тебя здесь мало друзей.

— Слишком мало, — согласился шут. — И убежать будет нелегко.

На улице их обогнали маркиз с Черным волком. Маркиз нарочно толкнул Пашку локтем так, что тот чуть не упал и уронил шлем. Черный волк поддал шлем ногой, и оба рыцаря захохотали.

— Да я вам… — начал Пашка.

Но его противников и след простыл.

Шут наклонился к уху Алисы:

— Попытаемся убежать, когда дойдем до дверей. Там темно, ты знаешь. По моему знаку побежите. Грико уже запряг карету королевы Изабеллы, они нас ждут.

Алиса кивнула.

— А пока уговори своего рыцаря слушаться тебя.

Пока они шли ко дворцу, болельщики узнавали Пашку, махали ему руками и кричали:

— Поздравляем, Красная стрела! Ждем на следующем турнире!

Пашка улыбался, а потом сказал почти серьезно:

— Странно, что никто автографа не попросил.

— Да они же здесь поголовно неграмотные! — сказала Алиса. — Пашка, опомнись и постарайся меня слушаться. Если еще чего-нибудь выкинешь, считай, что на биологическую станцию вход тебе запрещен. Ни в какие джунгли ты с нами не поедешь.

— А я, может, вообще решил здесь остаться, — ответил Пашка. — Буду защищать бедных и слабых. А если станут меня притеснять, уйду в разбойники, буду совершать набеги на баронов, как Робин Гуд.

— Прелестная мысль, — заметил сзади шут. — Ты еще и из лука умеешь стрелять, как Робин Гуд?

— Научусь, — не смутился Пашка.

Алиса поняла, что придется прибегнуть к последнему средству.

— Кроме того, — сказала она, — обо всем станет известно твоей маме. Я даю тебе честное слово.

— Ну уж… — Рыцарь Красной стрелы рухнул с высот на землю. — Можно обойтись и без таких угроз.

Они миновали двор и вошли в заднюю дверь дворца.

— Как скажу, побежишь, — шепнула Алиса и протянула руку, чтобы не потерять Пашку в темноте.

Они вошли в переднюю, за ней начиналась темная лестница наверх.

Но достичь темноты они не успели.

Глава 18

Суд во дворце

Через всю комнату в ряд стояли стражники, а впереди них — камергер. Алиса почуяла неладное, дернула Пашку в сторону, а он со своими шлемом и кубком был неповоротлив, как бегемот.

Из боковых дверей тоже вышли стражники.

— Именем короля, — сказал камергер, — рыцарь Красной стрелы, колдун и самозванец, арестован.

— Не было такого королевского приказа! — сказал шут. — Это ты сводишь счеты.

— А мы его прямо к королю отведем. И там разберемся, кто из нас врет, а кто и клевещет, — ответил камергер.

Алису отшвырнули от Пашки. Ему заломили руки назад, кубок и шлем грохнулись на пол. Клубок стражников с Пашкой в середине покатился вниз по лестнице.

До Алисы донесся Пашкин слабый крик:

— Вы не имеете права, я вам не подчиняюсь!

— Право, право… — вздохнул шут, подбирая брошенный кубок. — Говорил я ему.

— Скорей, надо освободить Пашку! — умоляла шута Алиса.

— Ох уж эти дети! Как ты его освободишь? Пошли к королю. Может, все-таки это недоразумение.

В обеденном зале было пусто. Только слуги суетились у столов, расставляя тарелки.

— Кто-нибудь видел короля? — спросил шут.

— Они в тронный зал побежали, — сказал слуга. — Очень спешили. Даже рук не помыли.

— Ну и ну, — покачал головой шут, и все бубенчики на колпаке запели. — Чтобы ужин отложить — такого даже не помню.

Король был в тронном зале. Там пахло пылью и между колонн, куда не доставали уборщики, висела занавесями паутина. Вдоль колонн толпились вельможи и рыцари — когда только успели сбежаться?

Алиса с шутом вошли через боковую дверь как раз в тот момент, когда король устраивался поудобнее на троне, говоря склонившемуся к нему епископу:

— Только попрошу поскорее. Я еще рук не мыл. Не могу же я садиться за обеденный стол с грязными руками.

— Ваша воля, король, — заметил епископ. — Но ваши отец и дед никогда не мыли рук. Это не мешало им быть великими правителями.

— Мой отец был великий обжора, — возразил король. — А дед — великий пьяница. А ты, епископ, враг прогресса. Введите обвиняемого.

В зале появился рой стражников. Они разошлись веером, и оказалось, что между ними стоит мальчишка в порванной, грязной одежде. Пашка сильно уменьшился без лат и щита, и гонора у него поубавилось.

— На колени! — заявил камергер.

— И не подумаю, — огрызнулся Пашка.

В зале захихикали. Пашка не был опасен никому.

— Давай обвиняй.

— Мы обвиняем этого молодого человека, — епископ сделал шаг вперед, — в том, что он с помощью колдовской силы нарушил покой нашего государства. Он ограбил уважаемых людей, обманом победил наших лучших рыцарей и вытащил из огня ведьму. За