Поскольку все двенадцать отказываются ему верить, старый рыжий муравей предлагает им укрыться в углублении под корнем и образовать круг, соединившись усиками.

Там он быстро расскажет им историю своей жизни и опишет невероятную одиссею к восточному краю земли. Так они узнают и о мрачной угрозе, нависшей над их городом.

Черный флажок хлопал на ветровом стекле лимузина, припаркованного у дома, где шло прощание.

Каждый подошел к покойнику и поцеловал в последний раз его руку.

Затем тело Гастона Пинсона положили в пластиковый мешок с застежкой-молнией, наполненный шариками нафталина.

– Зачем нафталин? – спросила Жюли служащего похоронного бюро.

Человек в черном сразу с видом большого профессионала объяснил важным голосом:

– Чтобы убить червей. Мертвая человеческая плоть привлекает червей. К счастью, благодаря нафталину современные покойники могут от них защититься.

– Теперь, значит, они нас не едят?

– Исключено, – уверил служащий. – Более того, гробы сейчас покрываются пластинками цинка, не позволяющими живности проникать внутрь. Даже термиты не могут их прогрызть. Ваш отец будет похоронен в чистоте и сохранит ее надолго.

Люди в темных фуражках установили гроб в лимузин.

Траурный кортеж долго и терпеливо ждал в загазованных пробках, прежде чем добрался до кладбища. Въезжали в таком порядке: сначала лимузин-катафалк, за ним машина с ближайшими родственниками, потом с дальними, следом друзья и, хвостом процессии, коллеги по работе.

Все были одеты в черное и хранили скорбный вид.

Четыре могильщика донесли на плечах гроб до открытой могилы.

Церемония проходила очень медленно. Притопывая, чтобы согреться, люди шепотом обменивались приличествующими случаю фразами: «это был чудесный человек», «он умер слишком рано», «какая потеря для службы Вод и Лесов», «это был святой человек, необыкновенной доброты и благородства», «ушел несравненный профессионал, великий защитник леса».

Наконец появился священник и произнес слова, которые подобало произнести: «Прах в прах обращаешься... Этот замечательный супруг и отец семейства был примером для всех нас... Воспоминания о нем навеки останутся в наших сердцах... Он был всеми любим... крут замкнулся. Аминь».

Теперь все толпились вокруг Жюли и ее матери с соболезнованиями.

Приехал сам префект Дюпейрон собственной персоной.

– Спасибо вам за то, что вы пришли, господин префект.

Но префект, казалось, больше хотел поговорить с дочерью:

– Выражаю свое сочувствие, мадемуазель. Эта утрата должна быть ужасной для вас.

Придвинувшись к Жюли вплотную, префект шепнул ей на ухо:

– Знайте, что в знак уважения, которое я питал к вашему отцу, для вас всегда найдется место в службах префектуры. Как только закончите изучать право, приходите ко мне. Я вам дам хорошее место.

Потом высокий чиновник, наконец, соблаговолил обратиться и к матери:

– Я только что назначил одного из самых ловких сыщиков расследовать тайну смерти вашего мужа. Это комиссар Линар. Ас. С ним мы узнаем все, и очень быстро.

Он продолжил:

– Разумеется, я уважаю ваш траур, но иногда необходимо отвлечься. Наш город стал побратимом японского города Акиное. По этому случаю в следующую субботу будет прием в парадном зале замка Фонтенбло. Приходите вместе с вашей дочерью. Я хорошо знал Гастона. Он был бы рад, если бы вы немного рассеялись.

Мать кивнула головой. На гроб бросили несколько засушенных цветков.

Жюли подошла к краю разверстой могилы и пробормотала сквозь зубы:

– Мне жаль, что мы так и не сумели по-настоящему поговорить. Я уверена, что ты в принципе был хорошим парнем, папа...

Секунду она смотрела на сосновый гроб.

Жюли отгрызла себе ноготь на мизинце. Он болел сильнее других. Когда она грызла ногти, то могла решать, в какой момент прекратить боль. В этом она видела одно из преимуществ того, что сама заставляла себя страдать. Она контролировала боль, а не подчинялась ей.

– Жаль, что между нами было столько преград, – закончила она.

А на крышке гроба, протиснувшись в крошечную щель в бетоне, несколько голодных червей бились о цинковую пластинку. Они тоже думали: «Жаль, что между нами столько преград».

ВСТРЕЧА ДВУХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ: встреча двух разных цивилизаций – момент всегда тонкий и деликатный.

Когда 10 августа 1818 года капитан Джон Росс, командир британской полярной экспедиции, встретил жителей Гренландии, инуитов, можно было ожидать самого худшего. (Слово «инуит» переводится как «человеческое существо», в то время как «эскимос» означает всего лишь – «поедателъ сырой рыбы».) Инуиты всегда считали себя единственными обитателями мира. Самый старший из них угрожающе потряс палкой и жестом велел незваным гостям уходить.

Джону Саккеусу, южно-гренландскому переводчику, пришла в голову идея бросить инуитам под ноги свой нож. Вот так лишить себя оружия, кинув его к ногам незнакомого племени! Жест смутил инуитов, которые, подняв нож, стали рассматривать его, щипать себя за носы и кричать.

Джону Саккеусу хватило присутствия духа начать им немедленно подражать. Таким образом самое страшное осталось позади. Ведь человека, который ведет себя так же, как вы, не хочется убивать.

Старый инуит подошел к Саккеусу и, пощупав его хлопковую рубашку, спросил: «Шкура какого же животного столь тонка?» Переводчик отвечал как мог (язык пиджин похож на язык инуитов). Тут уже другой инуит задал ему новый вопрос: «Вы. прилетели с Луны или с Солнца?» Так как инуиты считали, что на Земле нет никого, кроме них, другого объяснения появления чужаков они не видели.

Саккеусу в конце концов удалось убедить инуитов в том, что перед ними люди – английские офицеры. Аборигены даже согласились подняться на корабль, где их сначала объяла паника – при виде свиньи, а потом обуял смех – при виде своих отражений в зеркале. Инуиты восхитились настенными часами и спросили, съедобны ли они. Тогда их угостили галетами, они попробовали их с недоверием и выплюнули с отвращением. Напоследок в знак примирения они привели своего шамана. Шаман заклинал духов очистить корабль от всякого рода злых сил, которые могли находиться на его борту.

На следующее утро Джон Росс водрузил на берегу национальное знамя и объявил территорию завоеванной. Инуиты этого и не заметили, хотя в течение одного часа превратились в подданных британской короны. Через неделю их страна появилась на всех картах вместо пометки terra incognita.

Эдмонд Уэллс. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том III.