Вопрос-уточнение с места. Есть ли в Вооруженных силах парторганизации, не перечисляющие партвзносы? Есть ли должники среди коммунистов-военных?

М. Сурков. Остро проблема по уплате партийных взносов сегодня в армии не стоит. Подавляющее большинство коммунистов регулярно уплачивают членские взносы, где бы они ни находились — в любых точках Советского Союза или за рубежом. Должники, безусловно, есть, и, как правило, из тех, кто запланировал свой выход из партии. Их численность совсем незначительная.

Заседание Секретариата ЦК между тем продолжалось.

Робко подняла руку миловидная женщина — тоже пять часов ждала, чтобы произнести несколько фраз. А ведь должность у Рахимовой немалая — заместитель председателя Кабинета министров СССР. Вопрос о ветеранском движении — очень важный вопрос, произнесла она. И все, что она здесь услышала, непременно доложит своему руководству. Тут уж меня пот прошиб. Получается, что заместитель председателя Кабинета министров страны сама ничего решить не может, и ее задача, как у инструктора ЦК, сообщить об увиденном и услышанном заведующему сектором?

Обсуждения наиважнейшего вопроса не получилось. Из секретарей ЦК только двое — Купцов и Мельников — участвовали в дискуссии. Купцов выступил не очень ярко, хотя обычно ему были свойственны реализм, хорошее знание жизни, смелость и независимость суждений. Видно, все выговорились при обсуждении предыдущих вопросов. Мельников ухватился за фразу Шляги — приближается пятидесятилетие разгрома немцев под Москвой, и празднование этой даты могло бы содействовать сплочению всех горожан, если, конечно, они позабудут распри.

Желающих выступить больше не было. Завершая обсуждение, Шенин польстил ораторам: не знаю, как мои коллеги, а лично я словно побывал в мире мудрых мыслей. До чего же талантливы наши люди! Обратившись ко мне, Олег Семенович высказал пожелание: в сообщении для печати надо сказать, что в результате заинтересованного обмена мнениями и с учетом высказанных секретарями ЦК предложений утверждены меры, направленные на укрепление связей и взаимодействия партийных комитетов с организациями ветеранов войны, труда и Вооруженных сил СССР. Что имел в виду Олег Семенович, видно, знал только он один.

Рассказывая о предпоследнем заседании Секретариата ЦК, не могу не отметить весьма существенной детали. Я стал свидетелем поистине исторического факта, поскольку на этом заседании состоялось последнее утверждение партийных кадров. Думаю, их имена должны войти в историю. Называю для будущих исследователей последних дней ЦК КПСС фамилии партийных работников, вызванных для утверждения на Старую площадь 7 августа, — на последнем заседании 13 августа кадровые вопросы не рассматривались. Первые секретари Иркутского обкома партии Спирин и Нарынского обкома Кыргызстана Искаков завершили список кадров, подлежавших утверждению в ЦК КПСС. Они были последними, кого вызывали для этой цели в Москву.

Заседание Секретариата закончилось около девяти часов вечера. Когда я уходил из зала, ни одного главного редактора партийных изданий там уже не было. Те, кто помоложе, смылись во время первого перерыва, более дисциплинированные, работавшие раньше в аппарате, — после второго. Длинные заседания выдержать было трудно. Особенно тем, кто возглавлял государственные службы информации, — сугубо внутрипартийные дела для них не представляли особого интереса.

Первым вопросом обычно проходило утверждение кадров. Почти у каждого первого секретаря обкома спрашивали, как обстоят дела с оттоком из партии. Интересовались причинами, просили назвать статистику. Владимир Антонович Ивашко нередко вспоминал карикатуру в «Крокодиле»:

— Сейчас модно все сваливать на партию. Я вот недавно такой рисунок видел: сидит рыбак на берегу, закинул удочку и ждет. А под рисунком подпись: «Если не клюнет, сразу же выйду из партии!»

Первый раз это было свежо. А потом стало повторяться. Мы уже наперед знали, какая и когда последует шутка. И, если возникала заминка с принятием какого-либо документа, дружно подсказывали заместителю генсека:

— Повесить вопрос на третий гвоздик!

— На третий? — переспрашивал Владимир Антонович. — А может, на второй? Хотя нет, вы правы — на третий. Время для его принятия еще не пришло.

«Повесить на третий гвоздик» — значит снять с рассмотрения, перенести на другой срок.

В июле 1991 года Ивашко пришел к нам в гостиницу «Октябрьская» на встречу с иностранными и советскими журналистами по итогам только что закончившегося пленума ЦК. Мы тогда не подозревали, что это был последний пленум и последний приход к нам заместителя Генерального секретаря.

У меня сохранилась стенограмма его единственной пресс-конференции, состоявшейся в конце 1990 года в пресс-центре ЦК по итогам встречи руководителей левых партий стран Центральной и Восточной Европы, тоже оказавшейся последней. Трудно было Владимиру Антоновичу, сугубому «внутреннику», полгода назад переехавшему в Москву из Киева, говорить по таким щекотливым вопросам, как крах коммунистических партий в дружественных социалистических странах. А может, в этом был как раз некий умысел, что именно ему, провинциалу, мало сведущему в международных вопросах, поручили заявить о капитуляции? Впрочем, судите сами.

Документ для истории

После окончания первой и последней встречи приехавших в Москву лидеров левых партий стран Центральной и Восточной Европы состоялась их пресс-конференция для советских и иностранных журналистов.

Болгарскую социалистическую партию представлял заместитель председателя президиума Высшего совета БСП Любомир Кючуков, Венгерскую социалистическую рабочую партию — председатель Дьюла Тюрмер, партию Демократического социализма Германии — ее председатель Грегор Гизи, социал-демократию Республики Польши — председатель Главного Совета партии Александр Квасьневский (в 1996–2005 годах президент Польши), Коммунистическую партию Советского Союза — заместитель Генерального секретаря ЦК КПСС Владимир Ивашко, Коммунистическую партию Чехословакии — ее председатель Павол Канис.

Вопрос. Как вы оцениваете встречу в Москве?

В. Ивашко. Встреча руководителей левых партий стран Центральной и Восточной Европы имела своей целью проанализировать видение партиями ситуации как в каждой стране, так и в каждой партии, обсудить те изменения, которые произошли и происходят в Восточной Европе, и связанные с ними проблемы будущего левых сил. Мы уделили значительное внимание вопросам, связанным с единой Германией, продвижением к единой Европе. Всем известно, что изменения, которые происходят в ряде этих стран, сопровождаются нестабильностью обстановки. Что этому могли бы противопоставить левые силы?

Мы говорили о проблемах сотрудничества партий — участниц встречи в новой обстановке. Естественно, детали разговора передать в коротком сообщении трудно. Встреча ведь продолжалась два дня.

Она проходила, на мой взгляд, исключительно демократично. Каждый высказывал свою точку зрения. Была дискуссия. С чем-то участники встречи соглашались, против чего-то возражали. Это нормальный демократический процесс, и он свидетельствует о тех демократических изменениях, которые происходят внутри партий и в отношениях между партиями.