Шаги Дженни теперь были слышны с другой стороны. Она спешила уже на сонный плач Мэгги.

— Дети, конечно, радость, но требуют забот, — пробормотала я, засыпая.

В течение всего следующего дня, занимаясь домашними делами, мы неизменно ждали и прислушивались к каждому звуку, доходящему издалека.

— Их задержали там какие-нибудь дела, — говорила рассудительная Дженни. Но я видела, что каждый раз, проходя мимо окна, она на секунду задерживается, чтобы бросить быстрый взгляд на тропинку, ведущую к дому.

Что касается меня, то мое воображение разыгралось вовсю. Письмо, подписанное королем Георгом и подтверждающее полное прощение Джейми, хранилось в одном из ящиков письменного стола в его кабинете. Джейми считал это унизительным и, если бы не я, давно сжег бы его, но я упросила на всякий случай сохранить письмо.

Сейчас мое воображение рисовало страшные картины. Прислушиваясь к звукам, долетающим сквозь вой зимнего ветра, я видела, как Джейми снова хватают солдаты в красных мундирах, бросают его в тюрьму и ему грозит петля палача.

Мужчины вернулись лишь к вечеру. Лошади едва передвигались под тяжестью мешков с солью, они привезли также иголки для шитья, специи и другие мелочи, которые невозможно было разыскать в Лаллиброхе.

Я услышала лошадиное ржанье у конюшни и бросилась вниз по лестнице, столкнувшись с Дженни, которая тоже выскочила из кухни.

Неописуемая радость охватила меня, когда я увидела в амбаре высокую фигуру Джейми. Я побежала через двор, прямо по снегу, и бросилась ему в объятия.

— Где ты, черт тебя побери, так долго пропадал? — спросила я.

Прежде чем ответить, он крепко расцеловал меня. Его лицо было холодным, губы приятно пахли виски.

— Мм, на ужин сегодня колбаса? — с надеждой вопросил он, принюхиваясь к запаху моих волос, пахнущих кухонным дымом. — Это хорошо. Я ужасно голоден.

— Bangers с картофельным пюре, — сказала я. — Так где же ты был?

Он засмеялся, отряхивая снег с пледа:

— Bangers с пюре. Это что — такая еда?

— Сосиски с картофельным пюре, — перевела я. — Прекрасное традиционное английское блюдо, совершенно неизвестное в Шотландии, до которой рукой подать. Так где же вы были эти два дня, противный шотландец? Мы с Дженни беспокоились о вас.

— Ну, с нами произошел несчастный случай, — начал Джейми и тут заметил маленькую фигурку Фергюса с фонарем. — О, ты принес фонарь, Фергюс? Вот молодец! Поставь его вон там, подальше, чтобы солома не загорелась, и отведи эту бедную скотину в конюшню. Когда освободишься, можешь отправляться ужинать. Надеюсь, ты еще в состоянии есть? — Он шутливо потрепал Фергюса за ухо. Мальчик увернулся и засмеялся в ответ. По-видимому, инцидент, имевший место в амбаре накануне, был полностью исчерпан и не оставил обиды у Фергюса.

— Джейми, — серьезным тоном продолжала я. — Если ты не перестанешь говорить о еде и лошадях и не скажешь, что за несчастный случай произошел с вами, я дам тебе хорошего пинка, хотя сделать это мне будет нелегко, поскольку я в домашних туфлях, но уж постараюсь.

— Угрожаешь? — засмеялся он. — Ничего серьезного, Саксоночка, мы только…

— Айен! — Дженни, замешкавшаяся с Мэгги, появилась как раз в тот момент, когда ее муж ступил в полосу света, отбрасываемую фонарем.

Удивленная тревогой, сквозившей в ее голосе, я повернулась и увидела, как она бросилась вперед и стала ощупывать лицо Айена.

— Что случилось? — повторяла она. Каким бы незначительным ни был этот несчастный случай, он оставил заметный след на лице Айена. Один глаз у него наполовину заплыл, и на этом месте был огромный синяк. И вдоль одной щеки тянулся свежий шрам.

— Со мной все в порядке, — сказал он, ласково похлопывая обнимавшую его Дженни по спине.

Они обнялись, неловко зажав между собой маленькую Мэгги.

— Только небольшой синяк здесь и здесь.

— Спускаясь по склону холма в двух милях от деревни, по очень плохой дороге, мы спешились и вели лошадей под уздцы. Айен наступил на кротовую нору и сломал ногу, — объяснил Джейми.

— Деревянную ногу, — добавил Айен.

— Нам пришлось мастерить новую ногу, поэтому мы и задержались, — подытожил Джейми.

— И все это из-за крота! — с досадой воскликнула Дженни.

Молчаливые, мы вошли в дом. Миссис Крук и я стали подавать ужин, а Дженни промыла рану на лице Айена настойкой лесного ореха и взволнованно расспрашивала о других ранах и ушибах.

— Ничего страшного, — уверял ее Айен. — Только синяки здесь и здесь.

Однако я заметила, что обычная его хромота еще больше усилилась. Мы перекинулись с Дженни несколькими успокоительными фразами, пока убирали тарелки, а потом, когда собрались в столовой, чтобы разобрать привезенные сумки, она опустилась на коврик перед Айеном и попросила показать ей его новую ногу.

— Давай снимем ее, — твердо сказала она. — Ты поранился, и я хочу, чтобы Клэр осмотрела твою ногу. Она скорее поможет тебе, чем я.

Ампутация была проведена удачно, и явно опытной рукой. Армейскому хирургу, который ампутировал голень, удалось спасти коленную чашечку и связки. Это позволяло Айену двигаться более свободно. Но при падении коленные связки послужили скорее помехой, нежели преимуществом.

При падении Айен сильно повредил ногу. Острый конец протеза поранил культю, и уже только поэтому было просто невозможно опираться на нее. Вдобавок оказалось вывихнутым колено. Оно распухло и воспалилось.

Добродушное лицо Айена было таким же красным, как и поврежденная конечность. Я понимала его состояние и знала, что он сейчас ненавидит себя за свою временную беспомощность. Его смущение было так велико, что его можно было сравнить разве что с болью, которую причиняли его больной ноге мои прикосновения.

— Вот здесь у тебя порвано сухожилие, — сказала я, осторожно ощупывая опухоль под коленом. — Не могу сказать, насколько это серьезно, но достаточно серьезно. Здесь скопилась лимфа, поэтому нога опухла.

— Ты можешь ему помочь, Саксоночка? — Джейми заглянул через плечо и нахмурился.

Я покачала головой:

— Вряд ли. Разве что наложить компресс, чтобы уменьшить опухоль. — Я посмотрела на Айена, стараясь придать своему лицу самое бодрое выражение, которому научилась у матушки Хильдегард. — Сейчас тебе нужно лечь в постель. Завтра для утоления боли можно будет выпить виски. А сегодня я дам тебе настойку опия, чтобы ты мог уснуть. Полежи хотя бы недельку, посмотрим, как пойдут дела.

— Я не могу! — запротестовал Айен. — Мне нужно укрепить стену конюшни, прорыть сточные канавы на верхнем поле, наточить лемех у плуга и…

— И привести в порядок ногу, — твердо заявил Джейми. Он бросил на Айена взгляд, который я называла «хозяйским», заставлявший безоговорочно подчиняться ему. Айен, выросший рядом с Джейми, деливший с ним детские забавы и наказания, всегда держался с ним на равных, поэтому не был столь сильно подвержен гипнотическому воздействию Джейми, как большинство обитателей поместья.