— Ешь.

И сам взял вторую банку… Девушка набросилась на еду поначалу торопливо, обжигаясь, откусывая с хрустом куски чёрного сухаря и, почти не разжёвывая, проглатывала. Потом, когда первый голод ушёл, стала есть более аккуратно, время от времени несмело посматривая то на своего нового хозяина, то на собак, то на природу вокруг… Михаил ел не спеша. И когда его покупка уже расправилась со своей порцией, он едва одолел половину. Зато все его чувства были напряжены в проверке собственных ощущений и догадок… Вроде бы тихо. Не слышно ни шума моторов, ни хруста сухой листвы под чужими подошвами. Неужели те, кто заправлял рынком, решили не устраивать за ним слежку, и всё пройдёт нормально? Вроде бы… Бросил пустую банку в специальный мешок для мусора, чтобы оставить после себя как можно меньше следов. Поднялся с места, достал кружки. Налил в них кипятка, бросил по пакетику чая. Пока тот заваривался — извлёк пачку сахара, бумажную упаковку печенья. Оно, правда, совсем засохло, но всё ещё было съедобно, особенно если размочить его в чае.

— Пей, замарашка.

Показал рукой на кружку. Взял свою, пошёл к воде, внимательно всмотрелся в видимые только ему метки. Ещё часа полтора… Ладно. Спешить некуда. Впереди — шесть часов на катере, после того как он загонит машину на импровизированный понтон из части плавучего причала. Но вообще на следующее лето нужно озаботиться чем-то более скоростным и вместительным. Скажем, большим десантным кораблём на воздушной подушке. Правда, неизвестно, как тот поведёт себя в шторм или при большой волне… Впрочем, как говорится: будет день — будет пища. Ещё зиму пережить нужно… Но вдвоём уже веселее. Пусть его покупка пока и не разговаривает. Интересно, откуда она? Повернулся вновь к своей покупке, чуть прищурился, внимательно разглядывая девушку. На вид — даже младше меня. Примерно года на два-три. Значит, ей около двадцати. Хотя кто знает. Внешность восточная. Но лицо ближе к европейскому типу. Китаянка? Да те вроде совсем плоские… В смысле — лиц. Откуда-то с гор? Таджичка? Афганка? Ну уж точно не последняя, насмотрелся на службе! Как-никак, Панджшер прошёл… Японка? Вьетнамка? Вьетнамцы — те совсем мелкие. Сколько их видел, ни один до плеча не дотягивался. А у неё около метра семидесяти рост. Чёрт… Ну не японка же! Совсем не похожа! Хотя… Видел «Легенду о динозавре», там актриса очень красивая была… Чем-то на неё смахивает… Вот же… Нечистая сила, так все мозги вывихнешь! А что я знаю по-японски? «Хейко Банзай» да «Вакаримасен». А, стоп, ещё — одну минутку — «а со-дес». В книжке про пограничников читал. Забавно. Но каким ветром её сюда, аж к нам на Север занесло? Неисповедимы судьбы человеческие, однако… Снова присмотрелся в девушке. Похоже, что волосы у неё не чёрные, как смола, а с каштановым оттенком. Вообще, загадка. Ладно. Помоется — лучше видно будет. Тогда и разберёмся. Надо её ещё по-нашему научить говорить. И придётся начинать с азов. То есть — с букваря. Там, на Востоке, вроде как иероглифы в ходу? Эх, поскорей бы до дома добраться… Вздрогнул от неожиданности — в опущенную ладонь ткнулся влажный нос колли. Перевёл на него взгляд — пёс смотрел на него, словно хотел что-то сказать. Машинально погладил его по голове, и собака завиляла хвостом. Словно очнулся — вода-то уже спала! Пора перебираться на тот берег…

Двигатель радостно взревел, и «Урал» осторожно вошёл в воду, разбивая ровную гладь воды на две части. Медленно, на пониженной передаче, словно ощупывая почву под колёсами. Вот самое глубокое место. Вода доходит до бампера. Ещё пять метров, и резкий выход на отмель. Ещё немного, поворот. Теперь нужно держать на ту крышу, что виднеется из-за обрыва. Ага… Ага… Уф! С облегчением перевёл дух, когда громадина выехала на берег. Резкий поворот, вдоль обрыва на дорогу, а там — на причал…

Катер фыркнул дизелем, радостно взревел, закипела вода от винта. С натугой потянул понтон, где застыл крепко-накрепко принайтованный к нему «Урал». Не сказать, что всё, выменянное им на рынке, так уж необходимо. Можно прекрасно обойтись и без этого, но… Зато узнал, чем дышат остальные, какие новости в округе. Проверил, что, чего и как… Пожалуй, по весне следует рискнуть и наведаться за кордон, поискать технику. Картошки требуется посадить побольше. Да и подумать над тем, что ещё можно вырастить, кроме неё… Опять спешу. Дожить надо. До весны-то… Собаки и девчонка в каюте. Надеюсь, им не скучно. Уж псам-то точно. А она вроде как улеглась на диван. Может, поспит. Похоже, что ей у этих рабовладельцев доставалось… Ладно. Научится нашему языку — узнаю всё. Чего сейчас голову забивать? Эх… Чёрт… Но у меня ощущение, что я её где-то раньше видел. Откуда только? Готов поклясться, что мы встретились в первый раз, но вот её лицо — явно где-то видел…

…Пришвартоваться к пирсу острова удалось быстро. Михаил привычно окинул взглядом бухту с уже начинающими покрываться краснотой ржавчины навсегда застывшими кораблями, затем спустился из рубки в каюту. Как он и думал, его покупка мирно спала на обшитом кожезаменителем диванчике, подложив сложенные ладони под чуть впалую щеку и накрывшись тем самым бушлатом так, что из-под него едва было видно лицо. Собаки уже проснулись, нетерпеливо ожидая, пока их выпустят наружу, и усердно взбивая воздух неистово виляющими хвостами. Открыл двери, и псов разом унесло прочь, словно вихрем. Через мгновение снаружи послышался заливистый радостный лай на два голоса. Парень склонился над мирно посапывающей фигурой, осторожно тронул её за плечо:

— Эй… Эй, пора просыпаться. Прибыли.

Большой карий глаз медленно открылся, затем второй, и она испуганно сжалась в комок. Но когда Михаил сделал шаг назад, девушка осторожно, не дёргая больной ногой, села, потом почти сразу поднялась.

— Пошли.

Сделал шаг к выходу и поманил её за собой. Она послушно двинулась следом за ним. Когда оказались на палубе, девушка поёжилась на пронизывающем ветру, зябко передёрнув плечиками под тканью бушлата, накинула на волосы капюшон. Парень отвязал стоящий на понтоне «Урал», завёл двигатель, осторожно перегнал его на причал, затем вышел, свистнул собак и вновь поманил девушку к себе, посадил всех в кабину, устроился сам и поехал к своему обиталищу…

…Когда массивные створки замаскированных под скальную породу ворот сомкнулись, и автоматически вспыхнул мощный электрический свет, на её лице поочерёдно отразилась целая гамма чувств: от радости до страха. Впрочем, всё это объяснялось без усилий, поэтому Михаил не стал вдаваться в подробности разбора и анализа, а просто взял её за тёплую ладошку, почти утонувшую в его лапище, и повлёк за собой. После тридцатиминутного перехода по многочисленным лестницам и тоннелям они оказались в жилом блоке, где у парня было приготовлено жильё. Он ввёл девушку в коридор, затем, отпустив руку, снял со стены один из ключей от свободной комнаты, потом отпер двери помещения. Поманил «покупку» поближе. Та послушно приблизилась, и Михаил щёлкнул выключателем. Свет вспыхнул, осветив небольшое пространство стандартного офицерского отсека: койка, тумбочка, шкаф. Не заботясь о том, понимает она его или нет, произнёс:

— Это мы потом обставим. Главное — тепло, светло и мухи не кусают. Здесь — душ. Обязательно помойся. И лучше сейчас, пока я катер буду в порядок приводить. Потом покажу остальное. Договорились?